Князь Рысев 2 - Евгений Лисицин

Она была только рада.

После же я незримо давал ей понять, что настал мой черед задавать вопросы. Святочертый хлюпал разбитым носом, прижимал к себе копытца, пучил глазенки и смотрел на меня, как на свой последний шанс. Тактика злого-доброго полицейских хорошо срабатывала в кино и, оказалось, очень даже неплохо работает в реальной жизни.

Но колоться он не хотел. Несмотря на все, я чуял, что поганец прячет в недрах головы пару-тройку тайн, о которых не расскажет никогда и ни при каких обстоятельствах.

Я присел на корточки, склонился над ним, выдохнул, посмотрев в сторону.

Наверное, пришла пора играть немного иначе.

— Ночка тебе кто?

— Что? — Вопрос его одновременно и удивил, и напугал. Майка правильно поняла, что давить в первую очередь стоит на девчонку, чтобы получить, что нам надо. Биска как будто знала об этом с самого начала, но молчала. Уверен, спроси я ее об этом, она лишь пожмет плечами и скажет, что не ее дело рассказывать нам, как и что устроено в преисподней. Да и еще кому! Наглому эксплуататору!

То, что она сама держала в плену своего младшего и слабого собрата, ее нисколечко не смущало. Словно где-то внутри нее был особый перечень особых понятий о свободе.

— Ну девчонка, велес.

Я лишь краем глаза глянул себе за спину. Одно лишь упоминание о ней заставило Майку вздрогнуть. Огненная дочь Тармаевых норовила впасть в какой-то свой, одной ей доступный транс. Я же сделал себе пометку, что неплохо было бы заняться тем, чтобы изучить способности — ее и Биски. Чтобы хотя бы знать, кто и на что способен. До сих пор я давал своим девчонкам полную свободу действий, а если хочу вписаться в эту большую игру с офицерами и подчиненными, надо хоть что-то менять.

— Не трогайте ее!

— Мы ей даже поможем. — Я врал и не краснел. Меня терзали большие сомнения, что там можно было хоть что-то сделать. Но жизнь подчас оказывалась той еще сукой и завсегда была рада напомнить, что чтобы иногда остаться человеком, надо не по-человечески и беспощадно врать. — Это твоя дочь?

Мое предположение в тот же миг разбилось о фырканье Биски. Будто ее удивляла сама мысль, что мне мог прийти в голову подобный бред. Значит, не дочь. Ну не сестра же, верно?

— Мне казалось, что чертям дай только волю, так они замучают-задавят всякого, кого только поймают. Откуда такое, кхм, человеколюбие?

— Ты помнишь сказку про аленький цветочек? — вдруг спросила меня дьяволица. Я кивнул в ответ.

— Думаешь, он сам разросся до таких размеров? Жрал, как не в себя?

Дьяволица кивнула на корчившегося под ее ногами грешонка. Сейчас он уже не выглядел столь массивным, что часом ранее. Уверенность и самолюбие сменились визгливым, жалким заискиванием — словно вместе с частью потрохов Биске удалось вырвать у него с корнем и все самоуважение.

Я же ждал, что чертовка скажет дальше. Дивясь моей непонятливости, она выдохнула и покачала головой.

— Попался же бестолковый на мою голову. Она что-то вроде его аленького цветочка. Он питался ее грехами. И питается до сих пор, оттого и сумел стать настолько… отвратительным, верно, Иоганн? Нравится под моим копытом? Я хочу почуять на нем твой крохотный, лживый язычок! — Она вновь придавила его, заставляя делать все, что только ей захочется.

— Ее грехами? — Я указал большим пальцем себе за спину, не скрывая сомнений. Казалось, что если у нее какие грехи и были, то разве что с гулькин хрен. — Ей же едва восемнадцать!

Я только что понял, что Майка, по самой сути, жестоко пытала ребенка. Захотелось вернуть все и остановить ее до того, как она натворит глупостей.

— Много ты о восемнадцатилетних знаешь, — не менее зло, чем прежде, фыркнула Биска.

— Ладно, допустим. Если у него все было так прекрасно и он мог расти, сколько влезет, зачем ему потребовалось на кого-то работать? Чтобы защитить ее? Правильно, Иоганн?

На этот раз он мне не ответил. Что ж, его осознанный выбор, я же продолжил:

— Тебе ведь уже терять нечего, верно? Биска вернула тебя к тому состоянию, в котором ты был много… дней, лет? Не знаю, кучу времени назад, верно. Но ты все еще жаждешь, чтобы мы ее не добивали. И молчишь.

— Я рассказал все, что знаю! — выплюнул бесенок, теряя последние остатки воли. Где-то на грани его крохотной тушки перла со всех сторон детская, ничем не прикрытая истерика — будто он сейчас плюхнется на пятую точку и изойдет на нет слезами.

— Не все, — поправил его. — Я просил от тебя назвать имена тех, кто заставил тебя бегать по адресам и уничтожать компрометирующие улики. Ты сказал при первой нашей встрече, что хотел встретиться со мной. Значит, у твоих хозяев были четкие инструкции насчет меня?

Я опустил к нему оттопыренный мизинец, будто предлагая прямо здесь и сейчас примириться. Святочертый моего жеста не оценил, скорее всего, даже не понял.

— Давай сделаем так. Ты расскажешь мне все, что знаешь. Я мог бы убить тебя…

— Болезненно, — заверила Биска, хищно ухмыльнувшись. Она как будто уже представляла, какой аттракцион мучений сможет ему устроить. Иоганн сглотнул.

— Но оставлю тебя в живых. Накажу Биске, чтобы она держала тебя… в приемлемых условиях. И как-нибудь, но окажем помощь твоей девчонке. Договорились?

Словно у младенца, его глазенки заблестели, я же поймал на себе недоумевающий взгляд дьяволицы. Подобные пакты ей точно не нравились. Грешонок вцепился в мой палец, отдаваясь на откуп сплошному доверию.

— Если так… обещаешь? Слово даешь?

— Мамой клянусь! Ну, говори же.

Он выдохнул. Где-то внутри этого порося по-прежнему боролось желание остаться верным до конца, пусть даже и ценой жутких унижений. На мою радость, победило иное.

— Ладно, раз так, тогда слушай. — Иоганн мерзко захрюкал. — Дня три тому назад мне велели передать деньги и письмо эльфианцу, что тут жил. Догадываюсь, что ты уже встретился с ним. Вероятно, его постигла печальная участь.

— Деньги сам передавал? — спросил я, он отрицательно затряс головой.

— Через Ночку. Другие меня не видят, для этого требуется быть либо темным магом, либо меченным преисподней. Ты же знаешь и сам.

Я кивнул в подтверждение его слов. А Биска-то говорила — аленький цветочек! Выходит, девчонка нужна ему еще и