Оружие из Дамаска и булата - Валерий Хорев

Готовые стволы перевозились в Кубачи, где ими комплектовали ружья и пистолеты. Самое любопытное здесь то, что при подобных ударных темпах мастера умудрялись поддерживать высокое качество продукции, не опускаясь до полного ширпотреба. Готовая неукрашенная винтовка, на изготовление которой ушло всего четыре дня, обходилась в 5 руб. 27 коп. Маргграф замечает по этому поводу: «На заводах в России, где употребляют для выделки механические станки и прочее, редко изготовляют за такую дешевую цену настолько порядочную винтовку из ленточного Дамаска, как в Дагестане». Вот как выглядели типичные образцы оружия, о котором идет речь. Перед нами экземпляр классической черкесской винтовки середины XIX века и кубачинского пистолета конца XVIII века, разумеется, с дамасковыми стволами:

Но уже в XIX веке, особенно после пленения Шамиля, боевые достоинства горского оружия быстро падают, оставляя лишь прекрасную художественную отделку. Оружие приобретает, по сути, парадно-декоративный характер (Шиллинг, 1949 г). Вероятно, это явилось следствием затяжной Кавказской войны, когда ощущалась острая нужда в огромном количестве рядового стрелкового оружия. Инерционность процесса поддержала его и далее, уже в мирные времена, к тому же тысячи сохранившихся низкопробных экземпляров изменили структуру рынка. Окончательно же местное производство огнестрельного оружия пало, когда были введены пистонные ружья, а вслед за тем скорострельные системы под унитарный патрон, стволы которых, сделанные из литой стали, были не по средствам одинокому кустарю; притом же изготовление их запрещалось администрацией (Маргтраф). Но то немногое, что еще тайком делалось, делалось из Дамаска, даже револьверы и охотничьи двустволки.

В целом можно сказать, что традиция выделки дагестанского огнестрельного оружия делится на два этапа. Экземпляры, изготовленные в период с XVIII до середины XIX столетия, являются настоящим боевым оружием для практического использования, а более поздние образцы носят скорее декоративный характер. Харбукские стволы, которыми комплектовались все кубачинские винтовки и пистолеты, были изготовлены из жгутового или букетно-жгутового дамаска, хотя иногда, редко, встречаются и чисто стальные. Клейма внешним видом напоминают крымские:

Другим обширным центром производства всех типов оружия, как холодного, так и огнестрельного, являлся

регион Закавказья, в основном Грузия и Армения. Огнестрельное оружие в Грузии начало распространяться уже с XVI века, то есть немного раньше, чем на Северном Кавказе. Так, кахетинский царь Александр (1524-1605) располагал армией в 15 тысяч воинов, из которых около 500 были вооружены ружьями. Он пытался наладить собственное производство, для чего выписал из-за границы мастеров. И все же в войнах с технически более развитыми Ираном и Турцией грузинская сторона терпела неудачи.

В отличие от Черкесии и Дагестана, оружейное производство Закавказья сосредотачивалось преимущественно в городах, население которых составляли ремесленники и торговцы. Также и вся организация производства носила здесь городской, цеховый характер. Во многих городах имелись традиционные торгово-ремесленные объединения - амкары (цехи). Для приема в амкарство требовалось знание ремесла, а также добрая слава, неопороченная честь и хорошее поведение. Самое значительное число оружейников проживало в Тифлисе, столице Закавказского края, месте сосредоточения и заказчиков, и исполнителей. Судя по именам, религиозно-национальный состав тифлисских оружейников был пестрым. В одном из списков мы видим 80 армян, 10 грузин, 9 мусульман, 8 дагестанцев, одного перса и двух русских. В амкарства не входили лишь мастера-иностранцы, делавшие европейское оружие.

Технология изготовления ружейных и пистолетных стволов ничем особенным не отличалась по сравнению с принятой в Дагестане. Но многочисленные письменные свидетельства говорят о несколько иных, гораздо более длительных сроках выделки, что позволяет предполагать и более высокое качество закавказского оружия. Сырьем для ковки стволов служили железо и сталь, закупаемые в Баку. Готовая продукция расходилась по всей территории Закавказья, Дагестана, и в некоторые районы Ирана. Главным изделием являлись стволы букетного Дамаска. Их стоимость достигала 3-8 рублей серебром, а изготавливал мастер не более шести стволов в месяц. Газета «Кавказ» в 1847 году писала:

‹‹В Лагиче такие делают стволы, что пару ружейных стволов, присланных для отделки в Петербург одному из известнейших иностранных оружейников, он оценил в 500 рублей ассигнациями››.

