Мадам Гали. Операция «Сусанин» - Юрий Барышев

Когда Моше получил от Гали долгожданную открытку, прочитав ее, он затрясся от радости. Неужели, наконец, и он вырвется на открытый простор? Только бы госпожа Фортуна не повернулась к нему задом. На открытку были наклеены две зеленые марки. Это был условный сигнал от Гали о готовности Когана Я.С. к встрече с людьми «Моссада». А что будет происходить в начале июня в Церне? Через несколько минут Моше от информационного отдела получает ответ: с 6 по 10 июня в Международном институте ядерных исследований состоится конгресс по перспективам использования ядерных реакторов на тяжелых нейтронах. Съедутся ученые из 36 стран, в том числе, и из СССР и стран социализма.

Глава 10

Коган Яков Соломонович после года «отсидки» (не выезжал за границу) с санкции руководства КГБ возобновил выезды в командировки в капстраны. На случай выхода на него сотрудников израильской разведки, на Лубянке ему была отработана следующая линия поведения: «Я старый еврей, меня даже в армию молодым не взяли, потому что я ни к чему такому не приспособлен с детства. Я согласился Вам помогать, потому что, может быть, доживу до времени, когда моя дочь — любимая Роза, сможет уехать в Израиль, выйти замуж, родить мне внуков. Может быть, моя скромная помощь Вам, обеспечит ей устройство на жительство на родине предков. Я очень боюсь, что сделаю что-то не так, и КГБ меня посадит. У меня гипертония, я больной человек».

Эли Борух, еще в самолете, взявшим курс на Женеву, стал настраиваться на беседу с Коганом. Пятнадцатилетний опыт работы в разведке подсказывал ему, что, даже имея девяносто процентов гарантии, какая-нибудь неучтенная мелочь может обернуться провалом вербовочной операции. Всё предусмотреть невозможно. Более того, самые тщательно разработанные планы даже мешают вербовщику, сковывают его инициативу. В молодости Эли увлекался борьбой и даже бывал призёром спортивных соревнований в «Моссаде». Бывало его тренер, расписывая тактику предстоящей схватки с сильным противником в конце инструктажа, наставлял: «Пойми, Эли, ты можешь залезть в голову своего противника — он же готовится к встрече с тобой так же, как и ты. Поэтому побеждает тот, у кого голова работает быстрее на сотую или две сотые секунды. Импровизируй на ковре, если вы физически одинаковые, то подавляй партнера психологически. Никаких сомнений и колебаний. Выходи на ковер так, как будто ты уже победил. Заметь, накаченные мускулы имеют значение, но не главное».

Эти уроки пригодились Эли в вербовочной работе. Как можно убедить человека совершить предательство? Какие слова заставят его, в случае провала, остаток жизни, в лучшем случае, провести в тюрьме? Как быть с совестью, которая потом шепчет тебе в ухо: «Это по твоей вине он получил пожизненное заключение, или, как у арабов, кончил жизнь на виселице?»

Стюардесса поравнялась с Эли — время подходило к обеду.

— Что будете — минеральную, сок, вино?

— Томатный сок, пожалуйста.

Эли почти наизусть заучил материалы, которые находились в досье на Когана. Его задача облегчалась информацией от «Далилы» (такой псевдоним Моше присвоил Гали). Информация была о том, что Коган готов говорить. Не ошибается ли «Далила»? Может быть, желаемое принимает за действительность? А, может быть, это одна из хитро придуманных ловушек КГБ? Но мне пока в Берне ничего не грозит. Встречусь, побеседую, и после первых слов станет ясно, не зря ли потрачены деньги «Моссада».

Для участников симпозиума устроители забронировали номера в гостинице, располагавшейся в десяти минутах ходьбы от конгресс-холла. Очень удобно. Вечер прошел в обычных для такого события хлопотах. Пока все разместились, пока подъехали опоздавшие, пока организаторы раздавали участникам материалы выступлений и значки с именем, фамилий и названием страны делегата, подошло время ужина. Одноместный номер в конце коридора вполне устроил Боруха. Окна выходили во двор, все чисто, аккуратно прибрано. Горячий душ восстановил его силы. Переодевшись в вечерний костюм, он направился в ресторан при гостинице.

— Итак, часы пошли. У меня в распоряжении три дня. Последний день — резервный, на всякий случай. Следовательно, сегодня надо уже обозначиться и договориться о встрече на завтра.

Эли заказал официанту фуа-гра — свой любимый паштет из гусиной печени и легкое рыбное блюдо с овощами. Бокал трёхлетнего Божеле настроил его на оптимистический лад. Чем чёрт не шутит. Может быть, удача улыбнется ему напоследок.

Эли уже давно решил, что вербовка Когана — его последнее дело. Хватит, пора уходить на покой. Еще пару, тройку лет он может поработать, как преподаватель в разведшколе, или как консультант. Резко менять образ жизни опасно. Пора заняться здоровьем. Три последних года, проведенные в Москве, стоили ему многого. Врачи записали его в гипертоники, беспокоила давно заработанная язва желудка. Он заметил, что реже стал оборачиваться вслед полным брюнеткам… Да, годы брали своё…

В это время в ресторан вошли несколько человек — явно русские. На них он насмотрелся в свое время в Москве и мог безошибочно узнать их даже в толпе. Почти одинаковые черные и темно-серые костюмы, нейлоновые белые рубашки, черные ботинки. Они разместились за двумя свободными столиками в углу зала. Среди русских ученых Эли быстро нашел «Хроноса». Почему Якову Соломоновичу дали в «Моссаде» такую кличку, Эли не знал. Хронос — бог времени, дарующий бессмертие. Видимо, какой-то умник из молодых рассчитывает на долгую работу с ученым из Дубны. «Хронос» был лет на пять-семь старше Эли. Выглядел он для своих пятидесяти лет вполне прилично. Костюм сидел на нем немного мешковато. Но Эли мог по пальцам пересчитать в Москве его знакомых русских, которые шили себе костюмы на заказ или покупали их за границей. Седые волосы, видимо перед поездкой, были более-менее приведены в порядок местным парикмахером. Михаил Соломонович о чем-то оживленно беседовал с коллегами.

— Так, клиент на месте. Надо принимать решение. Главное — вытащить его на встречу так, чтобы его сотоварищи этого не заметили.

Закончив ужин, Эли спустился на первый этаж и подошел к reception.

— В каком номере остановился Яков Коган? И дайте, пожалуйста, его телефон.

— Одну минуту, — портье пробежал глазами список ученых, лежащий перед ним на стойке. — Яков Коган из Москвы — номер 316, телефон 224.

— Спасибо.

Борух вернулся на второй этаж. Через стеклянную дверь он увидел, что русские уже пили чай. Скоро они выйдут. План был очень простой. Нужно дождаться, когда Коган окажется один у себя в номере, быстро вернуться в свой номер и позвонить ему по телефону. Отрекомендоваться от Гали и пригласить к себе в номер на бокал вина. Он сел в удобное мягкое кресло в углу холла, из которого был виден выход из столовой. Не успел он, как следует, устроиться, как увидел Якова Соломоновича. Поговорив о чем-то с друзьями, Яков Соломонович направился по коридору. Действовать нужно было немедленно. К лифту они подошли одновременно. Зайдя за Яковом Соломоновичем, Эли загородил спиною вход и нажал кнопку закрытия дверей. В кабине они были одни. Старый приём.