«Если», 2015 № 02 - Артем Желтов

— Он здесь и… в то же время не здесь, — ответила Киоко. — В смысле — тело здесь, а разум — нет. Пожалуйста, помогите нам, я никогда еще не видела его таким.

Киоко провела их в маленькую, но опрятную квартирку, уставленную металлическими фигурками, застывшими в стремлении вверх. На стене висел десяток пустых ножен. Алонзо Брилл лежал в гамаке под мерцающей флуоресцентной лампой, подергиваясь и бормоча что-то себе под нос.

— Алонзо, это я, — позвал его Квик, — Как ты себя чувствуешь? Что тебя беспокоит?

— Зенит! — воскликнул Алонзо, вытаращив глаза. — Зенит, обрамленный звенящим кустарником третьей степени! Поднимайте его с корицей! Правильно ли закручены винты?

— Он такой с самого утра, — пояснила Киоко. — Я хотела позвать вас, но он сказал, что справится сам. Вы же поможете ему, доктор?

— Сначала я должен понять причину, — ответил Квик. — Пока я вижу только словесный салат, как при шизофрении, но ни с чем подобным мне сталкиваться не доводилось. Не знаю даже, с чего начать.

— Я знаю, — вступила в разговор Тэрин. — Миссис Брилл, ваш муж жаловался недавно на что-нибудь необычное? Он ударялся головой или казался больным?

— Если что-то такое и случилось, он мне не говорил, — сказала Киоко. — Мне следовало быть внимательнее, доктор?

— Не вините себя. Что бы с ним ни произошло, это не ваша вина, — Квик потер лоб и строго посмотрел на Тэрин, — Похоже, вам уже известен ответ, мисс Отэм.

— Афазия — ответила Тэрин. — Симптомы очень похожи. Если я права, он может поправиться, но нам нужно выяснить, с чего все началось. Миссис Брилл, ваш муж ведет какие-нибудь рабочие записи?

Киоко передала ей брошюру, призывавшую к независимости Либерталии. На обратной стороне оказался список, написанный почерком Алонзо — неровным, но по-своему аккуратным. Там значилось шестнадцать имен с датами до самого сентября. Он работал охранником, собирал лом, помогал ремонтным бригадам. На каждой строчке значилась сумма заработка — по большей части в либертанских рэндах. А вот на предпоследнем месте Алонзо заплатили долларами США.

— Объединение «Новые Горизонты», — прочитала Тэрин. — Шесть дней назад. Припоминаете?

— Да, но не название. Помню, как он говорил, что хотел бы быть богачом, платившим людям за сон. Думаете, с ним там что-то случилось?

— Мы пока еще ни в чем не уверены, — ответил Квик, бросив на Тэрин быстрый взгляд, — Сделаю, что смогу, — постараюсь поставить диагноз и сделать так, чтобы он пошел на поправку. Кстати, консультация стоит сто рэндов.

— Конечно, конечно, — Киоко достала потрепанную банкноту. — Как только будут новости, сразу дайте мне знать. Большое спасибо!

— Похоже, вы упустили свое призвание, — заметил Квик, когда они вернулись на палубу, а деньги, полученные за наблюдательность Тэрин, исчезли в его кармане, — Вам следовало стать врачом, или, по крайней мере, следовало бы рассказать мне, что тут творится на самом деле. Я знаю, что вам известно больше, чем вы говорите.

— В восемьдесят пятом мы столкнулись с одним движением, — начала рассказывать Тэрин, — Они называли себя «Новый Вавилон». Пытались превратить рецептивную афазию в оружие по воле Божьей. Нам удалось вовремя остановить их, но сама мысль о том, что кто-то решил продолжить их исследования… Представьте, что все вокруг вдруг начнут нести тарабарщину и никто не сможет друг друга понять. Цивилизации настанет конец.

— Думаете, кто-то закончил их дело?

— Это бы многое объяснило, — ответила Тэрин. — Единственное место, где такие исследования можно проводить легально, — лунные станции, кишмя кишащие правительственными агентами. А здесь никто не задает вопросов и все может пройти незамеченным.

— Так что вы собираетесь делать? — спросил Квик, — Вы же потому и приехали, да?

— Не беспокойтесь, я работаю над этим, — ответила Тэрин.

Места на вершине Либерталии было немного, и местные заправилы следили за тем, чтобы так продолжалось и впредь. Башни и пики служили тонкими пьедесталами для поднятых ввысь зданий, в каждом из которых было не более четырех этажей. Для прогулки по утопающим в зелени, свободным от толп аллеям Тэрин облачилась в лучшие вещи из своего гардероба. По дороге ей попадались только вооруженные охранники в броне, осматривавшие все вокруг с дотошностью военных. Для своих собственных наблюдений Тэрин предпочла очкам контактные линзы — если ей повезет, она снимет их раньше, чем глаза начнут уставать.