В 1864 году на десять мастеров приходилось 40 подмастерьев и учеников. Каждый мастер мог делать все ружье целиком, но для ускорения работы практиковалось разделение труда. В 1959 г. оружейник Вели Агабалаев, 1914 г. рождения, подробно рассказал о технологии изготовления дамаскового ствола. Для получения букетного рисунка брали семь проволок - три железные и четыре стальные (очевидно, речь идет скорее о тонких прутках, поскольку проволок в обычном понимании требовалось до сотни на один пучок). Их скручивали между собой и, не проковывая, наворачивали спирально на оправку (поразительное различие с европейской технологией, описанной выше). После этого, обсыпав все «желтой землей» (какая-то разновидность флюса), клали в горн.

Далее следовало не менее 20 ковок и столько же повторных нагревов, а готовый ствол зачищали напильником, калибровали и шлифовали изнутри, для чего на напильнике закреплялась специальная прижимная пружина. Стволы делали круглыми или гранеными, с шестью или восемью гранями. Напоследок производили винтовую нарезку при помощи особого инструмента с тремя выступами. Ствол закреплялся неподвижно, а машина вращала и продвигала прут с режущей головкой, делая три оборота.

Финальной операцией было выявление дамаскового узора на поверхности. Ствол помещали в специальную трубку и свободное пространство засыпали мелкими медными опилками, смешанными с раздробленным зеленым камнем (?), заливая все нашатырем и водой (раствором аммиака (?). Вся конструкция погружалась в печь, состав закипал, и кипение продолжалось 8 часов. Время от времени подливали воду. В результате железо растворялось быстрее, нежели углеродистая сталь, и проявлялся узор дамаска под названием «выеденная руда». Ствол с рисунком ценился в 10 рублей, а без рисунка - всего в шесть. Под занавес мастер набивал на казну муфту с хвостовиком, и холодным способом ставил клеймо. Ствол был полностью готов.

Лагичские стволы имели длину 125-130 см. и вес до 8 кг. Стволы назывались люля, ружье - тфандж. Такие стволы делались для заказчиков, приезжавших даже из Стамбула. В 1830-е годы самым известным мастером считался Абдурагим. Пистолетные и ружейные стволы он делал по собственной технологии, употребляя железо от подков, «турецкое» железо и сталь. Для изготовления ствольного дамаска он выковывал широкие тонкие стальные и железные пластины. Каждую пластину складывал в несколько слоев и затем, сбив вместе, вытягивал длинные заготовки. Заготовки, закрепив одним концом, скручивал. Соединив от двух до шести таких скруток в одну, навивал ствол (как видим, его технология близка европейской). Далее обычно - нарезка, шлифовка и проявление узора. Ствол помещался на три дня в раствор, состав которого мастер держал в секрете. Абдурагим работал тщательно и делал одно ружье или пару пистолетов в месяц. Его изделия настолько ценились знатоками, что они покупали стволы без замков и лож, уплатив до 20 рублей за штуку, тогда как работа прочих мастеров оценивалась в 3-8 руб. («Обзор российских владений за Кавказом»).

Внешне закавказское оружие мало отличалось от черкесского или дагестанского, тем более что его дизайн, как теперь принято говорить, чаще всего копировался с лучших образцов последнего. Доказательством служат типичные экземпляры пистолетов - кремневый черкесского типа, и капсюльный работы знаменитого Микиртича Чифталарова (1860-е годы). Крупно показано личное клеймо, состоящее просто из надписи «Чифталар». Нетрудно заметить полную идентичность внешнего облика, исключая лишь разницу в замках.

Примечательно, что в середине XIX века закавказское оружие легко перешло на новую, капсюльную («пистонную») систему воспламенения, тогда как Северный Кавказ оказался консервативнее. Хотя неумолимые ветры перемен постепенно выдували из употребления ударно-кремневые замки, на технологии изготовления стволов это сказалось слабо, и вплоть до XX столетия Дамаск продолжал удерживать позиции.

Прочие оружейные центры Российской империи применяли дамаск очень широко, особенно при изготовлении дорогих экземпляров ружей и пистолетов, хотя отлаженность процесса позволяла комплектовать узорчатыми стволами и вполне рядовые образцы. Последние представители капсюльного племени являлись превосходным, отработанным, точным и надежным оружием, а изысканное кружево Дамаска словно бы удостоверяло его неординарные качества: