Серпентин − змеиный камень (СИ) - Глинина Оксана

‒ И что теперь будет? ‒ обреченно спросила Герда.

‒ А ничего, ‒ улыбнулась старушка. ‒ Я им сказала, что ты спишь уже битый час, и выставила их вон, дабы не будили.

‒ Спасибо, нянюшка! ‒ в порыве девушка обняла Анику. ‒ Ты такая молодец и так добра ко мне.

‒ Ну, будет-будет, милая, ‒ улыбнулась старая женщина. ‒ Юность слишком быстротечна, а любовь нынче безмерная роскошь, чтобы ее выбрасывать не объяснившись.

Но тут взгляд ее упал на грудь девушки, увидев висящий на ней камень старушка изменилась в лице.

‒ Ах, девонька, ах милая… ‒ запричитала старушка. ‒ Что же ты наделала?!

‒ Нянюшка, милая! Я ни о чем не жалею, правда.

Аника горько заплакала и тихо промолвила сквозь слезы:

‒ Это же серпентин! Не зря его прозвали змеиным камнем. И жених невесте его не подарит никогда.

‒ А я и не невеста, нянюшка!

‒ Конечно, не невеста, ‒ плакала старушка.

‒ Сегодня мы уедем из столицы, и я никогда больше не увижу Удвига, нянюшка.

Герда тоже разрыдалась от тоски и боли по утерянной любви.

‒ Я ведь не взяла чужого ничего. Мне не нужна корона, власть и деньги, даже любимого я оставила его невесте, нянюшка. Разве плохо просто любить, ничего не взяв в замен? Кулон он мне сам подарил, но это же не помолвочный.

‒ Детка, ‒ Аника взяла и прижала ледяные руки девушки к своей груди. ‒ Ты то не взяла, но он забрал у тебя самое дорогое даже не спросив тебя.

‒ О чем ты, няня? ‒ губы Герды побелели от страха, а в сердце прокралось недоброе предчувствие.

‒ Недоброе замыслил принц, ‒ произнесла старушка. ‒ Ох, недоброе. Змеиный камень дарят той, которую привязывают к себе навек. Никогда ты теперь не выйдешь замуж ни за кого другого.

‒ Но ведь Удвиг уже подарил помолвочный камень Риджите, а значит и женится на ней.

‒ Может и женится. Да только испокон веков не дарили девам юным серпентин, ибо дарят его не невесте, а только жене или… полюбовнице. 

Эпилог

Вардаритас, полгода спустя

Лихо запущенный снежок попал Инге прямо в голову, но растрепанная копна тяжелых локонов смягчила удар, разметав комья снега по волосам.

‒ Прости, пожалуйста! ‒ Майло подбежал к сидевшей в сугробе девушке и стал отряхивать с нее тающий снег. От смеха Инге даже не смогла встать на ноги, поэтому снова осела в сугробе. Майло и Бригги хохотали тоже. Девочка помогала брату отряхивать рыжие волосы.

‒ Достаточно на сегодня, ‒ отдышавшись проговорила Инге. ‒ Уже начинает темнеть, тучи еще больше сгустились ‒ значит снова пойдет снег.

‒ Снег ‒ это здорово! ‒ захлопала в ладоши Бригги.

‒ Здорово, ‒ согласилась девушка, ‒ но нам надо еще добраться до дома, мы сегодня загулялись.

‒ В этом году снег пошел очень рано, ‒ заметил Майло, мальчик одиннадцати лет ‒ самый младший брат Герды. Бригги было всего пять. Дети очень полюбили свою новую подругу и с удовольствием ей показывали окрестности, когда все было исхожено ‒ тройка любителей приключений просто ходила гулять в лес или к реке. Сегодня они отошли не так уж и далеко, но, если снова пойдет снег, как на кануне, можно сбиться с пути. Инге и дети спешили.

Снег пошел как раз тогда, когда невдалеке показался небольшой уютный дом.

‒ Кто наперегонки? ‒ воскликнул мальчик и рванулся с места бегом к дому. Юные девы решили не спешить, главное было выйти к дому, а бежать по снегу в тяжелых юбках дело нелегкое.

