Свидание под мантией - Дарья Донцова

– У сестры ума на это не хватит, – отрезала Ксюша, – и у нее даже копейки нет.

– Мне это и в голову не придет, – возмутилась я.

– Значит, Ирина, – подвела итог Полина.

– Идиотка! – вспылила Ксю.

– Не надо грубости, – укорила старуха. – С пьяницей жить тяжелое испытание. Ириша измучилась и начала ему спиртное приносить. Нехорошо, конечно, но многие бабы так делают! Опрокинет муж стакашечку и спит, в доме тишь да гладь. Ладно, все перемелется, мука будет. Ты как себя чувствуешь?

– Нормально, – отмахнулась Ксения.

– Лучше дома останься, – засуетилась Полина, – неровен час, на улице в обморок упадешь.

Но Ксюша, не обращая внимания на агрессивную заботу бабки, принялась натягивать сапоги.

– Дай хоть платочек повяжу, – взмолилась старуха.

Пришлось Ксю покорно подставить шею.

Едва выйдя за дверь, она содрала розовый кошмар и сунула его в карман со словами:

– Чуть не удушил меня, как удавкой горло перетянули.

Вик сидел в глубине темного зала на диване и листал толстый том. Я машинально посмотрела на название: «Судьба и карма. Путь к себе». На стене за спиной парня висели два плаката. На одном я прочла «Голосуй за Гаврилу Мотивихина, это правильный выбор», на другом был слоган «Сергей Лукьянов – человек из народа».

– Ксю! Даша! – обрадовался Вик. – Хотите кофе? Тут недорого, и порция большая, целый стакан наливают, а не наперсток! Угощаю!

Я села на стул. Вик не удосужился поменять рубашку, на нем та же сорочка, только пятен на ней прибавилось.

– Нарыл кучу всего, – заговорщицки зашептал парень, постоянно поправляя круглые очки.

– Рассказывай, – приказала Ксю.

Вик потер руки и завел рассказ.

Ирина Королева была девочкой из детдома. Родителей своих она не помнила, и никаких подробностей об отце-матери воспитатели ей не сообщали, но не потому что были злыми и равнодушными. Ирочке повезло, она жила в хорошем интернате, там сирот не били, не унижали. Королевой просто не хотели говорить, что ее мать сидит в тюрьме. Женщина родила девочку очень рано, забеременела неизвестно от кого. Разве проститутка может вспомнить, кто сделал ей ребенка? И надо ли малышке знать правду о своем происхождении? До поступления в медучилище Ирина пребывала в уверенности, что ее родители умерли и никого из близких у нее нет.

Как все брошенные дети, Ира очень хотела, чтобы ее удочерили, но воспитатели почему-то никогда не показывали Королеву потенциальным родителям.

Закончив среднюю школу, она получила комнату в коммуналке. Отдавая выпускнице документы, директриса Ольга Сергеевна сказала:

– Ты уже взрослая и правильно оценишь то, что сейчас узнаешь. Зря ты обижалась на меня!

– Я? – удивилась Ирина. – За что?

– За то, что к удочерителям тебя не выводила, – вздохнула Ольга Сергеевна. – Да на то причина имелась. Не повезло тебе, мать отказ не оформила.

Ирина заморгала, а Ольга Сергеевна сообщила ей совсем уж невероятные сведения:

– Твоя мамаша сидела в тюрьме, она убила человека и получила большой срок. По закону ребенка можно отдать в новую семью, если он круглый сирота или отказник. Но уголовница таких бумаг перед отправкой на зону не оставила.

– С ума сойти, – пробормотала Ира. – Она до сих пор за решеткой?

Ольга Сергеевна развела руками.

– Не знаю, скажу лишь одно: о тебе она ни разу не вспомнила, писем не присылала, похоже, забыла дочь. Поступила, как собака на сене, сама не ам и другому не дам. Живи, детка, честно, не совершай глупостей, заведи семью и никогда не бросай своих детей.

Ира освоила ремесло медсестры, получила диплом, устроилась на работу в районную поликлинику. Безотказную девушку нагло использовали старшие коллеги, тихая Ирина стала выполнять самую тяжелую работу, ее посылали на дом к безнадежно больным людям, которым оставались до смерти считаные недели. Даже опытным врачам тяжело иметь дело с умирающими, что уж говорить о девочке, недавно закончившей училище. Ирочке было невыносимо жаль несчастных, но скоро она поняла: больным плохо, но еще хуже приходится их родственникам, которые видят, что дорогие люди погибают, а они ничем помочь им не могут.

Целыми днями Ирина бегала по району, ее рабочее время было расписано по минутам.

Однажды к ней обратился очень приятный мужчина и, застенчиво улыбаясь, спросил:

– Вам деньги нужны?

– Конечно, – призналась Ира.

– Не возьметесь моей маме уколы делать? – продолжал незнакомец. – Хорошо заплачу за услугу.

