Электрические методы обогащения. Правдивая история о виртуальных амебах, современном инновационном предпринимательстве и прочей ерунде типа любви и смысла жизни - Павел Черкашин

– Если вдруг решишь за мной ухаживать, – сказала она тогда, – то не вздумай дарить мне цветы! Придумай что-нибудь оригинальное…

– Я тебе подарю живого крокодила, который будет напоминать обо мне, – отшутился тогда Димыч.

– Ага, – Лена рассмеялась и посмотрела на него глубоким взглядом, – он будет отлично смотреться в моей ванной…

Сейчас Димыч улыбнулся секретарю TS Computers и без лишних объяснений по-свойски прошел в общий зал. Стол Лены располагался в самом углу, у окна. Все сотрудники смотрели на вошедшего с нескрываемым любопытством. Гвалт телефонных переговоров по мере приближения Димыча к нужному столу сходил на нет. Лена разговаривала с кем-то по мобильному, глядя в экран своего монитора. Второй рукой она прикрыла свободное ухо, чтобы не отвлекаться на офисный шум. Димыча она увидела лишь тогда, когда он положил перед ней на стол зеленого плюшевого крокодильчика. Потом Лена удивленно подняла глаза на букет в его руках – больше похожий на только что сорванный розовый куст. Букет сильно контрастировал с загруженным под конец рабочего дня офисом. Лена смутилась, дыхание перехватило, она зарделась, как девочка. И тут же обиделась на себя за такое слабоволие. Чуть не расплакалась, буркнула в трубку: «Я тебе позже перезвоню» – и срывающимся голосом, настолько строго, насколько была способна, спросила:

– Это что такое?

– Ты просила не дарить тебе цветы, но я не сдержался, извини. Мужчины примитивны. Ничего не смог придумать. А это мой друг Гена. – Димыч щелкнул пальцем в нос плюшевого крокодила. – Очень старомодный. Я его все уговаривал переехать к тебе в качестве твоего помощника и моего доверенного лица, но он сказал, что без цветов к дамам в гости ходить никак не может. Пришлось поддаться на его уговоры…

Лена задумчиво почесывала крокодила за ушами, как котенка, не глядя на Димыча.

– Как думаешь, он будет хорошо смотреться в твоей квартире?

– Можешь сегодня сам найти ему место, – еле слышно сказала Лена. – Я освобожусь через полчаса.

Она снова уставилась в монитор и взяла мобильный телефон, показывая, что разговор окончен. Гену нежно посадила между монитором и клавиатурой, чтобы он был повернут к ней своей скалящейся мордой. Цветы прямо в упаковке небрежно положила поверх бумаг на столе. Под влажными стеблями тут же образовалась лужа – и цифры на бумажной таблице, оказавшейся рядом с букетом, заплакали горькими женскими слезами…

…У них была великолепная ночь – без предрассудков и ограничений. Димыч был на высоте, Лена получила давно забытое наслаждение. Они заснули в обнимку, как муж и жена, которые всю жизнь провели вместе: она – с чувством, что так неожиданно для себя влюбилась по-настоящему, он – с ощущением, что их роман себя исчерпал и нужно двигаться дальше…

Нанотехнологии – в жизнь!

Качественное мошенничество – это тоже искусство. Если уж ты ввязался в создание несуществующего программно-аппаратного нанотехнологического анализатора биомассы на молекулярном уровне, то нужно это делать добросовестно.

Совесть покусывала, но не вгрызалась, не впивалась зубами до крови. Больше щекотала. «Если для этого мира технологии распилинга и откатинга важнее, чем рендеринга[31] или инбридинга[32], то будем осваивать азы фигурного откатывания. Не привыкать…» – думал Димыч. «Мы просто должны пережить этот этап. Как и все остальные», – убеждал себя Санчес. Гриша просто наслаждался работой после долгого бесцельного прозябания в лаборатории.

Он собрал прототип системы буквально за пару дней и потребовал доставить ему непосредственно сами компоненты аппаратного комплекса, из которых будет собираться конечный «продукт». Заказчик требовал, чтобы программа сопровождалась не менее чем двумястами страницами документации, в которой «все должно быть очень научно и запутанно». Естественно, писать документацию, которую никто и никогда не будет читать, очень не хотелось. Воровать из Интернета тоже – можно погореть на плагиате. Тогда Гриша торжественно достал из дальнего шкафа на половине «стариков» увесистую стопку желтых казенных папок, в которых обнаружилось огромное количество отпечатанных на машинке листов.

