Возмездие леди Гамлет - Наталья Николаевна Александрова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Нет, вы все-таки ответьте! – жестко и властно проговорил Альберт Францевич.
Инна открыла сумку, достала телефон, поднесла его к уху.
– А ведь я вам верил! – донесся из трубки голос адвоката. – Я к вам хорошо относился… а вы отплатили мне такой черной неблагодарностью!
– Будьте вы прокляты с вашим хорошим отношением! – выкрикнула Инна и рванулась к переходу, бросилась на другую сторону улицы – туда, где стояла ее машина.
Прочь, прочь отсюда!
Чтобы больше не видеть насмешливое, ироничное лицо адвоката, не видеть его разочарованную улыбку! Как же она ненавидела его в это мгновение – так, как можно ненавидеть только того, кого ты обманул и предал.
Она выбежала на проезжую часть – но не добежала до противоположного тротуара: раздался резкий визг тормозов, звон бьющегося стекла, испуганные женские крики.
Ехавшая на полном ходу черная машина сбила Инну, отбросив ее, как сломанную куклу.
Когда к месту трагического происшествия подъехала машина «Скорой помощи», медикам ничего другого не оставалось, кроме как констатировать смерть.
Труп Инны Романовны положили на носилки и увезли. Зеваки скоро разошлись, и только Альберт Францевич Стейниц еще долго стоял, с грустью глядя на пятно крови.
Он думал о том, к каким неожиданным последствиям приводят наши поступки, о том, что отчасти виноват в смерти своей помощницы – но только отчасти.
На самом деле смерть Инны на совести другого человека. И, возможно, не только ее смерть.
Они с Олегом договорились встретиться в Летнем саду, и Галина оставила свою машину у входа. Слишком поздно пришла ей в голову мысль, что небезопасно расхаживать одной по безлюдным аллеям.
Она повернула голову, услышав подозрительный шорох в кустах, но это оказался мальчишка на детском велосипеде. Галина свернула в сторону, запуталась и вышла не на ту аллею. Она уже сердилась на себя за то, что сама предложила Олегу встретиться здесь. Летний сад оказался совсем не тем, каким он был прежде, и Галя вспомнила, что мама когда-то говорила, что его полностью реконструировали. Это было давно, отец тогда был еще жив…
Она вышла к месту встречи не с той стороны и увидела, что Олег сидит на скамейке. Вид у него был мрачный и недовольный. Мужчины не любят ждать, но ведь она опоздала всего-то минут на десять… Вот он вытащил из кармана мобильный телефон, видно думал, что это она звонит. Но, взглянув на номер, помрачнел еще больше и не стал разговаривать. Потом встал со скамейки и посмотрел на часы. Гале стало стыдно – наверно, ему надо работать, а она его отвлекает. Но сам же предложил вчера встретиться.
Она подошла неслышно и тронула его за плечо. И успела заметить, как недовольство на его лице сменилось улыбкой. Показалось ей или нет, что улыбку эту он вызвал специально, усилием воли и теперь удерживает ее с трудом? И на самом деле Олегу совсем не весело, и он вовсе не рад их свиданию.
«Глупости, – тут же подумала она сердито, – ведь это же Олежка. У нас с ним было так много хорошего в детстве, он был моим другом, я должна ему верить».
– Галка! – протянул он. – А я уж думал, что ты не придешь…
– Я так рада… – Она провела рукой по его щеке.
Они взялись за руки и пошли медленно, шурша опавшими листьями. Галина решала в уме сложный вопрос – как ей вести себя с Олегом? Следует ли изображать из себя недалекую, болтливую девицу, как решила она вчера после разговора с мамой? После вчерашнего ужина он не поверит, сильно удивится такой неожиданной перемене. Но тогда нужно рассказать ему все откровенно, он обязательно поможет ей, он просто не может не помочь.
– Как ты? – нарушил наконец Олег затянувшееся молчание. – Надолго приехала?
– Насовсем, – ответила Галя с удивившей ее саму скоростью, – нечего мне делать в этой Швейцарии, дома лучше.
– Да? Ты точно решила остаться? Не передумаешь?
Отчего-то ее резанула эта настойчивость в его голосе. Что он все спрашивает? Как будто они на курорте познакомились и он раздумывает, не приударить ли за ней? Если она завтра уедет, тогда не стоит и время на нее тратить. А вот если впереди еще недели две совместного отдыха, тогда – дело стоящее.
Она тут же опомнилась. Да что это с ней? Ведь это же Олежка! Просто отвыкли они друг от друга, стали взрослыми, и нужно друг друга поближе узнать.
Она хотела рассказать ему, как трудно и тоскливо ей после смерти отца, но передумала. Родители Олега рано развелись, и отец его, насколько она знала, с сыном отношений не поддерживал. Олег, по сути дела, не знал, что такое отец. Да еще такой, какой был у нее, Гали. Нет, он не поймет. А может, и понял бы, только она не сумеет объяснить. Да и не хочет ничего никому объяснять про отца, это только ее. Даже с матерью они об этом не говорили, а теперь-то уж точно говорить не будут.
– Я не уеду, – твердо сказала она, – я так решила.
И добавила со смехом:
– Знаешь, честно тебе скажу – ничего я не понимаю в делах, в бизнесе, так что никакая Школа финансов мне не поможет! Училась-училась – все без толку!
Эта фраза была из репертуара той, вчерашней дурочки. Для мамы вполне сойдет. Но Олег может не поверить.
Он промолчал. Неожиданно порыв холодного ветра всколыхнул листья и закружил вихрем, облепив ноги прохожих. Солнце скрылось за тучами, в саду стало мрачно и неуютно. Галина вздрогнула.
– Ты замерзла? – Олег бережно обнял ее за плечи. – Пойдем куда-нибудь в тепло.
Они вышли из сада с другой стороны, не там, где она оставила машину, вскоре Олег привел ее к небольшому кафе.
– Знаю, ты не к такому привыкла, но тут поблизости больше ничего нет. А тебе надо согреться, вон и дождик накрапывает.
В зале было вполне уютно, столики отделены друг от друга невысокими перегородками, на которых стоят яркие горшки с вьющимися растениями. Галя приободрилась – здесь они спокойно поговорят, никто не будет мешать, посетителей немного.
Подошла официантка, подала меню без улыбки, разве что не швырнула его на стол. Галина слегка поморщилась – не привыкла к такому обслуживанию. Там, в Европе, незнакомый человек с тобой взглядом столкнется и непременно улыбнется. Это привычка у них такая, принято так, впитано с молоком матери. А здесь люди при встрече смотрят на тебя с откровенной ненавистью. Или просто ей так
