Дурацкие игры магов. Книга вторая. - Анфиса Кохинор

Несколько минут Артём потратил на размышления, в какой отрезок времени переправиться, чтобы посоветоваться с Олефиром, а потом вдруг вспомнил его слова: "Встретимся в будущем!" и возликовал:

- Так вот что он имел в виду!

Больше временной маг не раздумывал - скользнул в прошлое, вырвал любимого магистра в миг его кончины и вернулся обратно, в камеру, со всех сторон ограждённую щитами Смерти. Усадив Олефира в сотворённое специально для него кресло, Артём попятился, наткнулся на холодную стену, остановился и облизнул пересохшие от волнения губы. Любимый магистр сидел, выпрямив спину, и с недоумением взирал на своего ученика.

- Я… Магистр… Я…

- Ты нарушил мой приказ, чародей, а заодно и законы мироздания. Ты не имел права отбирать у смерти её законную добычу!

Голос учителя прозвучал негромко и хрипло, но присутствующие в нём жесткие нотки испугали Артёма так, что он лишился дара речи и вжался в стену, будто желал раствориться в ней. Больше всего временной маг боялся, что магистр обидится и не станет помогать им с Димой: "Тогда Роксана одержит победу, и нам придётся служить ей до скончания времён!"

- Значит, вы опять попали в безвыходное положение, и ты вернул меня, для того, чтобы я помог вам выбраться из западни, в которую вы, наверняка, попали по собственной глупости.

Олефир сотворил себе бокал вина, строго посмотрел на ученика и вдруг широко улыбнулся:

- Прекрати трястись, Тёма, и начинай рассказывать, во что вы влипли на этот раз и чем добрый дядюшка Фира может помочь вам.

Вздох облегчения, вырвавшийся у Артёма, был настолько явным, что маг-путешественник развеселился ещё пуще:

- Поторопись, чародей, ибо сдаётся мне, что времени у нас, как обычно, в обрез, и тратить его на твои слёзы глупо. Рассказывай!

Временной маг быстро кивнул и заговорил, стараясь не упустить деталей, и, в тоже время, не пускаясь в пустопорожние размышления. Когда же он замолчал, Олефир покачал головой и озабоченно потёр лоб:

- Даже не верится, что за столь короткое время можно совершить такое количество глупостей. Ладно, ты, но Дима?! Складывается впечатление, что я впустую потратил на него двадцать лет жизни. Это ж надо додуматься - сунуться в Лайфгарм Смертью! Меня не послушал, Витуса, который в кои-то веки снизошёл до раздачи советов, послал куда подальше и в результате преподнёс себя уништу на блюдечке с золотой каёмочкой. Идиот! Вот и поделом ему! Пусть служит разрушительнице миров и мучается в разлуке с тобой любимым, потому что тебя я Роксане ни за какие коврижки не отдам, Тёма!

- Магистр! - Временной маг пал на колени и заорал так, словно его резали на кусочки: - Помогите Диме! Я готов служить Вам всю оставшуюся жизнь, только спасите его, умоляю!..

- Заткнись! - рявкнул Олефир и чуть тише скомандовал: - Встань и стой тихо, я должен подумать, стоит ли помогать твоему бестолковому дружку, и если стоит, то как.

Артём птицей взлетел с пола и замер по стойке смирно. Шоколадные глаза, устремлённые на любимого магистра, светилась счастьем и уверенностью в том, что уж теперь-то всё будет хорошо, что наставник обязательно что-нибудь придумает, вызволит Диму, и они снова будут вместе. Навсегда. Олефир, с лёгкостью прочитавший мысли ученика, лишь горько вздохнул: он сомневался, что сумеет снять с племянника заклинание, и подозревал, что и смерть уништу мало что изменит. Но, прежде чем вынести окончательный вердикт, нужно было взглянуть на Диму, а сделать это было совсем не просто, ибо камера Артёма представляла собой идеальное убежище - этакий воздушный пузырёк в цельной глыбе мрамора…

Пока магистр искал способ разрушить щиты своего не в меру талантливого племянника, совершенно успокоившийся Артём думал о Диме. Он в красках представлял себе, как избавившись от уништу, они отправятся путешествовать по Вселенной. Яркие картины прекрасных миров, о которых он читал в книгах, вставали перед внутренним взором, и чем дольше думал Олефир, тем глубже погружался Тёма в фантазии. На его губах заиграла счастливая улыбка, шоколадные глаза засветились блаженством. В мечтах они с Димой брели по пустынному песчаному пляжу. Тёплые бирюзовые волны лизали босые ступни, лучи заходящего солнца падали на обнаженные спины, одаряя последними, самыми сладкими каплями тепла.

- Сделаем так, - громко сказал Олефир, и временной маг вздрогнул, соображая, откуда в этом прекрасном, очаровательно пустынном мире взялся магистр, и едва не заплакал от досады, увидев ненавистные стены камеры, в которую заключил его друг.

Разочарованный вздох и обрывки Тёминых фантазий и взбесили, и ошеломили Олефира. С одной стороны, переложив заботы на плечи учителя, Артём совершенно перестал думать о том, как помочь другу, а с другой - что не могло не льстить самолюбию - был на сто процентов уверен в том, что любимый магистр справится с кем угодно, хоть с уништу, хоть с самим создателем Вселенной. "Ребёнок! - мысленно простонал Олефир. - Как я ни старался, светлый, наивный мальчик Тёма выжил и, хуже того, так и норовит вырваться на первый план, интуитивно чувствуя, что именно эту сторону его души Дима обожает больше всего. Идиотизм! Где, чёрт возьми, принц Камии? Неужели придётся вести в бой капризного, бесхитростного мальчишку с задатками убийцы?! Ты был куда надёжнее сумасшедшим, Тёма. Но что уж теперь. Выбора нет…" Маг-путешественник сосредоточенно вздохнул, возвращая себе душевное спокойствие, и посмотрел на ученика.

Узрев во взгляде учителя недовольство и упрёк, Артём мгновенно подобрался, вытянулся в струну и громко отрапортовал:

- Я готов, магистр!

- Очень на это надеюсь. В противном случае ты вместе с другом окажешься не на песчаном пляже, а в безвоздушном пространстве в виде миллиардов мельчайших пылинок.

- Простите, магистр… - Временной маг потупил взор и покраснел, как майская роза. - Я больше так не буду.

"Детский сад!" - подумал Олефир, а вслух произнёс:

- Ты не будешь ломать щиты Димы. Ты пройдёшь сквозь них, как проходит сквозь масло горячий нож. - Он подошёл к Артёму, положил руку ему на плечо и скомандовал: - Приступай!

- Будет исполнено!

Приказы магистра временной маг привык исполнять беспрекословно. У него и мысли не возникло, что пройти сквозь Димины щиты - такая же невыполнимая задача, как и снять их. Решительно вскинув голову, он подошёл к двери, рывком распахнул её и вместе с Олефиром вышел из камеры.

- Как ты сумел? - огорошено вскрикнула Роксана.

Артём обернулся, с недоумением взглянул на воительницу, и в тот же миг воздух вокруг него взвился синими языками огня.

- Тёма!!! - неистовый крик Дмитрия прокатился по замку, врезался в смертоносное пламя, располосовав его на тонкие нити и скрутив в тугой остроносый кокон, подобно мастерице, ловко накручивающей пряжу на веретено.