– Моргайте чаще! Это увлажняет глазные яблоки. Читайте классиков, то есть меня, – с гордостью заявил он. – Никакого отношения ни к нанотехнологиям, ни к анализу биомасс мои труды, конечно, не имеют (сдул пыль и трепетно открыл верхнюю папку). Однако чисто гипотетически изложенные здесь методы применимы к любым системам, даже таким сложным, как биологические. Если все равно надо что-то писать, то пусть это будет не полной ахинеей. Такой вот симплекс-комплекс…

Димыч даже испугался этого неожиданного рвения. Ведь если они сдадут систему клиенту раньше срока и она полностью удовлетворит заказчика, то стимул платить ежемесячные оговоренные суммы у Ромы может пропасть.

– Ну, для этого и нужны такие гибкие менеджеры, как вы с Санчесом, – резонно ответил на эти мысли Гриша. – Мое дело сделать лучший продукт, а вы уж представляйте это заказчику как захотите и когда посчитаете нужным.

Тетушки, чей энтузиазм был подслащен сотней евро на каждую, с большим удовольствием взялись перепечатать труды Гриши в электронном виде.

– Вы мне еще потом спасибо скажете за эти работы, – сияя от гордости, сказал Гриша Димычу и Санчесу. – Поверьте, они нам пригодятся в бизнесе…

Те только переглянулись и пожали плечами: «Кому нужны эти устаревшие выкладки эпохи застоя, написанные во времена, когда программирование представляло собой прокалывание дырочек на бумажных карточках».

Кто будет генеральным директором

– Мне надо с тобой поговорить. – Гриша подошел к Димычу вплотную и положил руку на плечо.

Димыч вздрогнул, снял наушники и обернулся:

– А?

– Поговорить надо! – Гриша говорил громче, хотя Димыч уже убрал гремящую музыку.

– Говори.

Санчеса не было в офисе – он весь день собирался провести с Сергеем в «Премьер Капитале», пытаясь «немного поднять бюджет» с учетом возникшего нового объема работ.

– Я думаю, Санчеса нужно сделать генеральным директором, – сказал Гриша. Он понимал, что Димычу эта мысль может не понравиться, но и ждать, когда нерешенная проблема лидерства перейдет в открытую неконтролируемую конфронтацию между его молодыми и горячими партнерами, было тоже нельзя.

Сам он полностью удовлетворился бы позицией технического директора, на большее его жизненные амбиции уже не распространялись. А вот Санчес и Димыч замирали и напрягались, как молодые коты перед севшим на балкон голубем, всякий раз, когда разговор близко подходил к больному вопросу. У каждого из них был целый вагон амбиций, которые росли и множились на глазах с каждым вновь достигнутым успехом. Более того, подстегиваемые взаимной конкуренцией, они оба шли «ноздря в ноздрю», раскрывая свои лидерские качества и не желая уступать. Гриша даже опасался, что когда один из его партнеров в результате получит должность генерального директора (без этого нельзя было зарегистрировать юридическое лицо), то второй сразу снизит темп, его здоровый азарт угаснет – и это скажется на эффективности бизнеса в целом.

Гриша долго и мучительно размышлял о том, кого из партнеров поддержать в качестве основного руководителя. Его голос фактически был решающим. Каждый имел свой набор неоспоримых преимуществ и недостатков.

Димыч был целеустремленным интеллектуалом, педантичным в вопросах финансов и управления, с легкостью сходился с людьми, при этом мог быть жестким переговорщиком, когда этого требовали обстоятельства. Но он был шальным и неуравновешенным. Какое начало со временем возьмет в нем верх – доброе или злое, – можно было только гадать. Гриша считал, что Димыча «часто заносит», и этого было достаточно, чтобы сделать окончательный выбор – доверять ему судьбу компании, с которой Гриша теперь связывал свои главные жизненные надежды, он не мог.

Санчес был также интеллектуально развит, в совершенстве владел английским и немного – немецким. В отличие от Димыча он был выходцем из интеллигентной научной семьи. В нем преобладали спокойствие и уравновешенность. Ждать от него сюрпризов не приходилось. Он был настоящим стратегом – в голове Санчеса рождались светлые и необычные мысли, на несколько шагов опережавшие сиюминутные задачи. «Вот только слюнтяй он», – с досадой думал Гриша, в очередной раз наблюдая, как Димыч отчитывает Санчеса в уголке офиса, а тот лишь молча улыбается. Санчес все принимал близко к сердцу, эмоционально и болезненно переживал любую неудачу. Он все время боялся кого-нибудь обидеть, расстроить. Разве у таких людей есть шансы в конкурентной бизнес-среде?