Дева дождя - Павел Комарницкий

Прямо в воздухе вдруг возникло увеличенное изображение сердца, яркое и объёмное. Сердце выглядело прозрачным, и можно было видеть, как внутри открываются-закрываются клапаны, и как пульсирует в такт толстая жила… Рядом возникли змеящиеся зелёные линии.

– Ну вот, работает, – Йорген колдовал над какой-то плоской коробкой, которую Марине было толком не видно.

– Пей, – колдунья-целительница поднесла Марине очередной стаканчик, на сей раз неполный. – Пей, голуба моя…

Марина послушно проглотила горьковатую жидкость. В локтевой сгиб кольнуло – капельница, вроде бы?

– Это чистой воды перестраховка, – Агиэль продолжал размещать металлические штучки размером с пуговку на теле девушки. – Не бойся ничего, баба Настя своё дело знает.

Вторая иголка, тонкая, как осиное жало, впилась в шейную артерию. Марина слабо улыбнулась. Ей не страшно… вот ни капельки… Они ей помогут. А она – Алёшке.

А руки-ноги уже не двигались. И даже голову не повернуть. Только глаза ещё оставались во власти хозяйки.

– Вот смотри, баба Настя, – Йорген показывал что-то в коробке. – Жмёшь сюда и сюда. И можно делать прямой массаж сердца.

Ладонь рыцаря тронула бьющуюся в воздухе виртуальную модель, и девушка ощутила прикосновение пальцев прямо к сердцу.

– Убери лапу-то, механик! – резко осадила мужчину целительница. – Разве можно без дела за сердце хватать!

Звуки уплывали куда-то, таяли. Мягкая, тёплая темнота окутала, понесла…

…

С высоты массив белых скал выглядел руинами какого-то циклопического замка, окружённого водой со всех сторон, кроме узкого прохода, ведущего к воротам…

Лазурный дракон оглушительно зашипел, точно из невидимого котла выходила струя пара под давлением – над проклятыми скалами мелькнула крохотная бело-радужная мошка. Вольфрамовый истукан, восседавший на спине чудовищной твари, осадил своего "коня", успокаивающе похлопал по чешуйчатой броне. Враг слишком далеко, и к тому же одинокий ангел не примет воздушного боя с драконом. Сложит крылья и провалится вниз, к спасительной земле. Или вовсе исчезнет перед самым носом, как это умеют делать ангелы… Если же он там не один, то держаться подальше следует уже дракону. И вообще, не для того они прибыли, чтобы сейчас меряться силами с порождениями Верхних миров.

На излучине великой реки, разлившейся непомерно широко, прямо напротив белых скал, раскинулся большой город. Два других, поменьше, окружали "замок". Да, здесь, в Скривнусе, где сродство с Энрофом ещё велико, города в значительной степени являются повторением верхних. Что, кстати, бывает удобно – поскольку "отражения" зданий Нулевого мира возникают сами собой, без всяких усилий… Не сразу возникают, правда, спустя некоторое время после их создания в Энрофе. И так же не сразу исчезают после уничтожения опорных оригиналов.

Дракон круто пошёл на снижение, шевеля огромными перепончатыми крыльями и вытянув вниз шею – умная тварь понимала мысли и желания своего господина. Да, вот здесь и надо садиться… и взлетать удобно…

Всё-таки это был большой риск – размещать приманку в непосредственной близости от Белого Проклятья. Однако это была идея Великого Игвы Друккарги, а с Великими Игвами не спорят. Хотя, с другой стороны, в Скривнус-Москве тоже не слишком спокойно. Один собор этого блаженного чего стоит…

Дракон с шумом опустился перед парадным крыльцом "заводоуправления", подняв тучу пыли. Не успела та пыль осесть, как двери распахнулись, и пятнистые бесы резво раскатали ковровую дорожку, мастерски подведя конец к самому боку летучего чудовища. Дракон всхрапнул, кося огненным глазом, однако голем снова пресёк своего "коня", вовремя уловив желание. Во-первых, от нежити этой у драконов может быть расстройство пищеварения, незачем всякую дрянь с земли подбирать… И во-вторых, не стоит без нужды огорчать здешнего управителя.

– Успеха и благополучия, господин Вольфрамовый Голем! – золотой истукан уже спускался с крыльца, дабы поприветствовать высокого гостя. Глиняные и железные истуканы застыли в почётном карауле, бесы распластались в пыли, как и полагалось по этикету для такого ранга персоны.

– Вот про ваши успехи мы сегодня и поговорим, – вольфрамовый голем спешился. – Пройдёмте в ваш кабинет.

"Рамзес" согнулся в поклоне, пропуская вперёд высокого гостя. Собственно, не совсем гостя – ибо глава Особой Службы мог своей властью отправить хозяина на переплавку, не спрашивая соизволения Великого Игвы.

В кабинете, больше похожем на тронный зал, несмотря на дневную пору, горели светильники в виде человеческих черепов, вырезанные из белого камня. Золотой трон, украшенный самоцветами, возвышался на постаменте, изображающем штабель из человеческих трупов. Вдоль стен, отделанных полированным кроваво-красным искусственным гранитом, стояли скамьи чёрной бронзы, изображающие выгнутых на "мостик" девушек. Глава Особой Службы почувствовал некоторое раздражение. Высокий уровень притязаний, изначально заложенный в золотых големов, часто приводит к тому, что они начинают слишком много сил уделять обустройству пышного окружения. Это в принципе терпимо… если не страдает дело. Вольфрамовый истукан присел на скамью, знаком велел хозяину кабинета садиться на соседнюю.

– Я весь внимание, господин Вольфрамовый Голем, – "рамзес" сидел на краешке, всем видом выражая готовность к беззаветному служению.

– Как чувствует себя наш объект? Всё и подробно.

– Согласно вашему плану, господин Вольфрамовый Голем. Провокатор передал ему звуковой пароль-заклятье для снятия ночной мораны. Для усиления морального воздействия проведен внеочередной отбор на гаввах.

– Реакция объекта?

– Типичная для изначально стойких субъектов.

– Подозрения?

– По-всей видимости, нет, господин Вольфрамовый Голем. Во всяком случае, провокатор утверждает, что объект ему верит.

Начальник Особой Службы побарабанил пальцами по бронзовой груди девушки-скамейки.

– Значит, так… Продолжить прессинг. Устройте ему экскурсию, пусть увидит, как его дневная выработка вновь превращается в заготовки. Люди плохо переносят сизифов труд. Детали продумайте сами, но не забывайте – всё должно быть правдоподобно.

– Будет сделано, господин Вольфрамовый Голем.

– Хорошо. Далее, пора устроить ему участие в гаввахе. Полноценном, со списанием кого-либо.