Паук (СИ) - Шматова Вера

-Я часто путешествую и со мной еще ничего не случалось, - заверила я попутчицу. - Журналисты много чего могут придумать, лишь бы привлечь внимание.

-Думаете, про Паука тоже все неправда? - хлопнула ресницами девушка. Вопрос заставил меня на секунду задуматься. Врать ей не хотелось, но и пугать тоже.

-Про Паука правда. Но он не убивает в автобусах, - произнесла наконец я. Да, для паники у нее не было причин, ведь у Паука уже есть жертва.

-Вы меня успокоили, - вздохнула соседка и протянула руку. - Меня зовут Венди.

-Мегги, - уверенно соврала я, принимая рукопожатие. Ладонь у девушки оказалась холодной, видимо, от страха.

-А куда вы едете? - любопытства Венди было не занимать.

-Выхожу на следующей, - ограничилась я улыбкой, а затем насторожилась. Могла ли эта девушка быть связана с мафией?

Огромные голубые глаза, густо накрашенные черным, пережженные рыжей краской волосы, угловатая фигура под молодежно-рваными шмотками — девочка совсем не походила на подсадную утку. Хотя, откуда мне знать? Конечно, это была паранойя. Но взвинченные нервы не давали успокоиться.

Автобус затормозил и я, распрощавшись с Венди, оказалась на улице. Остановка располагалась неподалеку от местного автовокзала. Поселок носил название Клеветов, по крайней мере, так утверждала мигающая синяя табличка над вокзалом. Если память меня не подводит, городок находился примерно в пятидесяти километрах от Брно. Не так далеко, как мне хотелось изначально, но и так пойдет.

Определив приземистое серое здание с парой горящих окон как главное, я вошла внутрь. Просторное помещение было совершенно пустым. Единственным украшением его являлись огромные кадки с растениями, расположившиеся вдоль стен и между деревянными скамьями. На стене над выходом к платформам уныло горело табло с расписанием отъездов.

Судя по нему, ближайший автобус отправлялся через полтора часа, что вполне объясняло отсутствие других пассажиров. На часах было два часа ночи, не самое лучшее время для путешествий. Сонная кассирша пробила мне билет до Вены с двумя пересадками в таких же небольших городках. Если все будет удачно, к восьми утра я буду уже в Австрии.

Пока что все шло хорошо и по плану. Возможно, удалось обвести всех вокруг пальца. Бандиты наверняка поджидали на вокзалах. Но контролировать каждый рейсовый автобус уже не в их власти. Единственное, что немного настораживало, так это отсутствие слежки у дома. Будь я на месте Александра, непременно бы поставила кого-то следить за моими передвижениями. С другой стороны, они могли банально просчитаться. Или не заподозрить во мне излишней прыти.

До автобуса оставалось еще полтора часа. Недалеко от здания автовокзала располагалось небольшое круглосуточное кафе. Рассудив, что сидеть в пустом зале ожидания не очень весело, я решилась в него зайти. Место оказалось оформленным в лучших традициях низкобюджетных забегаловок: круглые пластиковые столики темно-зеленого цвета и пластиковые же стулья, залитые холодным, голубым светом плафонов. На витрине красовались бутерброды и сандвичи, обнажившие котлетные бока с потеками майонеза и кетчупа, украшенные жухлой зеленью. Кроме меня, посетителей не наблюдалось.

Женщина за стойкой лениво оторвала взгляд от дешевого романа в мягкой обложке вопросительно взглянула на меня. Ее жидкие, светлые волосы, уложенные в пучок скрепляла огромная пластиковая заколка, яркая и дешевая. Серо-зеленые глаза на оплывшем лице смотрели выжидающе и спокойно.

Несмотря на стресс и изрядную дозу адреналина, жутко хотелось спать. Пожалуй, в автобусе можно будет отключиться на пару часов, чтобы хоть немного восстановить силы. Заказав большую чашку кофе и блинчики с клубникой, я устроилась возле окна. Постепенно наваливалась отупляющая усталость. За последние двое суток мне пришлось пережить больше, чем за всю жизнь. Кажется, еще чуть-чуть и я проснусь в своей постели, хлопая глазами и медленно осознавая, что все это только сон.