Объединение «Новые Горизонты» занимало маленькое кубическое здание внутри прозрачной пирамиды, заполненной светящимися нитями, пульсировавшими зеленым и золотым светом. Тэрин постояла, восхищаясь архитектурой и готовясь к тому, что ждало ее внутри. Но сколько бы глубоких вдохов она ни делала, это не приближало ее к разгадке, поэтому, игнорируя дурные предчувствия, Тэрин все же вошла внутрь.

В холле не оказалось ни растений, ни картин, ни прочих типичных декоративных элементов, какие ожидаешь найти в подобных местах. Лишь несколько окон — и все. У дальней стены располагалась изогнутая дугой зеркальная стойка, за которой в медитативной позе сидела миниатюрная женщина с темными волосами, собранными в пучок. Когда Тэрин подошла к ней, женщина открыла глаза.

— Доброе утро и добро пожаловать в объединение «Новые Горизонты»! — бодро сказала она. — Что привело вас к нам?

— Хочу узнать, нет ли у вас открытых вакансий, — ответила Тэрин, — Я только приехала и еще не успела обустроиться. Если у вас есть работа, мне бы это здорово помогло.

— Устали от жизни на материке? — поинтересовалась женщина, — Конечно, мы все время ищем способных людей. Есть ли у вас опыт работы, о котором нам следует знать?

Тэрин рассказала о том, как изучала неврологию и немножко — психологию. Конечно, легенда развалится, стоит кому-нибудь начать ее проверять, но на Либерталии люди могли заниматься медициной и без медицинского образования. Здесь недостаток навыков с лихвой компенсировался самоуверенностью и наглостью.

— Похоже, вы — интересный кандидат, мисс Отэм, — заметила женщина. Она указала на пластиковую скамейку под одним из окон. — Если вы согласитесь немного подождать, я загляну в нашу систему и посмотрю, не всплывет ли подходящих вакансий.

Скамейка оказалась холодной, жесткой и совершенно не способствующей расслаблению, даже несмотря на тихую музыку, лившуюся из спрятанных динамиков. Тэрин сидела молча, держа руку поближе к станнеру. С учетом количества оружия в этом городе уверенности он ей не прибавлял, но больше ей рассчитывать было не на что.

— Мисс Отэм? Похоже, у нас найдется для вас работа, — женщина указала на дверь рядом со стойкой, — Как зайдете, вторая дверь налево. Скоро к вам кто-нибудь подойдет.

Вторая дверь налево вела в тесную комнатушку. В воздухе там витал странный запах, она отчетливо чувствовала его, но не могла определить источник. Когда дверь с щелчком закрылась у нее за спиной, запах усилился. У стены стоял небольшой стол с двумя стульями, расположенными друг напротив друга. Тэрин села лицом к двери.

Сначала она пребывала в напряжении, готовая ко всему, и мысленно перебирала вопросы, которые помогли бы пролить свет на исследования «Новых Горизонтов». Представляя себе возможные варианты беседы, она поняла, что собеседника едва ли удастся вывести на разговор о том, исследуют ли они возможности применения афазии в военных целях, или фракталы Лэнгфорда[4], или способы управления разумом, — по крайней мере так, чтобы он не осознал, что сказал слишком много. Минуты шли, словно падали капли из крана — кап-кап-кап, и сосредоточиваться на этих вопросах становилось все труднее и труднее, они тонули в заволакивавшем разум тумане. Откуда-то шло тихое гудение, почти неразличимое, но все же раньше, когда она входила в комнату, его определенно здесь не было. Когда она вошла в комнату… сколько же прошло времени? Почему никто не пришел? Нужно спросить об этом женщину за стойкой.

Тэрин встала и с удивлением осознала, что едва удерживает равновесие, будто ее кости превратились в желе. Она не подошла, а скорее упала к двери, уже понимая на периферии гаснущего сознания, что беспокоилась не напрасно. Ощутив холод дверной ручки под своей вспотевшей ладонью, она лишилась последних иллюзий.

— Заперто, — пробормотала она на родном кантонском, — Как интересно.

Темнота.

И сразу же — свет. В вышине раскинулось голубое небо, ветерок холодил кожу, совсем как в те далекие весенние деньки, когда она могла лежать в мягкой траве и ни о чем не думать.

Она изо всех сил цеплялась за это ощущение покоя, пока на поверхность не всплыла какая-то мысль. А потом она вспомнила одну простую истину. На Либерталии никогда не росла трава — имелся лишь переработанный искуственный дерн, вывезенный с бейсбольных стадионов Японии.