Циничный алхимик - Сергей Полев

Повозка спускается к набережной и останавливается примерно за триста метров до начала Рыбной улицы. Там, где воняет не так сильно, как могло бы. Однако и этого оказывается достаточно, чтобы Мелиса прикрыла нос платком. А вот у меня уже иммунитет к нечистотам, ведь наша с учителем хижина периодически проветривалась воздушными массами, побывавшими в коровнике…

Я вылезаю из повозки и в быстром темпе направляюсь к нужному дому, благо он находится недалеко от начала улицы. Судя по бумагам, найденным в канцелярии академии, Сара была сиротой и жила одна в местной рыбацкой таверне. Она так и написала «…подвал…», и ей не позавидуешь, но сказать по правде, жизнь в этом мире куда более суровая чем та, к который я привык в прошлой жизни.

Безродные, они же сироты и брошенные дети, за людей не считаются, а если ты безродный полукровка, то это вообще конечная… Даже простой люд будет смотреть на тебя как на мусор, а что уж говорить о благородных и сильных мира сего.

Причём как такого рабства в этом мире нет, но ему на смену пришла занимательная традиция: где родился, там и пригодился. А если ты решаешь сменить сферу деятельности, будучи простолюдином, то готовься к подписанию контракта, который лишит тебя той самой свободы.

Для простоты понимая стоит привести пример. Если у доярки и пастуха родится сын, то он считается свободным человеком и может продолжить дело родителей на добровольной основе. Ему будут платить, и он в любой момент может уйти.

А приключения начинаются ровно тогда, когда такой человек решает уйти с фермы. В таком случае у него всего две дороги: работа на «дядю» или криминал, ведь своей земли у него нет. У девушек имеется третий вариант – проституция, но это было во все времена.

И вот если наш условный «Иван» захочет стать, например, кузнецом, то он должен будет прийти в кузню и подписать с её хозяином пожизненный контракт. Как в недалёкой Российской Империи теперь уже раб может выкупить свою свободу, а иногда и часть бизнеса, но ценник будет таким, что бедняга быстрее помрёт от недоедания, ведь денег ему будут хватить только на еду да на проститутку раз в месяц.

За нарушение контракта ему грозит пожизненные работы на рудниках, сперва он будет гасить долг перед прошлым хозяином, а потом пахать на государство и местного лорда. Таким нехитрым образом в Островном Королевстве решили вопрос с текучкой кадров.

Конечно, находятся и те, кто сбегает и вступает на тёмную дорожку, но «ночной мир» естественным образом отсеивает слабаков – они либо умирают, либо их ловит полиция. Так или иначе, простолюдин будет вынужден жить в неволе, если решит сорваться со своего места.

Причём местные законы не позволяют уйти в лес и жить там, как это сделал мой учитель. Это только Странствующий Алхимик может жить, где захочет, ибо ни один лорд в здравом уме не станет перечить этой легендарной личности. А вот простой «Иван» отправится на рудники, если вздумает самолично захватить часть земель, принадлежащих лорду. Конечно, её можно выкупить, но цена за сотку на каком-нибудь болоте начинает от нескольких десятков серебряных. И даже половина стоимости моего дома – это земля…

Иду я по Рыбной улице и вглядываюсь в эти пустые и усталые глаза, здесь веет не только протухшими морепродуктами, но и печалью да безнадёгой. Хуже, чем здесь, может быть только работа на рудниках, ведь в шахтах шанс погибнуть значительно выше. Техника безопасности в этом мире особо никого не волнует, и у надзирателей даже есть показатель нормальной смертности. Говорят, что он близок к пяти процентам в месяц, то есть если тебя приговорили к пожизненному сроку, то ты вряд ли протянешь и пять лет.

Наконец, я набредаю на нужную таверну, от неё как раз отъезжают полицейские повозки синего цвета. Все, кроме одной. Скорее всего, криминалисты закончили работу, и теперь оставшиеся патрульные решают, куда деть тело Сары. Обычно с трупами безродных не церемонятся и попросту сбрасывают в воду с высокой скалы – стервятники и местные рыбёхи только рады такой прикормке.

Если подумать, то местные по факту занимаются опосредованным каннибализмом… Рыба ест их трупы, а они едят рыбу. Хорошо, что я ещё и в прошлом мире недолюбливал морепродукты.

Захожу в таверну и, не привлекая внимания, спускаюсь в подвал. Останавливаюсь у последней двери, за которой виднеется свет ручного фонаря и слышатся голоса. Решаю сперва подождать и выяснять, о чём говорят полицейские.

– Почему именно мы должно этим заниматься? – вопрошает молодой судя по голосу мой ровесник.

– А ты не рад? – возмущается второй, видимо, без пяти минут старик. – Посмотри какие сиськи!

– Ты чего, совсем сбрендил?! Это мало того что аморально, так ещё и противозаконно! – громко возмущается первый. – Нас на рудники отправят, если узнают! Я… Я не хочу, чтобы моя жизнь закончилась именно так.

– Да не дрейфь ты… И говори потише, – пшикает второй. – Нас здесь двое, и никто не узнает, поверь мне на слово.

– Нет, я отказываюсь в этом участвовать, – твёрдо заявляет молодой. – У меня есть девушка, и мне это всё не нужно! А ты лучше сходи в бордель, если так приспичило.

– Ага, отдавать двадцать медяков за бабу не первой свежести, ещё чего! А тут девственница… Ты только подумай, где в наше время можно встретить такой подарок? – судя по голосу, старик там слюной уже брызжет.

– Она, конечно, ничего такая… – в голосе молодого слышатся нотки сомнения. – Но нет, так нельзя…

– Да что ты как маленький! Так и знал, что выдали в напарника какого хлюпика, – чванливо бросает второй.

– Я не хлюпик!

– Тогда докажи это! За сиськи ведь уже потрогал, когда переворачивал.

– Я…

– Ой не надо мне тут заливать, извращенец извращенца видит издалека.

– Я не такой…

– Да, да, конечно! А я внебрачный сын лорда Милиана, – хохочет старик. – Если ты такой хлюпик, то жди снаружи, а я вдоволь позабавлюсь с этой малышкой, негоже ей отправляться на тот свет нетронутой, не по-людски это…

– Я не хлюпик! – вновь возмущается молодой.

– Вот, молодец. Ну как? Ничего же не случилось? Никто об этом не узнает…

Решаю покончить с этим цирком и выбиваю дверь ногой. Молодой с длинным носом держит убитую Сару за обнажённые груди, а второй, сутулый и лысый старик, похлопывает его по спине.

– Граждане некрофилы, представление закончено! – громко оглашаю я. – Убедительно прошу вас покинуть помещение!

– А