Контракт на счастье - Сабрина Филипс

— Я сейчас приду! — крикнула Фэй, глядя на чайник, который слишком долго нагревался. Она хотела хотя бы как-то нарушить тишину.

— Что?

Фэй повернула голову в сторону гостиной.

— У меня есть только быстрорастворимый кофе без кофеина, Данте, и молоко, годится?

— Годится, спасибо.

Интересно, знает ли он о том, как кормят в государственных школах, что такое школьные обеды? Впрочем, вряд ли ему это интересно.

Данте стоял у потрепанного дивана, рассматривая набросок фрески, который она оставила на журнальном столе. Фэй задержалась на пороге, держа в руках кружки и жалея, что вовремя не убрала рисунок.

— Ты чувствуешь себя лучше?

Нет, подумала Фэй, лучше я себя не чувствую. Да это и невозможно, поскольку теперь твой образ преследует меня повсюду.

— Немного лучше, спасибо, — она подошла к дивану. — Присаживайся, пожалуйста.

Как же ей до сих пор удается не поссориться с Данте? Она и представить себе не могла, что будет в состоянии вести ничего не значащий разговор с мужчиной, которого любит и ребенка которого вынашивает. Данте сейчас казался ей обычным гостем, с которым она недавно познакомилась на балу.

— Ты все так же хорошо рисуешь, — проговорил он, кивнув на ее рисунок, и вытянул перед собой ноги, будто ему было не слишком удобно сидеть на стареньком диване. — Для чего это?

Фэй поставила кружки на стол, даже не подложив под них салфетки, как делала обычно, и закрыла альбом для рисования.

— Я просто хотела как-то провести время, — она присела на стул напротив Данте и закинула ногу на ногу.

Он открыл рот, чтобы продолжить, но в это мгновение зазвонил его сотовый телефон.

— Извини, я должен ответить.

Поднявшись на ноги и отвернувшись к окну, Данте быстро заговорил по-итальянски. Разговаривая, он поглаживал пальцами сувенир, привезенный Фэй из Тосканы, который лежал на подоконнике.

Фэй наблюдала за движением его пальцев. Данте закончил разговор и, отключив телефон, положил его в карман пиджака, потом повернулся лицом к Фэй.

— Я прошу прощения.

— Не беспокойся об этом, — искренне сказала она, понимая, что для него дела всегда превыше всего. Благодаря бизнесу, Данте стал тем, кем является. И если бы Фэй заранее знала, что Данте уважает только тех, кто разделяет его точку зрения, между ними не возникло бы столько противоречий. — Ты не должен чувствовать себя обязанным постоянно приходить сюда и узнавать о моем самочувствии, Данте. Тебе нужно заниматься делами. Я знаю, что твое присутствие всегда где-нибудь требуется.

— Именно поэтому я и пришел сюда.

Он что, намерен обсуждать с ней вопросы бизнеса?

Фэй медленно кивнула.

— Если ты приехал насчет нашего контракта, то я обещаю, что в конце месяца на твой счет в Италии будет переведена обещанная сумма.

Это означало, что первая прибыль ресторана «Маттесон» пойдет не на выплату кредита, а на уплату долга Данте. Фэй решила, что лучше сразу с ним расплатиться по полной.

Данте пристально посмотрел на нее, черты его лица стали резче.

— Нет, Фэй, я пришел не за этим. Я сказал, что с радостью инвестирую в твой ресторан.

Интересно, зачем ему это понадобилось? Данте так хочется, чтобы Фэй всегда чувствовала себя ему обязанной?

Снова присев на диван, он продолжал:

— Мне только что позвонили из офиса в Риме. Последние два дня я искал подходящее здание для размещения головного офиса моей компании в Лондоне. Пока мы здесь с тобой разговариваем, уже оформляется сделка купли-продажи.

На этот раз Фэй уставилась на него с удивлением. Данте решил переехать?

Зачем ему перебираться в Лондон? Фэй почувствовала, что разнервничалась так, как не волновалась уже давно. Итак, говоря о том, что они с Фэй смогут прийти к обоюдовыгодному соглашению, Данте имел в виду свои встречи с ребенком не только по выходным и праздникам. Он изначально хотел принимать активное участие в воспитании ребенка. А это значит, что Фэй никогда не удастся избежать встреч с ним. Она будет вынуждена постоянно быть в курсе его дел и новых любовных романов.

— Но зачем? — искренне спросила она.

Конечно, поступок Данте был логичен, но ведь раньше он никогда не учитывал чьи-то интересы, кроме своих. Неужели он изменит свой образ жизни, оставит любимую Италию и переведет головной офис своей компании в Лондон, хотя никто не просит его об этом?

Данте раздраженно нахмурился, будто причина его поведения была так же очевидна, как таблица умножения.

— Я хочу, чтобы у моего ребенка были оба родителя. Это окажется невозможным, если мы будем находиться в разных странах. Ты хочешь жить в Англии. Я же смогу работать, где угодно.

Фэй почувствовала себя побежденной. Данте снова повернул ситуацию таким образом, чтобы поступить по-своему.

— У ребенка будут оба родителя, но они ведь окажутся неженатыми, — прошептала она, словно обращаясь к самой себе.

Нет, нужно немедленно взять себя в руки и прекратить мечтания. Этот разговор напоминал тот, что они вели вчера, хоть и был об ином.

— Я ошибся, предложив тебе выйти за меня замуж.

Во взгляде Данте появилось выражение, какого Фэй никогда не видела. Это очень напоминало раскаяние, которое совсем не подходило ему. А в его голосе слышалось сожаление, что оказалось для Фэй еще хуже. Неужели он приехал за тем, чтобы все это высказать ей?

— Ты ведь считал, что так будет лучше для ребенка, — монотонно проговорила Фэй, опустив глаза и теребя край свитера.

— Да, — произнес Данте, признаваясь себе в том, что, несмотря на желание избежать ошибок своей матери, он продолжает их повторять. Всю свою жизнь Данте считался только со своей точкой зрения, не обращая внимания на желания других людей. Он и с Фэй хотел поступить подобным образом, заставив ее выйти за него замуж… Внезапно Данте поднялся на ноги с таким выражением лица, будто ему в еде попался камешек, который нужно немедленно выплюнуть. — Но я предлагал тебе выйти за меня замуж не только по этой причине.

Фэй подняла глаза от кружки с кофе и нахмурилась. Он хочет таким образом, чтобы ей полегче жилось? Что бы там ни говорил Данте, каждое его слово подобно ножу, который он вонзает все глубже в сердце.

— Что за причина, Данте? Неужели ты нарисовался в ресторане «Маттесон», чтобы преклонить передо мной колено, хотя даже не знал о моей беременности? А после решил, что лучше всего сначала потребовать денег, — язвительно сказала она.

— Я приехал не из-за этих чертовых денег! — его чувственные губы изогнулись, словно от обиды. — Я приехал потому, что скучал по тебе.

Фэй приказала себе не реагировать на эти лишенные смысла слова.