Боди-Арт (ЛП) - Триана Кристофер

- Только не снимайте здесь, - наконец сказал Гарольд. - Прошу.

- У тебя ведь есть катафалк, верно?

- Верно.

- Тогда можно все организовать.

Хавьер посмотрел на туловище Лауры.

- Пока, забираю вот эту, - сказал он.

* * *

Разрушено.

Его шедевр был поломан, как и его сердце.

Гарольд продолжал сидеть на стуле, когда Хавьер покинул подвал, захватив тело Лауры, которое завернул в пакет для мусора. Сидя там, Гарольд смотрел на оставшиеся руки и ноги, жалея, что у него не хватило времени обезглавить ее.

Надо было спрятать тело, - подумал он. - Она такая прелестная.

Почему я оставил ее открытой для этого ублюдка?

Он взял правую руку Лауры и скрепил своей рукой между ее пальцами. Рука стиснула его пальцы, выражая влечение.

Это не твоя вина, - сказала она.

Другая рука пододвинулась к нему, и он взял ее.

Руки были прелестными, как и не менее красивые ноги. Он понял, что он повел себя глупо. Не было надобности собирать всего по одному. Красота была красивой. Все могло и должно было быть сохранено. Он взял руки и ноги и отнес их в коллекцию на столе. Лицо Симоны обратилось к нему с улыбкой, а влагалище Кэрри покраснело.

Любимый, - сказали они обе, и руки Лауры потянулись к ним.

Мерцающие жучки начали выбиваться из глазницы Симоны и из влагалища Кэрри, подобно рождающимся детям. Пыль превратилась сейчас в туман и наполнила весь подвал, подобно пару в сауне.

- Скоро, - проговорил он.

* * *

После того, как туловище Лауры исчезло, ему пришлось ждать, прежде чем продолжить свой проект. Он начал вспоминать других девушек, которых он когда-то любил, с которыми занимался любовью, либо на которых западал - и всем им он желал смерти.

Только здесь, может жить их так много.

Он вспоминал стриптизерш, на которых просаживал деньги, о девушках, за которыми наблюдал издалека и тайно преследовал в людных местах. Он даже думал о знаменитостях и моделях в порно-журналах.

Он потирал и хрустел суставами. Он был так увлечен и полностью готов. Девушки были тоже готовы. Время пришло.

Соедини нас, - сказали они.

Его внутреннему взору предстало существо священной элегантности, которое плыло в море красной пыли и распахивало свое огромное количество рук, подобно крыльям смерти. Симона, Кэрри, Эми и Лаура, все смешались воедино, в абстрактной усыпальнице с запасными конечностями. Он наклонился, чтобы выразить свое восхищение.

Затем его как кувалдой ошарашила мысль. Он вспомнил об одной конкретной женщине, о ее чистой коже и обольстительных, карих глазах. Аромат роз наполнил его ноздри, а его тело расслабилось, и он впал в транс гармонии, пока мухи роились в тумане.

- Выбор сделан, - сказал он им.

* * *

Сара отпросилась по болезни, из-за чего Тиффани пришлось работать допоздна. Она закрывалась сама и ей еще предстояло пересчитать выручку после того, как она перенесла все цветы в холодильник и опрыскала растения. Чтобы поздние покупатели не мешали ей, она оставила лишь одну лампу включенной. Она надела наушники и принялась мести пол, немного погодя, она уже вытанцовывала со шваброй, неуклюже ее вращая и выпуская пар, который накопился за столь долгий день. Музыка долбила ей в уши, унося ее в другой мир.

Она не слышала, как разбилось стекло задней двери. Новые песни Тейлор Свифт задавали ритм, и она трясла бедрами и толкала швабру взад-перед в ритм музыке. Она увеличила громкость и начала подпевать, притянув к лицу швабру, подобно микрофону. Затем она развернулась и увидела силуэт мужчины в темноте. Разряд страха пробил ее. Она так быстро сняла наушники, что вместе с ними на пол упал плеер и разбился. Она держала швабру впереди себя так, как будто пыталась прогнать кота.