Дом встречал мягким теплом и ароматными запахами. Инге очень нравилось жить здесь, хотя и в крепости Вардаритаса тоже было хорошо. В семье ее подруги царила любовь взаимная, ни чем не купленная. Никто не игнорировал Инге, как самую никчемную, потому что младшая, а самые младшие были просто любимы. Иногда только Майло переживал, что не так силен, как его отец и братья. Зато мать ‒ леди Вардас ‒ его успокаивала, что в свои одиннадцать он умнее всех их вместе взятых сейчас. Мальчик много читал и действительно очень хорошо разбирался в науках. Инге впервые почувствовала себя здесь своей и по настоящему нужной. Если бы не обстоятельства, вынудившие Герду и леди Вардас переехать с младшими детьми в отдельное поместье, юная леди Браггитас была бы полностью счастливой, но Инге продолжала себя винить в том, что так и не подошла на весеннем балу к подруге, а оставила ее, поддавшись очарованию человека, не стоившего ее внимания.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Эмбро написал ей, что ее безумно удивило и привело в смятение девичье сердце, ибо что бы там ни было, он нравился ей, не смотря на то, что был намного старше. Впервые мужчина смотрел на нее не как на пустое место, а как на настоящую, прекрасную девушку. Эти мысли Инге казались на столько грешными, что в стыде своем девушка не отважилась написать ответное послание, сохранив письмо от мужчины и вложенную в него засушенную лилию. Да и требовался ли ответ, когда оно было столь немногословным, но несло так много смысла.

«Не знаю, сможете ли Вы, когда-нибудь простить меня, но знайте, что я себя не прощу никогда. Мое сердце высушено подобно этому цветку от стыда перед таким чистым человеком, как Вы. И спасибо за то, что не отказали мне в тот вечер. Я сохраню это воспоминание, как самое ценное в жизни.»

Инге проплакала всю ночь, читая эти строки и все же не решилась на ответ. Ей казалось, что Эмбро взрослее и все поймет сам. А в конце лета пришло еще одно послание от Богарта. На этот раз его принес не почтовый голубь, как обычно, а ворон ‒ скорее всего, дабы письмо не было отслежено никем, кроме самого служителя Брексты.

Дома ждал теплый вкусный обед, леди Вардас распоряжалась в столовой, няня Аника помогала детям избавиться от тяжелой зимней одежды.

‒ Няня Аника, ‒ обратилась к ней Инге. ‒ Как себя чувствует Герда?

‒ Да поди уже лучше будет, ‒ ответила старушка. ‒ Сходи к ней, девонька, она о тебе справлялась.

Не удержавшись от прилива нежности Инге поцеловала старушку в сухонькую щеку ‒ та всегда относилась к ней, как к своей ‒ девушка направилась наверх в покои подруги.

Герда отдыхала на небольшой кушетке в своей комнате. Накрывшись мягким пушистым платком, она смотрела в окно на танец белых снежинок ‒ это было красивое зрелище. Девушка видела, как с прогулки вернулась Инге с детьми. Все же она поступила правильно забрав младшую леди Браггитас в Вардаритас.

Из столицы уехать сразу не получилось. Утром всю страну потрясла новость о смерти короля Крайстута. Начались приготовления к похоронам. Лорд Вардас решил, что женщинам и детям в Дейделисе делать нечего, даже если это и похороны монарха. После заседания Совета решено было отправить жену с девушками и детьми домой, сам Витгерд остался в столице со старшими сыновьями практически до середины лета. В Вардаритас лорд вернулся немного обеспокоенным, привезя с собой удивительные новости. Сестра Инге ‒ Рената сочеталась поспешным браком с неким не особо родовитым лордом Лаускалитасом. Во истину любовь совершает чудеса, но только зная молодую леди Браггитас, в это сложно было поверить. Что ж, Рената вышла замуж и уехала в дальнее поместье своего дорогого супруга, что было еще страннее, ибо ничего на свете красавица так не любила, как столичную жизнь с ее развлечениями. Еще одна подруга Риджите тоже выпорхнула, как пташка замуж за своего кузена. Ох уж этот весенний бал ‒ многие улыбались при дворе ‒ девы стали выходить замуж одна за другой, стоило бы почаще устраивать такие праздники ‒ очень способствовало для юных леди.

А в конце лета все королевство потрясла еще одна новость. Новый король разорвал помолвку со своей нареченной. Оказалось, леди Риджите Дардас страдала тяжелой формой расстройства нервов, которое долгое время скрывалось ее семьей. Такая королева была не угодна подданным, ведь от нее ждали здоровых наследников, коих она теперь дать не могла. Разразился страшный скандал.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Лорд Вардас вынужден был снова покинуть семью и отправится по королевскому зову в столицу.

Размышления Герды прервал легкий стук в дверь.