Страшные вещи Лизы Макиной - Виталий Сертаков
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Секунду спустя я остыл и почти раскаялся в своих словах. Я ждал, что она скажет: «Саша, я понятия не имею, отчего у тебя болит голова, но ментов я боюсь, потому что мой папа принимает наркоту, и как раз сейчас ему требуется доза...» Если бы она так сказала, я бы ей все простил, все ее зазнайством вид таинственный. Взял бы ее ампулу, или что там, и поперся бы куда угодно, лишь бы не ругаться!
— Голова у тебя больше болеть не будет, — очень тихо произнесла Макина. — Что касается моего папы, то он не наркоман и не убийца. Как раз напротив, он занят в очень важной программе по спасению людей. Но сейчас он попал в трудное положение, потому что мы были излишне доверчивы. Помнишь, я приводила тебе в пример паровоз? Если уголь кидать в топку равномерно, сверяясь с манометром, котел осуществляет положительный процесс. Но если превысить контрольную метку и не открыть клапан сброса, котел взорвется.
В задачу папы входило остановить один очень опасный процесс — это все, что я могу сказать тебе сейчас. Если ты мне поможешь, я расскажу тебе все, что ты захочешь услышать.
— Стало быть, зубы болели из-за вас? — Меня кидало то в холод, то в жар, я уже не знал, чему верить...
— Да, из-за нас. Теперь все позади, хотя нам придется уехать. Люди, которые ждут внизу, просто выполняют команды. Они не успели совсем чуть-чуть. Тот, кто отдал им приказ, очень надеялся...
— Попасть к вам в квартиру до того, как... что? — закончил я.
— Я тебе все расскажу, но не сейчас. Пожалуйста...
Я включил настольную лампу и внимательно осмотрел горошинку. Даже лупу достал с полочки. Под лупой эта штуковина оказалась никакой не ампулой и не таблеткой. Больше всего она походила на разрезанную вдоль черную маслину, но на ощупь была твердой как камень.
— Будем считать, что это лекарство, — сказала Лиза. — Ни в коем случае нельзя допустить, чтобы таблетка попала в воду. Она покрыта защитным слоем...
— Да, вижу, вроде полиэтилена.
— Это не полиэтилен, но... похоже. Не облизывай ее, не бери в рот и держи в сухом месте. Иначе...
— Иначе что?
— Иначе она испортится.
Так и есть, наркота, подумал я почти с облегчением. Я скорее сдохну, чем ее начну облизывать! Никаких чертей, вампиров, и убийц, скорее всего, гашиш. Он вроде бы тоже такой... твердый.
— А если я это потеряю?
— Ты не потеряешь, — улыбнулась Лиза.
— А если мне менты сядут на хвост?
— Ты, Сашенька, их заметишь первый, — уверенно сообщила Макина. — Ты же всегда и все замечать первый.
Я разинул варежку и тут же захлопнул. Похоже, Меня опять провели. Она прекрасно знала о том, что я преследовал ее папашу, только прикидывалась, что не знает...
И тут Макина сделала вещь, которую я от нее ожидал меньше всего. Реакция у меня хоть куда, но я не успел ни отшатнуться, ни поднять руки. Она встала, поднялась на цыпочки и поцеловала меня в губы Ее губы показались мне холодными и твердыми, а изо рта, совсем капельку, пахло мятной жвачкой. Когда я опомнился, оказалось, что мои руки уже у нее на заднице. Лиза не вырывалась. Так мы постояли немножко, и второй раз я поцеловал ее сам.
— Ты можешь пока посидеть у нас, — предложил я, когда немного очухался.
— За меня не надо волноваться, — без улыбки сказала Лиза. — Там, наверху, со мной ничего не случится.
И я ей поверил.
Глава 11
ЗА ОДНОГО БИТОГО...
То, что произошло спустя час в метро, не покажут ни в одном ужастике. Честно сказать, три следующих дня обернулись кошмаром, из которого никак не выскочить, вроде стрелялки, где уровни сложности сменялись бесконечно, а кнопка выхода заклинила, не давая вынырнуть из игры...
Правда, этим вечером в меня пока никто не стрелял.
Макин должен был торчать на переходе «Библиотеки Ленина». Только добравшись до точки, я допетрил, что Лиза с отцом при мне не разговаривала. Значит, либо позвонила ему на трубку позже, либо уговорилась заранее. Но в подземке порой пропадает связь...
Мне пришла запоздалая и крайне мерзкая мыслишка, что ее домашний номер могут прослушивать. Если находятся парни, готовые проторчать целый день под окнами, почему бы не поставить в квартире прослушку за те полчаса, когда они якобы искали следы изготовления бомбы?..
Я заново прокручивал слова Сережи и вспомнил еще кое-что. Бабулька Ярыгина, попав к себе в хату, очень обрадовалась, что все на своих местах, мебель не тронута, в туалете сухо и чисто, и даже вещи арендаторов сложены в чемоданах...
Они квартировали три недели, не распаковываясь!
Я должен был увидеть Макина, едва покинул вагон, но, ступив на перрон, сразу ощутил опасность. Что-то необъяснимое, незаметное и чертовски враждебное нависало в нагретом воздухе станции. Я убеждал себя, что все это фигня, просто накрутил психов и сочиняю очередную чертовщину.
Андрей Петрович Макин, или кто он там на самом деле, задерживался, хотя Лиза зуб давала, что он будет меня ждать.
Только передать лекарство.
Передать и сразу уходить!
Проходя мимо, опустить «маслинку» в подставленную ладонь и, не торопясь, не оглядываясь, не меняя скорости, уходить...
По спине ручьем стекал пот, а ладони я незаметно вытирал о брюки. Мне чудилось, что встречные буквально заглядывают в лицо. В каждом пассажире с мобилой я признавал переодетого мента. Если меня случайно толкали сзади, сердце останавливалось, а потом начинало выпрыгивать из груди.
Десятки раз я попадал во всякие переделки, бывало, что и ножом грозили, и втроем как-то отлупили, но никогда так не боялся. Я не представлял, кого и чего именно надо бояться.
Наконец я достиг развилки. Здесь тусовались поджидая кого-то, человек шесть, но никак не Андрей Петрович. Девица в кожаных брюках и розовой волосатой куртке нараспашку щебетала по трубе. Двое стриженых пацанов потягивали пиво и лениво разглядывали журналы у киоска. Возле них топталась сгорбленная старуха, готовясь перехватить пустую бутылку. Высокий мужик в дубленке и галстуке посматривал на часы и листал газету. Больше никого...
Я раздумывал, как поступить. «Хвоста» не заметил, но впервые ни за что не мог поручиться. В каком-то фильме показывали, как агенты ФБР «вели» человека, меняясь каждые пять минут. Стараясь сохранять прежний темп и задумчивое выражение физиономии, я побрел обратно. Твердую «маслинку» я сжимал в кармане с такой силой, что заныли костяшки пальцев.
С каждой секундой сердце колотилось все громче...
Справа, нагоняя меня, вкатился поезд. Распалась обнявшаяся парочка, парень проводил девушку в вагон и корчил ей грустные рожи через стекло. Лязгая цепью, протопал бритый чувак в наколках, волоча за собой косолапого бультерьера. Сплевывая под ноги, прошел бородатый старик в черной шинели. Кто-то меня догонял.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});