Большой глоток кофе немного улучшил настроение. Горький напиток угнездился приятным теплом в желудке, согревая и пробуждая. Кофе всегда ассоциировался у меня с началом и вызывал ощущение внутреннего подъема, в основном благодаря тому, что пила я его по утрам, глядя на восход солнца.

Мои мысли снова и снова переключались на Паука. Было странно осознавать, что мне удалось не только найти знаменитого убийцу, но уйти от него живой. Почему он отпустил меня, хоть и выслеживал так тщательно? Мог ли он потерять интерес как только понял, что со мной будет больше проблем, чем с остальными? Однако, если судить по содержанию писем, убийца не отказался бы от навязчивой идеи так легко.

О психологии я знала мало. Единственным чтением на эту тему можно считать статьи в женских журналах, прочитанные в подростковом возрасте. Но даже моих скудных представлений о природе человеческой психики хватало, чтобы сделать простой вывод. Паук влюблен глубоко и страстно. К сожалению, это чувство относится не совсем ко мне. Он влюблен в мой будущий труп.

От этой мысли по коже прошла холодная волна. В тщетной попытке согреться, я сделала еще один глоток из чашки. Письма Паука, вместе дневниковой тетрадью, отправились в путешествие вместо со мной. Невозможно описать, как сильно пугали и завораживали эти небрежные строки. Жуткие образы, таящиеся на бумаге, казалось, задевали самые глубокие струны в душе. Таких откровенных вещей не говорил мне никто.

Я залезла в сумочку, чтобы пересчитать наличные. Пальцы тут же наткнулась на лист бумаги, который лежал поверх остальных вещей. Плотная, с желтизной, бумага, была той же, на который Паук писал мне предыдущие послания. Я нахмурилась — точно помню, что все письма вложила в дневник — и развернула лист.

Скоро ты станешь моей навсегда. Можешь убегать, но я всегда буду твоей тенью. Чувствовать страх в твоем дыхании и слизнуть пот отчаяния с твоих висков, когда все закончится, что может быть прекраснее?

Новая записка. Этого письма точно не было среди остальных. Значит ли это, что Паук следит за мной? Возможно, сейчас он на улице, прямо за стеклом, невидимый в темноте. Наблюдает, выжидает момент, чтобы закончить начатое.

Затравленно оглядевшись вокруг, я вновь положила руки ладони на кружку. Нагревшийся фарфор приятно согревал пальцы, но не мог изгнать дикого страха, поднявшегося в душе. Продавщица, сидевшая за стойкой, куда-то вышла. Теперь я была совсем одна в пустом зале. Одиночество угнетало. Записка, которая до сих пор лежала на столе, раз за разом притягивая взгляд. Казалось, стоит дотронуться до нее, как рядом возникнет мужчина со стилетом. Хотелось порвать ее на мелкие кусочки и сжечь. Но что бы это изменило? Если Паук действительно здесь, он не прервет охоту.

Звук хлопнувшей от сквозняка форточки заставил подскочить на месте. Пожалуй, лучше будет перебраться в здание автовокзала. Там хотя бы сидят кассиры. Несмотря на страх, я чувствовала, что не сдамся без боя. В сумке лежал кухонный нож, который я захватила с кухни перед уходом. Пусть не пистолет, но хотя бы какое-то оружие.

10.

На улице было холодно. Застегнув пальто на все пуговицы, я на секунду задержалась в дверях кафе. Здание автовокзала находилось совсем рядом, нужно было только обогнуть кафе и пересечь парковку. Фонарей здесь не было. Бледный свет убывающей луны едва освещал местность, обозначая контуры темных домов вдалеке и одинокого фургона на парковке.

Погруженная в мысли о Пауке, я завернула за угол, где сразу же врезалась в человека. Времени, чтобы закричать, мне не дали. В мгновение ока сильные руки прижали меня к стене, а в открытый рот затолкали какую-то тряпку. Я вырывалась, пытаясь высвободить руки, но это быстро пресекли, скрутив их за спиной под таким углом, что было больно даже пошевелиться. В темноте было едва возможно разглядеть фигуру нападавшего. Высокий, мускулистый мужчина не был похож на Паука. Значит, дела еще хуже, чем мне казалось.