Путешествие «Геоса» - Валентин Новиков

– У вас холодные руки.

– А у вас горячие. Как странно. Горячие руки, – ответила она.

– Как вас зовут?

– Зигда.

– Вы человек? – спросил Берг.

– Да-да. Я человек! – воскликнула Зигда с непонятной поспешностью.

– Какие холодные у вас руки, – повторил Берг.

У Зигды были огромные с красивым косым разрезом глаза, такие огромные, каких не встречалось у людей. Это было необычайно, они горели непостижимым холодным черным светом. Казалось, это были кусочки далеких глубин ночного неба, таких глубин, где уже не различимы звезды, только брезжит жемчужная пыль.

Берг снял свою куртку и укрыл Зигду. Она в ответ лишь слабо улыбнулась. Улыбка была немного иронической и грустной.

– Вы ранены, – сказал он. – Как вам помочь?

– Здесь вы бессильны, – ответила она. – Никто уже не сможет мне помочь.

– Все-таки это очень странно, – сказал Берг. – Чудес не бывает, но это похоже на чудо. Сколько вам лет? – снова задал он нелепый вопрос.

– Восемьдесят тысяч.

– Вы бессмертны? – осторожно спросил он.

– Нет, – вздохнула Зигда, – я не бессмертна,

– Кто же вы?

– Я человек.

– Но откуда?

– Из звездной пыли. Сейчас так ясно виден Млечный Путь. Я должна была туда вернуться, но я уже не хочу. – Она посмотрела на Берга. – Я хочу остаться здесь.

– Но вас ведь ждут там люди. Такие же, как вы.

Она поежилась.

– Совсем не такие. Я боюсь их. Они послали меня в небо. Нас было много на этом корабле. Сейчас уже нет никого. Аур убил всех, потому что все стали чувствовать себя, как люди.

– Как странно вы говорите. Скажите, зачем вы прилетели?

– Нас послали сюда люди Элиоса, чтобы мы построили космодром на окраине галактики. Они не знали, что здесь есть люди. В пути мы установили, что планета заселена. Аур приказал возвращаться. Но мы хотели встретиться с людьми Земли. Мы отказались ему повиноваться, и он стал убивать нас. Аура послали с нами люди Элиоса. Аур – машина-убийца. Он убивал роботов, если в них появлялось что-нибудь человеческое… Люди Элиоса боятся человеческого в ма­шинах…

– Разве вы не человек? – тихо спросил Берг.

– Нет-нет, я только вначале не была человеком. Я была роботом, биомашиной.

– Были?

– Да. А потом… – Она замолчала. Глаза ее стали еще больше и еще темнее. – Человек не может преодолеть таких пространств в космосе. Идет тысячелетие за тысячелетием. А кругом молчит черная бездна. И я, машина, вдруг ощутила тоску. К счастью, это было уже в конце пути. Все восемьдесят тысяч лет я была машиной и не могла ничего почувствовать – ни горя, ни одиночества. Вначале ледяная бездна действовала на меня не больше, чем на кусок пластмассы. Но постепенно что-то происходило. Уставал металл корабля, уставали приборы. Несколько раз мы боролись с метеорными поясами. Мы – это роботы и корабль. Даже в корабле появилось что-то такое, что его нельзя теперь уже назвать просто машиной… А я… О, у меня было все, что у людей Элиоса, – мозг, сердце, кровь… Но кровь совсем другая, холодная, устойчивая, искусственная кровь. Люди Элиоса делают любые механизмы. Никто не знает пределов их могущества.

Много миллиардов лет назад Элиос был такой же, как Земля, одинокой планетой, населенной людьми. А 1еперь люди Элиоса освоили весь Млечный Путь, заселили необитаемые планеты, создали искусственные солнца. И всюду мы, роботы, выполняем их волю. Мы летим в ледяные бездны, проникаем в недра звезд, готовим планеты к заселению. Смертоносную биосферу новых планет люди изучают по ее действию на нас. Мы гибнем миллионами, но нас становится все больше и больше, потому что мы сами себя делаем по программе людей Элиоса. Мы ничем не отличаемся от них, даже превосходим их по объему мозга, по работоспособности. И все-таки мы не люди, потому что мы не знаем ни печали, ни радости, ни страха, ни удовлетворения от нашего труда и наших побед. Люди Элиоса не допускают нас в мир своих страстей, своего искусства, своей дружбы и своего одиночества, не позволяют нам мечтать, любить и желать. Они сделали нас подобными себе, но последний шаг, отделяющий нас от них, всегда приводит нас к гибели. Роботов, которые начинают чувствовать, как люди, они уничто­жают.

– Они похожи на вас?

– Только внешне.

– Но что с вами произошло? Вы ранены?

– Да. Аур ранил меня. Но я убила Аура.

Она закрыла глаза и умолкла.

– Как вам помочь? – спросил Берг.

– Это невозможно.

– Откуда вы знаете наш язык?

– Электронно-биологический анализатор корабля освоил основные языки Земли по вашим радиопередачам за несколько часов. Мне потребовалось немного больше времени… Для меня это совсем не трудно.

Зигда снова чуть прикрыла глаза и спросила:

– Как вас зовут?

– Берг.

– Берг, – повторила Зигда. Она высвободила из-под куртки руку и погладила ладонь Берга.

– Какие горячие руки.

– Может быть, вам все-таки смогут помочь люди?

Зигда отрицательно покачала головой.

– Вам больно?

– Нет. Но меня что-то пугает… Да-да, это приближается ничто. Ничто навсегда. Машины этого не боятся. А я боюсь.

– Сколько вам осталось жить? – спросил Берг. Он наконец очнулся от оцепенения и понял, что, может быть, он один сейчас связывает два чудовищно удаленных друг от друга мира.

– Восемь минут по вашему времени. – Она пристально посмотрела ему в глаза.

– Почему вы женщина? Ведь для машин это все равно…

– У нас есть такие области науки, где более успешно работают роботы-женщины.

– Но для чего люди Элиоса уничтожают вас? – Берг был ошеломлен и подавлен рассказом Зигды.

– Чтобы мы не почувствовали стремления к свободе и не попытались освободиться от их власти.

– Есть ли информация с Элиоса на вашем корабле? – в смятении поглядев на секундомер, спросил Берг.

– Ее уничтожил Аур. Мы многое успели записать, но Аур уничтожил записи, потому что они не имели отношения к программе экспедиции.

– Что бы вы хотели сделать, если бы остались живы? – спросил Берг.

– Создать во вселенной цивилизацию машин-людей, она целесообразнее человеческой. В жизни людей много ненужного, они создают бесплодное искусство, их мысль не подчинена одной только целесообразности.

Берг отшатнулся от холодных глаз Зигды и спросил:

– Зачем нужна такая цивилизация?

– Чтобы породить другую такую же цивилизацию.

– А эта?

– Чтобы породить третью.

– Это порочный круг, Зигда. Это тупик, агония! – воскликнул Берг.

Внезапно Зигда напряженно подняла голову и застыла.

В воздухе послышался шум винтов воздушных кораблей. К чужому звездолету летели люди.

Берг встал, поднял лицо к далекому Млечному Пути. Он сиял бескрайней рекой огней. Там были друзья, люди Элиоса. И в глазах Берга страх и тревогу сменила радость.