Ледяной лабиринт - Марина Серова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Почему вы сразу не сказали о том, что Кирилл компенсировал отказ от наркотиков пристрастием к азартным играм?
– Забыл? – предположил Владимир Викторович. – У каждого моего пациента слишком много особенностей, чтобы помнить их сразу все. Что-то всплывает в процессе разговора, как, например, сейчас.
– Кто-то из ваших пациентов страдает игроманией? Может быть, Кирилл играл с ними на деньги? – Вероятность того, что Руслан мог оказаться всего лишь посредником между Кириллом и его новой зависимостью, исключать не следовало.
– К сожалению, во-первых, я не в курсе всех подробностей жизни моих пациентов, – усмехнулся Владимир Викторович. – А во-вторых, дружить получается с очень немногими людьми. Это как с любовью, понимаете, – он посмотрел на меня и впервые широко и открыто улыбнулся. – Не всем встречается.
– Понимаю, – ответила я, отчего-то смутившись. – Владимир Викторович, – в очередной раз мой язык был глух к доводам разума, – а если поиграть в детективов, вы могли бы дать примерный психологический портрет предполагаемого убийцы?
Мужчина рассмеялся и замотал головой:
– К сожалению, в жизни все работает немного не так. Я, увы, специализируюсь совершенно по другой теме, – он развел руками. – И, насколько я понял, у вас самих пока тоже нет никаких подозрений?
– Скорее, их слишком много, – призналась я.
– Это одно и то же, – заключил он. – Когда нельзя составить портрет, основываясь на известных чертах, убирают те, которые точно не подойдут. Так сокращаются варианты, и картина постепенно проясняется.
Я посмотрела на него озадаченно, думать без блокнота и ручки под рукой было сложно. Он, конечно, был прав, но в эту минуту поймать внезапное озарение было практически невозможно. За соседним столиком шумно делилась впечатлениями мужская компания.
– А как вы думаете, – я все-таки решилась задать ему вопрос, который не давал мне покоя, – что должно случиться с человеком, чтобы он стал наркоманом или убийцей?
– Зачастую для этого не нужно ничего особенного, – пожал он плечами. – Многое, конечно, приходит из детства, но не все, что бы сейчас ни говорили. Мы забываем, что любой ребенок очень быстро становится отдельной личностью с собственным набором представлений о мире. Роль родителей в его формировании, безусловно, важная, но не единственная и очень часто не главная. Становление человека происходит неочевидными путями, мы можем наблюдать только за общими закономерностями, но далеко не за всеми. – Он грустно улыбнулся. – У нас у каждого найдутся знакомые, которые при всех данных и хорошем старте умудрились оказаться на дне. Не так ли?
– Полагаю, вы правы, – согласилась я.
Было что-то утешительное в том, чтобы думать о преступниках как о жертвах родительской холодности, невнимательности педагогов или других ужасных обстоятельств. Но жизнь была намного сложнее старых добрых стереотипов, и это пугало. В конечном итоге все сводилось к личной ответственности.
– Знаете, Татьяна, – сказал мне Владимир Викторович, прощаясь, – может быть, это поможет. У Кирилла было обостренное чувство справедливости. Если он действительно проиграл большую сумму денег, то возврат с процентами мог вполне спровоцировать его на какие-то необдуманные действия. Кирилл не терпел нечестности никакой. Ему было сложно мириться с этим. В психологическом плане он был не самый гибкий человек, если вы понимаете.
– Сдается мне, – понимающе закивала я, – что это семейная черта.
Я с грустью вспомнила Александра. Было бы очень обидно узнать о его причастности к смерти племянника. Поэтому я пока решительно отмела в сторону эти подозрения, сосредоточившись на версии с карточным долгом.
Любителей поиграть в покер, как я поняла, хватало, потому что аренда стоила приличных денег. Расходные материалы тоже нужны в достаточном количестве, чтобы их заменить по первому требованию игроков. Двое из них – опознанные мною преподаватели. Что, если Кирилл проиграл им? Тогда в списке подозреваемых прибыло.
Глава 22
Сквозь забор было видно, как женщина вытряхивает коврики из машины, протирая их снегом. Мужчина рядом с ней портативным пылесосом проходился по сиденьям.
– Тут это, – неопределенно бросил он ей. – Чехлы нужно снимать?
Женщина недовольно подошла к мужу, посмотрела, куда он указывал, и недовольно отозвалась:
– Так замою, принеси перекись из аптечки.
– Шапка тут была. – Мужчина нерешительно протянул находку жене. – За половичок забилась, не увидел сразу.
Вместо ответа женщина забрала вещь себе.
Спустя еще полчаса уборка была закончена.
– Звони ему, – попросила женщина. – Меня он не берет.
– Меня тоже, – ответил мужчина, направляясь к дому.
– Молчал бы себе в тряпочку! – огрызнулась она. – Нет же!
Она еще постояла на холоде, что-то причитая себе под нос. Вытерла глаза и пошла в дом.
* * *
Есть в том, как представляют мою профессию окружающие, огромная доля романтической чепухи. Лично я виню кинематограф. Знаю, что после необдуманного предложения Владимиру Викторовичу выступить в качестве психиатра криминального профиля не мне жаловаться, но душа временами требует.
Я снова мерзла в машине, закутанная в старое одеяло. Дождаться Асю нужно было во что бы то ни стало. Без нее мне было бы сложно безнаказанно шататься по корпусу. Подходить к кому-то из ее друзей после странных взглядов Марата я не решалась. Кроме того, я вообще ничего не знала о преподавателях. Ну, если не считать, что у одного из них точно геморрой, а другого зовут Мишаня. Но эта информация вряд ли может считаться поводом к разговору в приличном обществе.
Ася показалась из-за угла и пошла к остановке.
– Ася! – крикнула я ей вслед.
Девушка обернулась и, кажется, была рада меня видеть.
– Здравствуйте, Таня! Если вы сообщить про Александра Николаевича, то я уже знаю, – почти счастливо сказала она.
– Тогда, пожалуйста, расскажите мне, потому что я не в курсе. – На секунду я забыла, о чем хотела спросить девушку.
– Ну как? – удивилась она. – Его же отпустили. У кого-то из соседей в машине был видеорегистратор. И он показал, что Александр Николаевич никуда ночью не уходил.
– Я еще не разговаривала с Гариком Вардановичем сегодня. – С ним я обязательно поговорю, но позже. – Ася, мне нужны имена двоих ваших преподавателей. Мы видели их мимоходом, когда вы показывали мне институт в прошлый раз.
Девушка посмотрела на меня, не понимая, о чем речь.
– Я попробую описать их внешность, – предложила я. – Один из них высокий и полный, с лысиной и седыми волосами
