100 великих любовников - Игорь Муромов

Вуди Аллен – это человек с обнаженными нервами, и его утверждение, что личные горести никак не отражены в его фильмах, можно поставить под сомнение. Беда в том, что он часто нуждается в уединении, но избранный им род занятий не позволяет этого достичь. «Жизнь – действительно очень странная штука. Думаешь, что держишь ее под контролем и знаешь, что хорошо там, где нас нет, и все мы жертвы этой судьбины. Когда я говорил, что в моей жизни всегда так много зависело от удачи, все всегда раздражались и заявляли, что они-де сами хозяева своего счастья. Но ведь можно распланировать всю свою жизнь и работать как вол и каждое утро заниматься на тренажере (что, кстати, я сам тоже непременно делаю), а в один прекрасный день выйти на улицу – и влюбиться в кого-нибудь с первого взгляда или же попасть под автобус, что в конце концов совершенно одно и то же».

Восхождение Аллена на экран в качестве комика закончилось в конце 1960-х годов, когда его тогдашние менеджеры (а ныне – его же продюсеры) заявили, что больше не могут видеть, как он подвергает себя такой пытке. Вуди уже стал любимцем публики и расстраивался из-за того, что ему не позволяли проделывать нравившиеся ему штуки, даже если они были понятны только немногим посвященным. Тогда он начал ставить собственные фильмы.

«Для меня самое настоящее наслаждение – писать сценарий! Ведь что значит снимать кино? Нужно терпеть и дождь, и собачий холод, а часы все время тикают, и каждое движение стрелки уносит добрую тысячу долларов, а тебе еще все время под руку говорят: "Давай-ка торопись!" Самое приятное чувство, испытываемое когда-либо мною, это когда фильм выходит на экраны где-нибудь в Чикаго, а меня там нет! Я – дома, в постели, читаю всякие книжки, играю на кларнете…»

…Вуди встретился с Миа Фэрроу осенним вечером 1979 года. Ему было 43, имя его было окружено славой, но в личной жизни наступил трудный период. Ей было 36 лет, позади остались два неудачных замужества (с Фрэнком Синатрой и композитором Андре Превином), про которые она старалась забыть, играя в бродвейских комедиях. В фешенебельном нью-йоркском ресторане «Элейн», где у Вуди свой именной столик, их познакомил английский актер Майкл Кейн. В тот первый раз она не сказала ему, что уже давно преклоняется перед его талантом и даже вложила его фотографию в свою записную книжку.

Через несколько недель Миа неожиданно получила по почте приглашение на новогодний бал, который устраивал ее кумир. Правда, она не обольщалась: «Весь Нью-Йорк получил тогда такие же!» На том балу они перекинулись лишь парой слов. Она, конечно, не подозревала, что этот робкий человечек не уделял столько внимания никому из приглашенных, а среди них были самые богатые и известные люди Америки. Через какое-то время она отправила ему весточку – дань вежливости и благодарности. В ответ – через секретаршу – незамедлительно последовало новое приглашение, но теперь – пообедать вдвоем.

Последующее свидание вновь устроила секретарша Вуди, его самого один вид телефона приводит в ужас… Он долго не решался на открытые ухаживания. Миа вспоминала: «Мы встречались только, чтобы отобедать вместе. И если уж присмотреться, это продолжается по сей день!»

Их отношения становились все более искренними, близкими, прочными. Вуди преодолел в себе страх перед телефоном и звонил ей каждое утро, едва она проснется. Он стал приезжать за ней к 7 вечера, чтобы отвезти ее в ресторан, или в оперу, или в кино. Все чаще он приглашал ее провести с ним уик-энд, и вскоре по-настоящему влюбился и в семерых детишек, заботливую маму которых он уже давно и безнадежно любил: Мэтью, Саша и Флетчер – ее сыновья от второго брака; Лэрк, Дейзи и Сун-И – три девочки-сироты (две первые – вьетнамки, последняя – кореянка), которых Миа удочерила; наконец, Мозес Амадеус – седьмой ребенок, также усыновленный ею, и тоже корейского происхождения – он страдает церебральным параличом.

Вроде бы все на свете должно было развести их в разные стороны. Она ненавидит занятия спортом – он обожает их; она любит завтракать поутру дома – он предпочитает поздний ужин в ресторане; она питает слабость к простеньким уличным забегаловкам – он больше склонен к фешенебельным заведениям; она окружила себя животными – у него на них почти аллергия; она мечтает проплыть вниз по Амазонке и взобраться на Килиманджаро – он желает себе никогда не попадать в подобные места; она никогда не болеет и не знает, что такое термометр – он хворает постоянно и измеряет температуру каждые два часа; она так же ловко водит трактор, как меняет в доме электропроводку – он не в состоянии правильно заменить ленту в своей пишущей машинке; в любых обстоятельствах она оптимистка – он самый безнадежный из пессимистов… Пожалуй, достаточно. Вряд ли стоит перечислять дальше.

Впрочем, есть у них одна общая страсть – это любовь к детям! Правда, эта одна-единственная найденная точка соприкосновения – скорее, ее заслуга, потому что до их встречи он считал, что «рожать и воспитывать детей – здесь нет ничего выдающегося, любой дебил в состоянии отлично справиться с этим».

Вуди уже не хватало и «их» детей. В 1985 году они усыновили маленькую Дилан из Техаса. А еще через два года у них родился сын Сэтчел. Вуди был счастлив и горд, но не хотел, чтобы сын носил его фамилию, и официально дал ему другую – своего любимого бейсболиста – Пейдж.

Вуди Аллен и Миа Фэрроу не состояли в официальном браке и не жили под одной крышей. Девять детей и мать жили вместе в окружении двух кошек, нескольких шиншилл, попугая, канарейки и разных тропических рыб в аквариуме. Окна квартиры выходили на зелень Центрального парка, по другую сторону которого в одном из небоскребов на пятой авеню обитает в «дуплексе» в двухкомнатной квартире Аллен. Ему нужен был покой и одиночество, чтобы размышлять и творить. Миа понимала это. Уик-энды они проводили вместе в Коннектикуте, в загородном доме Фэрроу. Но и в будни Вуди находил время для детей, проявил себя нежным и заботливым отцом. «Кто знает, живи мы вместе, может, и не сложилось бы все так хорошо», – говорил Вуди.

Он звонит без конца, спрашивая о новостях. Он восхищался этой маленькой хрупкой женщиной, которая прежде всего – мать, а потом уже – талантливая актриса. Своей энергией и жизнелюбием она заряжала его. Он был закоренелым полуночником и перестал быть им, признавшись однажды, что в жизни знает только две страсти – это работа и дети. Чтобы не разлучаться надолго с детьми, он снимает фильмы теперь все больше на Манхэттене или где-то поблизости. Раз в год Вуди с семьей проводил отпуск в Европе, туда они приезжали инкогнито, насколько это возможно. «Я думаю, – говорил Вуди, – что мы сохранили взаимопонимание по одной-единственной причине: мы встретились довольно поздно, и каждый из нас, по опыту прошлой жизни, выбрал свой собственный путь. Если бы это случилось в других обстоятельствах – ничего бы не вышло… Сейчас некоторые, глядя на наш образ жизни, недоумевают. Но у нас все хорошо. Абсолютно хорошо. Миа для меня – идеальная женщина».