Легион Альфа - Ришар Бессьер

Они тотчас же поспешили к нему. Киборг пояснил:

- Я явно слышал какой-то шум... что-то двигалось снаружи...

Перкинс и Ковач вплотную приблизились к плексигласовой поверхности и настороженно принялись сверлить взглядами темноту. Но ничего не обнаружили.

- Будто что-то скользнуло по центральной аллее, - продолжал Крупп. Тише... Вслушайтесь сами...

Перкинс и Ковач буквально обратились в слух.

Крупп и в самом деле не ошибся. Что-то там действительно двигалось, казалось, с трудом волочась по мягкому снегу.

То был какой-то смутный, приглушенный звук... еле различимый шорох, хотя сомневаться в его реальности не приходилось.

- Погасите лампу, - шепнул Перкинс на ухо Ковачу.

Сам он тем временем прильнул к окну и терпеливо ожидал момента, когда его глаза приспособятся к мраку.

Вскоре он уже мог различать, хотя и слабо, внешние предметы. Чтобы усилить остроту зрения, он подключил свою память, стараясь вспомнить, где и что он там уже в свое время видел. И тогда он явственно заметил неопределенный, тонкий и нитеобразный силуэт, двигавшийся всего в нескольких метрах от него.

Крупп, должно быть, тоже его обнаружил, поскольку Перкинс расслышал, как тот тихо прошептал:

- Вон там... в середине аллеи... она приближается...

Перкинс, до боли в руке сжав рукоятку термического пистолета, выждал ещё несколько секунд. Но силуэт, похоже, застыл на месте, смешавшись с густой чернотой ночи.

Командир приблизился к Ковачу.

- Возможно, это хорелии из загона. Как вы считаете?

- А не все ли равно...

- Да, конечно, но...

- Но что?

- Да нет, это и впрямь не имеет никакого значения.

И тут в мозгу Перкинса ярко высветился образ великолепной особи, с широкими, пурпурными, в черно-желтую крапинку лепестками. Одновременно его окатила волна ужаса, разбудившая былые воспоминания.

Мэри!

Опять это наваждение, те же самые галлюцинации, что преследовали его, полностью лишая возможности предпринимать какие-либо действия.

Мэри... Нет... что угодно, но только не это... Не сейчас... Не в эти минуты...

Но он был не в силах что-либо поделать с собой, и образ уже высветился в ночи, извиваясь перед окном серебряной змейкой, все полнее набирая нужную форму в странно фосфоресцировавшем густом тумане.

И вот уже змейка превратилась в удивительной красоты женщину.

Перкинс подскочил от дикого вопля Круппа, но стоило ему услышать возглас Ковача, как кровь в его жилах буквально застыла.

- Боже мой, возможно ли такое... Вы видите ее?

И тогда он понял, что на сей раз не один он стал жертвой этой галлюцинации.

Видение Мэри стало реальностью и для его товарищей.

Наконец облик Мэри завершил свое формирование. Перед их изумленными взорами предстало измученное лицо прелестного существа. Алели, словно свежая рана, губы, блестела копна волос, рассыпавшихся по плечам, струясь по ним, подобно водорослям под зеркалом водной глади.

- Она зовет нас... говорит... вы ведь слышите, верно?

Крупп прильнул к окну, зачарованный, неспособный взять себя в руки.

- Этого же в действительности не существует, - отчаянно вскричал Перкинс. - Это же монстр, безмозглый и бездушный... никакого реального человека там нет... Придите в себя, сделайте над собой усилие... попытайтесь понять...

Но Ковач откликнулся, как если бы пребывал в трансе.

- Женщина... Как же подобное возможно?

А тем временем в голове Перкинса затрепетал мягкий, убаюкивающий голос:

"Это я... И всегда была здесь... Я - часть этого мира, плоть от плоти природы... Не отчуждайте меня..."

В подсознании Перкинса эти слова превращались в ещё более глубинные для него по смыслу:

"Майкл... Не отвергай меня... Ты так мне нужен... Именно ты... За пределами жизни... За границей смерти... И ты придешь ко мне... придешь непременно..."

- Нет, - завопил что было мочи Перкинс, - это ловушка! Не слушайте ее... это не имеет никакого смысла... Умоляю, прислушайтесь ко мне, иначе мы все погибнем...

Но Крупп отмахнулся от него. Перкинсу пришлось резким прямым ударом отшвырнуть его к центру комнаты. Одновременно он крикнул Ковачу:

- Задерните шторы... Немедленно!

Вероятно, у старика-ученого в этот момент появился какой-то проблеск сознания, потому что он почти тотчас же повиновался.

- Зажгите лампу!

Крупп, лежа на полу, с трудом переводил дыхание, но начал постепенно приходить в себя. Майкл ждал, пока не убедился, что тот уже полностью отрешился от дурмана, и только тогда позволил ему подняться.

- Попытайтесь понять. Мы все стали жертвами массового наваждения. Я уложу на месте первого, кто покинет это помещение. Ясно?

Ковач обессиленно рухнул в кресло. Он был мертвенно-бледен и мелко дрожал.

Перкинсу вдруг показалось, что на него обрушился весь мир.

До восхода солнца оставалось около двух часов.

Образ Мэри не исчезал. Вплотную приблизившись к окну с внешней стороны, призрак выжидал, терпеливый и внимательный.

Перкинс мог не раз убедиться в этом, осторожно выглядывая в щелку между раздвинутыми шторами.

При этом он был вынужден все время яростно бороться с самим собой, сопротивляясь могучему воздействию охвативших его чар.

Но инстинкт самосохранения оказывался сильнее, и в конечном счете он неизменно выходил победителем в этой невидимой схватке.

В гостиной царила тишина. Все погрузились в только им ведомые мысли.

Чтобы как-то отвлечься, Перкинс несколько раз связывался со Смитом. Их разговор не был деловым, он являлся просто проверкой связи и преследовал одну цель: поддержать настроение несчастного пилота, волею обстоятельств оказавшегося в бронированной тюрьме.

В какой-то момент Перкинс увидел, что Ковач добавляет керосин в лампу, и полюбопытствовал:

- Интересно, где вы добываете этот продукт?

Старикан был удивлен вопросом. Пожав плечами, он ответил:

- Да в одном из хранилищ. Его держали там в виде таблеток. Когда-то это минеральное масло служило топливом.

- Меня не это интересует, а тот факт, что он возгораем.

- Что вы хотите этим сказать?

Перкинс напряженно думал.

- Где находится этот склад?

- Одно из хранилищ совсем близко от нас...

- Крупное?

- Довольно.

- Мне пришла в голову одна мысль. Если бы нам удалось перевести эти нефтепродукты из твердого в жидкое состояние и различить по городу, то мы могли бы сжечь весь Рок-Сити со всеми его хорелиями. Для нас это совершенно безопасная операция, учитывая, что наши скафандры выдерживают температуру свыше двухсот градусов. Не беспокойтесь, найдем подходящий и для вас лично. Подумайте хорошенько, Ковач. Возможно ли это сделать?

Ковач насупился, на какое-то время задумался, затем оживился: