Ограниченный контингент - Борис Громов

Коммунистическая партия Боливии

Бразильская коммунистическая партия

Коммунистическая партия Венесуэлы

Коммунистическая партия Великобритании

Германская коммунистическая партия

Коммунистическая партия Греции

Коммунистическая партия Дании

Коммунистическая партия Израиля

Коммунистическая партия Индии

Иракская коммунистическая партия

Народная партия Ирана

Коммунистическая партия Ирландии

Коммунистическая партия Испании

Итальянская коммунистическая партия

Коммунистическая партия Канады

Прогрессивная партия трудового народа Кипра — АКЭЛ

Коммунистическая партия Колумбии

Ливанская коммунистическая партия

Коммунистическая партия Люксембурга

Коммунистическая партия Мальты

Мексиканская коммунистическая партия

Коммунистическая партия Нидерландов

Коммунистическая партия Норвегии

Перуанская коммунистическая партия

Португальская коммунистическая партия

Реюньонская коммунистическая партия

Санмаринская коммунистическая партия

Сирийская коммунистическая партия

Коммунистическая партия США

Коммунистическая партия Турции

Коммунистическая партия Уругвая

Коммунистическая партия Филиппин

Коммунистическая партия Финляндии

Французская коммунистическая партия

Коммунистическая партия Чили

Швейцарская партия труда

Рабочая партия — коммунисты Швеции

Левая партия — коммунисты Швеции

Коммунистическая партия Шри Ланка

Коммунистическая партия Эквадора

Коммунистическая партия Японии».

«У Вас неуместный тон, господин президент…»

Одним из первых на ввод советских войск в Афганистан отреагировал президент Соединенных Штатов. Обращение Дж. Картера по линии прямой связи в Москву поступило уже 29 декабря. В тот же день в Вашингтон был передан и ответ Л. И. Брежнева.

Совершенно секретно

«Уважаемый господин Президент!

В ответ на Ваше послание от 29 декабря считаю необходимым сообщить следующее.

Никак нельзя согласиться с Вашей оценкой того, что сейчас происходит в Демократической Республике Афганистан. Через Вашего посла в Москве мы в доверительном порядке уже дали американской стороне и лично Вам основывающиеся на фактах разъяснения действительно происходящего там, а также причин, побудивших нас положительно откликнуться на просьбу правительства Афганистана о вводе ограниченных советских воинских контингентов.

Странно выглядит предпринятая в Вашем послании попытка поставить под сомнение сам факт просьбы правительства Афганистана о посылке наших войск в эту страну. Вынужден заметить, что отнюдь не чье-то восприятие или невосприятие этого факта, согласие или несогласие с ним определяет действительное положение дел. А оно состоит в следующем.

Правительство Афганистана на протяжении почти двух лет неоднократно обращалось к нам с такой просьбой. Кстати сказать, одна из таких просьб была направлена нам 26 декабря с. г. Это знаем мы, Советский Союз, об этом в равной мере знает афганская сторона, которая направляла нам такие просьбы.

Хочу еще раз подчеркнуть, что направление ограниченных советских контингентов в Афганистан служит одной цели — оказание помощи и содействия в отражении актов внешней агрессии, которые имеют место длительное время и сейчас приняли еще более широкие масштабы.

Совершенно неприемлемым и не отвечающим действительности является и содержащееся в Вашем послании утверждение, будто Советский Союз что-то предпринял для свержения правительства Афганистана. Должен со всей определенностью подчеркнуть, что изменения в афганском руководстве произведены самими афганцами, и только ими. Спросите об этом у афганского правительства.

Не соответствует действительности и то, что говорится в Вашем послании насчет судьбы семей бывших афганских руководящих деятелей. Имеющиеся в нашем распоряжении данные опровергают сведения, которые Вы получили.

Должен далее ясно заявить Вам, что советские воинские контингенты не предпринимали никаких военных действий против афганской стороны, и мы, разумеется, не намерены предпринимать их.

Вы делаете нам упрек в своем послании, что мы не проконсультировались с правительством США по афганским делам, прежде чем вводить наши воинские контингенты в Афганистан. А позволительно спросить Вас — Вы с нами консультировались прежде чем начать массивную концентрацию военно-морских сил в водах, прилегающих к Ирану, и в районе Персидского залива, да и во многих других случаях, о которых Вам следовало бы, как минимум, поставить нас в известность?

В связи с содержанием и духом Вашего послания считаю необходимым еще раз разъяснить, что просьба правительства Афганистана и удовлетворение этой просьбы Советским Союзом — это исключительно дело СССР и Афганистана, которые сами по своему согласию регулируют свои взаимоотношения и, разумеется, не могут допустить какого-либо вмешательства извне в эти взаимоотношения. Им, как и любому государству — члену ООН, принадлежит право не только на индивидуальную, но и коллективную самооборону, что предусматривается статьей 51 Устава ООН, которую СССР и США сами формулировали. И это было одобрено всеми государствами — членами ООН.

Разумеется, нет никаких оснований для Вашего утверждения о том, будто наши действия в Афганистане представляют угрозу миру.

В свете всего этого бросается в глаза неумеренность тона некоторых формулировок Вашего послания. К чему это? Не лучше ли было бы поспокойнее оценивать обстановку, имея в виду высшие интересы мира и не в последнюю очередь взаимоотношения наших двух держав.

Что касается Вашего «совета», мы уже сообщали Вам, и тут я повторяю снова, что, как только отпадут причины, вызвавшие просьбу Афганистана к Советскому Союзу, мы намерены полностью вывести советские воинские контингенты с территории Афганистана.

А вот наш Вам совет: американская сторона могла бы внести свой вклад в прекращение вооруженных вторжений извне на территорию Афганистана.

Я не считаю, что работа по созданию более стабильных и продуктивных отношений между СССР и США может оказаться напрасной, если, конечно, этого не хочет сама американская сторона. Мы этого не хотим. Думаю, что это было бы не на пользу и самим Соединенным Штатам Америки. По нашему убеждению, то, как складываются отношения между СССР и США, — это дело взаимное. Мы считаем, что они не должны подвергаться колебаниям под воздействием каких-то привходящих факторов или событий.