Любовь джентльмена - Сильвия Дэй

Решив, что настала пора прекратить дискуссию, Маркус повернулся на каблуках и направился к двери.

– Замените меня, если вам угодно, но предупреждаю: я все равно не оставлю Элизабет на попечение другого.

– Уэстфилд, я не предоставляю вам права выбора, – сурово произнес Элдридж.

– А я – вам. – Маркус вышел и захлопнул за собой дверь.

Вскочив в седло, Маркус направился прямо в Честерфилд-Холл. Теперь он окончательно убедился, что Элизабет явно не хочет иметь с ним ничего общего, и хотел поскорее переубедить ее. Их связь завершилась; что ж, тем лучше. Теперь пора заняться остальным.

Лакей сразу же проводил его в кабинет и предложил сесть, а когда за его спиной открылась дверь, Маркус встал и с милой улыбкой повернулся к Элизабет. Однако, увидев вместо нее Уильяма, он невольно нахмурился.

– Уэстфилд.

– Баркли.

– Что вам угодно?

Маркус разочарованно вздохнул.

– То же, что и при каждом посещении. Я хотел бы поговорить с Элизабет.

– Она не желает говорить с вами и распорядилась больше не принимать вас.

– Пусть она уделит мне хотя бы мгновение: дело будет улажено, уверяю вас.

Уильям хмыкнул:

– Нет.

– Тогда я подожду ее возвращения, если не возражаете.

Маркус решил ждать на улице, если понадобится, и поговорить с Элизабет до разговора с Элдриджем.

– Нет, вы не поняли. Она уехала из Лондона.

– То есть?

– Элизабет уехала. Собрала вещи и… Наконец придя в себя, она поняла, какой вы глупец.

– Это она так сказала?

– Сегодня утром Элизабет рассказала горничной о своем желании покинуть Лондон и уехала одна, оставив горничную ликвидировать беспорядок, который она после себя оставила.

Для Маркуса это прозвучало как предостережение: он отлично знал о болезненной аккуратности Элизабет.

– Она сообщила, куда направилась?

– Нет. Сказала лишь, что хочет быть подальше от вас. Когда сестра успокоится и даст мне знать о себе, я съезжу за ней, если она не вернется сама. Ваше поведение не в первый раз побуждает ее к быстрым действиям.

– Проводите меня в ее комнаты.

– Уэстфилд, успокойтесь, я не лгу. Она уехала, и я позабочусь о ней… как всегда.

– Я сам найду ее будуар, если понадобится, – предупредил Маркус.

Пожав плечами, Уильям проводил гостя наверх, к комнатам Элизабет. Маркус поднял глаза от неровно лежавших ковров, усыпанных раздавленными цветами, к шкафу с распахнутыми дверцами. Ящики были выдвинуты, постельное белье отброшено. Все это скорее напоминало ночной кошмар.

– Кажется, она пребывала в сильном возбуждении, – холодно заметил Уильям.

– Возможно.

Маркус выглядел невозмутимым, но внутри у него все сжалось.

Он повернулся к горничной:

– Сколько предметов одежды твоя хозяйка взяла с собой?

Девушка чуть замялась.

– Насколько я могу сказать, она ничего не взяла, милорд, но я еще не закончила осмотр.

Маркус нервничал все сильнее.

– Она сказала тебе что-нибудь важное?

– Лишь то, что она места себе не находит и хочет отправиться в путешествие. Потом она послала меня с поручением в город и уехала до того, как я вернулась.

– Она часто путешествовала без тебя?

– Никогда, милорд.

– Видите, как ей не терпелось убежать от вас! – мрачно заметил Уильям, но Маркус уже не обращал на него внимания. Он понял, что Элизабет пропала.

Глава 11

– Присядь, Уэстфилд, – приказал Элдридж. – Честное слово, от тебя можно сойти с ума.

Маркус сел.

– Скорее, это я сойду с ума. Одному Богу известно, какое испытание выпало на долю Элизабет.

Обычно суровое лицо Элдриджа смягчилось.

– Охрана, которую ты приставил, тоже исчезла, так? Это хороший знак. Быть может, им удалось проследить за ней, и они сообщат о ее местонахождении, как только представится возможность.

– Если только сами охранники живы. – Маркус встал и принялся расхаживать по комнате.

Откинувшись на спинку кресла, Элдридж сцепил пальцы.

– Агенты проверяют все возможные дороги, ведущие из Честерфилд-Холла, и расспрашивают всех, кто живет поблизости. Возможно, кто-то что-то видел или слышал, так что новости вот-вот появятся.

– Время – это роскошь, которой у нас нет, – пробурчал Маркус.

– И что ты предлагаешь? Отправляйся домой и жди известий.

– Я подожду здесь.

– Возможно, твои люди захотят связаться с тобой или уже пытались это сделать. Тебе нужно вернуться к себе. Займись делом: собери вещи и приготовься к отъезду.

Мысль о возможном сообщении дала Маркусу цель.

– Что ж, хорошо. Но если вы что-то узнаете…

– Я тут же пошлю за тобой.

Дома, обнаружив, что известий нет, Маркус снова испытал волнение, которое постарался скрыть от любопытных взглядов родственников.

Он расхаживал по галерее без сюртука, и воображение рисовало ему картины, одна мрачнее другой. Это было невыносимо.

Так прошел час, потом еще один. Маркус не мог больше ждать. Он вернулся к себе в комнату, надел сюртук и направился к лестнице, собираясь пуститься в погоню за Сент-Джоном. Если Элизабет пострадала, пощады не будет никому.

На середине лестницы Маркус увидел дворецкого, а мгновение спустя дверь открылась, обнаружив одного из охранников. Человек, покрытый пылью, ожидал в прихожей и, увидев Маркуса, поклонился.

– Где она?

– На пути в Эссекс, милорд.

Маркус замер. Рейвенсенд – усадьба ее покойного крестного, герцога Рейвенсенда. Так, все-таки Элизабет сбежала. Проклятие!

Схватив упакованный чемодан, Маркус обернулся к дворецкому:

– Я буду в Эссексе. Это ненадолго.

Всего несколько мгновений спустя он уже мчался по дороге вслед за постоянно ускользающей Элизабет.

Колеса дорожной кареты Уэстфилдов заскрипели по гравию, которым была посыпана подъездная дорога к Рейвенсенд-Мэнор. Впереди светила полная луна, мягкий свет освещал главный дом усадьбы и домик позади него.

Маркус устало вышел из кареты и, приказав слугам ждать, быстро направился к обрыву, над которым стоял домик, где, вероятно, находилась Элизабет.

Когда он вошел, в домике было темно. Маркус тихо закрыл дверь, приглушая ритмичный звук волн, бившихся о берег всего в нескольких ярдах от него.

Передвигаясь по дому в темноте, Маркус осматривал каждую спальню и наконец в одной из них обнаружил Элизабет.

Оставив чемодан на полу у двери, Маркус тихо разделся и нырнул в постель рядом с ней. Она вздрогнула от холода его кожи.

– Маркус, – пробормотала Элизабет, еще не проснувшись, и погладила его плечо.

Несмотря на злость и чувство разочарования, Маркус почувствовал себя весьма уютно рядом с ней. Доверие Элизабет говорило само за себя.