– Инъекции у нас бесплатно ставят, – вздохнула Ира. – Возьмите у врача направление и оформите процедуры. Если на моем участке живете, то приду я, если нет, другие прибегут.

– Хочется только с вами иметь дело, – сказал мужчина. – Люди говорят, у вас рука легкая.

– В поликлинике все медсестры замечательные, – возразила Ира.

– Мать ногу сломала, – заявил проситель, – неприятно, конечно, но, слава богу, не смертельно. Меня Валерий зовут. Может, походите к нам частным порядком, естественно, за плату.

– Если только вечером… – протянула Ира. – Вы далеко живете?

Валерий ткнул в окно пальцем.

– Видите дом?

– Серый, подъезд с колоннами?

– Он самый, – кивнул собеседник. – Квартира на первом этаже.

– Ну надо же! – обрадовалась Ира, которой всегда не хватало денег. – Я там в третьем подъезде в коммуналке обретаюсь.

– Мы соседи! – обрадовался Валерий.

– Могу в девять вечера наведаться, – предложила медсестра.

– Отлично, – тут же согласился Валерий.

Вот так Ирочка познакомилась с Верой Васильевной Поповой, интеллигентной образованной женщиной, кандидатом наук, и попала в иной мир.

Апартаменты Поповых разительно отличались от коммуналки, где влачила жалкое существование Ира. Четыре большие комнаты принадлежали Валерию, его матери и жене Зинаиде. Каждый член семьи имел личную спальню, а общались они в гостиной. В доме было множество книг, картин, красивой посуды. С потолка свисали хрустальные люстры, пол устилали толстые ковры, а вот телевизор здесь почти не смотрели. Валерий любил по вечерам играть на пианино, а Вера Васильевна с огромным удовольствием слушала сына.

Попав впервые к Поповым, Ира была ошеломлена, она не знала, что можно жить вот так, девушку стало словно магнитом тянуть к этим необычным людям. Валерий угощал ее чаем и никогда не совал ей в карман мятые купюры, деньги всегда лежали в конверте, а еще он так галантно снимал с Ирины вытертое драповое пальто, что казалось, будто это шикарная шуба.

Жену Валерия, Зинаиду, Ирочка почти не видела. Невестка Веры Васильевны работала на киностудии, кем именно, медсестра не знала.

Через месяц необходимость в уколах отпала, но Ира продолжала забегать к Поповым. Ей все больше и больше нравились Валерий и Вера Васильевна.

Однажды вечером дама вдруг спросила:

– Ирина, а что для тебя в жизни главное?

– Семья, – сразу ответила девушка, – дети, муж. Хочу много ребят родить и никогда их не брошу.

– А каким ты видишь своего супруга? – продолжала Вера.

– Чтобы он на Валеру был похож, – сдуру ляпнула Ирина.

Лицо хозяйки приняло странное выражение, гостья испугалась. Сейчас Попова разозлится и выгонит нахальную девицу вон.

– Не подумайте ничего плохого, – зачастила Ирочка, – я никогда не стану разрушать чужую семью!

– Тебе нравится мой сын? – перебила ее Вера Васильевна.

– Да, – прошептала Ира, – очень! Но он женат, тут уж ничего не поделаешь!

Хозяйка тяжело вздохнула.

– Ирочка, наличие штампа в паспорте еще не означает, что люди вместе счастливы. Увы, Зина не любит мужа, она хочет стать актрисой, поэтому и пристроилась на студию, служит помрежем, не брезгует ничем, чтобы попасть на экран, но бодливой корове бог рогов не дает. Пока у Зинаиды ничего не получается, мужчины, которые звезд зажигают, ею попользуются и бросают.

– Зина изменяет Валерию? – покраснела Ира. – Вот стыд!

– Я свечку не держала, – сухо ответила Вера Васильевна, – напраслину возводить не хочу. Но то, что она нас не любит, понятно. Ты к нам давно ходишь, кто у плиты стоит?

– Таня, домработница, – ответила Ирина.

– Пришлось девочку нанять, – протянула хозяйка, – из деревни я ее привезла, милый ребенок, но неумеха. Сейчас хоть чуток обтесалась. Долгие годы я сама с кастрюлями возилась, и хозяйство все на мне было: стирка, глажка, уборка. Когда невестка появилась, она мне ничем не помогла, наоборот, швырнет блузку в бачок и ждет, пока та чистой в шкаф вернется.

– Избалованная, – неодобрительно покачала головой Ирочка.

– Это мягко сказано, – вздохнула Вера Васильевна, – не понимаю, зачем Зинаида с Валерой в загс пошла? Не хочется плохо о человеке думать, но… у нас квартира, деньги на сберкнижке, а Зина из малообеспеченной семьи. Я думала, у нее искреннее чувство к моему сыну! Потом поняла, что это не так, да было поздно. Внука она мне не подарила и не собирается. Хороша жена! Знаешь, Ирочка, ты бы себя по-другому вела!