Мужчина вышел из тени, и узнав его, она почувствовала облегчение.

Которое не продлилось долго.

Каким-то образом, скальпель блеснул даже в темноте.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

22.

После того, как Джессика приняла душ, ей промыли раны на спине, наложив марлю, чтобы они не кровоточили. В конце концов, все не так уж было и плохо. Она, конечно, была вся в синяках и порезах, но не думала, что шрамы останутся. Фингал и порез под нижней губой ей казались самыми большими потерями. Джессика посмотрела на себя в зеркало в своей личной спальне. Зрачки по-прежнему были расширенными, но гул от наркоты похоже выветрился. Боль нарастала, и она улыбнулась.

Джессика дотронулась до своего плеча и протиснула руку под бинты, там она пробежалась пальцами по порезу. Он был по-прежнему свежим и влажным. Она ногтем впилась в рану, вкручивая палец глубже, отчего ее плоть отделилась от мяса. В блаженстве она содрогнулась, так как боль была сладка. Это был свежий дар, который, как она была уверена, изменил ее.

Она была рада, что наркотики выветриваются. Гул больше не волновал ее. Он напоминал гул от мух, но она не видела ни одной в помещении. Единственная странная вещь, которую она видела, это странная красная пыль, которая осела небольшими пятнами на ее теле, даже несмотря на то, что она помылась. Как будто ее веснушки начали отключаться. Она оттерла пятна, но они попросту продолжали появляться, подобно перхоти.

Она снова потерла пальцем рану, затем поднесла палец ко рту и пососала его. Соленый, медный привкус был божественным. Она поняла почему Кэнди так лихорадочно чавкала. Билли сбил это с нее, либо это произошло от оргазма, в любом случае, она это получила. Кровь стала для нее подобно конче, и она хотела спустить на лицо всему миру.

- Ты - богиня, - сказала она в зеркало. – А ты даже еще не на вершине.

* * *

- Я должна знать, что будет дальше, - cказала Кэнди. – Все становится слишком безумным. Если я не могу узнать этого, я ухожу.

Рутгер подкурил сигару, и она зажглась, подобно маленькому солнцу в синих лучах бассейна. Они вдвоем были погружены в бассейн по пояс. Кэнди застала его одного, и на этот раз она не собиралась отступать. Он должен был понимать, что это произойдет. Ее представления последнее время стали слишком тусклыми, и в этом было виновато не только бухло. Она не испытывала отвращения, как другие актеры, она больше была напугана. В ее взгляде читался стресс, который он никогда в них не видел за все время, что они знакомы, даже во время их кокаиновых марафонов, которые они вместе устраивали, чтобы уложиться в бюджет фильма и снимать всю ночь.

Но испуганная или нет, она по-прежнему не прогнулась. Она хотела принимать в этом участие, несмотря на то, что была напугана и опасалась. Плюс ко всему, ей обещали хуеву тучу денег. Она понимала, что она все потеряет, если уйдет, потому что ее уход очень навредит фильму, так как довольно сложно будет объяснить ее отсутствие.

- Сказать по правде, - ответил наконец Рутгер. - Я не совсем уверен, что будет дальше. Жду Хавьера. Он сказал, что у него - нечто особенное.

- Я волнуюсь Рутгер, из-за всего этого. Я чувствую, как будто что-то мной овладевает, нечто... зловещее. На съемках я как будто не принадлежу себе. И эти животные порыва овладевают мной и не отпускают, пока все не закончится.

- Ну, это просто суть работы. Она пробуждает определенные вещи внутри нас, о которых мы даже не были в курсе. Вот почему они продаются. Эти фильмы пробуждают монстров внутри всех нас, даже у зрителей.

- Но мы увязли в этом, по самую шею, - сказала она. - Я думаю, чем глубже мы погружаемся, тем все будет только хуже. На нас может остаться пятно на всю жизнь.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

- Ты имеешь в виду психологически? Типа психопатов из нас сделает, или что?

- Да. Изменится не только наше сознание, но и наши души. Подобно проклятью.

Он посмотрел вдаль в ночь, голубой свет от бассейна играл на его лице и плечах.