Охота на Актеона - Алексей Евтушенко

Двое суток прошли быстро.

Симус Батти и Рэй Ровего, по-видимому, решили все-таки выдержать положенное время и не предъявляли Касе и Тепси своих прав. А, может быть, были просто заняты или, как в шутку предположила Тепси, не успели окончательно прийти в себя после буйной и бурной первой ночи.

– Шути, шути, – хмуро заметила ей на это Кася. – Как бы нам потом еще не плакать.

– Потом – это будет потом, – легкомысленно махнула рукой Тепси. – Стоит ли заранее расстраиваться? Давай жить одним днем, пока ничего другого все равно не остается.

И в этом Кася не могла с ней не согласиться.

Собственно, все два дня ушли на ознакомление с Подземельем. Нина Петровна послужила им гидом и показала все, что разрешено было показать.

Размеры Подземелья поражали воображение.

Это был целый город, состоящий из сложной системы естественных и рукотворных, сообщающихся между собой пещер. Здесь было все: жилье, склады, производственные и административные помещения, гидропонные фермы и даже тюрьма (она же гауптвахта). Особое место занимал гурт, представляющий собой эдакий хорошо охраняемый подземный лагерь, в котором содержались женщины-пленницы – бывшие сестры-гражданки, добытые хватами с поверхности.

Гурт служил исключительно для удовлетворения сексуальных потребностей «диких». Женщины гурта, подобно мужчинам-рабам наверху, были распределены между «дикими» и оказывали сексуальные услуги, подчиняясь довольно сложному расписанию, которое учитывало как потребности и служебное положение мужчин Подземелья, так и состояние здоровья пленниц. Были в Подземелье и свободные женщины, которых можно было отнести к «диким» точно так же, как и мужчин. Подобно Нине Петровне, это были те, кто родился в Подземелье и был воспитан на совершенно иных ценностях, нежели сестры-гражданки. «Дикая» женщина по желанию могла выйти замуж за мужчину и родить ему детей. Мало того, некоторые из этих женщин имели двух и даже трех мужей в силу того, что мальчиков в Подземелье отчего-то всегда рождалось гораздо больше, чем девочек. При этом любой «дикий» мужчина, будь он женатый или холостой, имел полное право на пользование гуртом в соответствии с его возможностями и собственными потребностями.

Как рассказывала Нина Петровна (правда, Кася с Тепси так до конца этому рассказу поверить и не захотели), некоторые женщины из гурта при определенных обстоятельствах могли получить статус «дикой» и тоже выйти замуж и родить детей. Для этого им нужно было не только публично отказаться от «верхней» родины и всей прошлой жизни, но и пройти ряд весьма унизительных и тяжелых испытаний.

Общество Подземелья живо напомнило Касе и Тепси уроки истории. Конечно, оно весьма отличалось от той мужской цивилизации, которая двести лет назад чуть было не уничтожила сама себя, но мужчина здесь занимал именно то положение, о котором раньше Кася и Тепси только читали в книгах и неприятие которого они, как и все сестры-гражданки, впитали в себя с младенчества.

Мужчина, как их всегда учили – это смерть, насилие и разрушение. Он необходим лишь для того, чтобы работать на благо и процветание женщин, сестер-гражданок. Ну и, разумеется, дать свою сперму для потомства. И то лишь до тех пор, пока наука не разработает качественный и безотказный способ партеногенеза.

– Скажите, Нина Петровна, – спросила на второй день за обедом Кася, – отчего вы так свободно все нам показываете и рассказываете? А если мы сбежим? Вы не боитесь, что полученные нами сведения могут обернуться против вас, людей Подземелья?

– Отсюда практически невозможно сбежать, – равнодушно ответила Нина Петровна. – Поверьте, многие пытались это сделать. Не буду объяснять, почему, сами поймете когда-нибудь. Отсюда можно только выйти. Выйти свободным человеком.

– То есть, предав свой народ и превратившись в «дикую», – не без язвительности заметила Тепси.

– Можно сказать и так, – согласилась их гид. – Но то, что для одного – предательство, для другого – совершенно разумный и естественный выбор.

– Предательство – это всегда предательство! – воскликнула Тепси.

– Если вы так считаете, значит, для вас так оно и есть, – усмехнулась Нина Петровна. – Мне, знаете ли, совсем не хочется убеждать вас в своей или чьей бы то ни было правоте. Во-первых, это не входит в мои обязанности, а во-вторых, я точно знаю, что жизнь сама расставит все по своим местам и каждому даст то, чего он хочет и заслуживает.

– И хочет, и заслуживает… – задумалась вслух Тепси. – По-моему – это взаимоисключающие понятия.

– А по-моему, это одно и то же, – сказала Нина Петровна. – Но я, заметьте, опять же не настаиваю на своей правоте.

Глава XI

Когда-то давно Первая была очень красивой женщиной.

Она и сейчас, в свои почти шестьдесят лет, сохранила былую грациозность движений, обволакивающий взгляд больших светло-зеленых глаз и кудрявые от природы густые белокурые волосы.

Увы, склонность к полноте, малоподвижный образ жизни, масса вредных привычек и активное нежелание заниматься собой, не лучшим образом сказались на ее фигуре, лице и коже. Фигура оплыла и раздалась вширь, лицо обрюзгло и почти утратило свой некогда точеный, суженный к подбородку, – абрис, а кожа из нежной белой и упругой стала дряблой и приобрела весьма нездоровый вид.

К тому же, – Первая с большим предубеждением относилась к врачам-косметологам, не раз предлагавшим ей хирургическим путем убрать лишний жир с бедер и других частей тела, а также сделать подтяжку лица.

И так сойдет, считала она.

Для того чтобы у мужчины-раба на нее встал, она достаточно привлекательна. Во всяком случае, пока. А когда вставать перестанет, то можно будет подумать и о вмешательстве хирургов. Или обойтись хорошим виртуальным сексом. Или, в конце концов, найти такого раба, у которого встанет.

К лесбийской же любви она никогда не была склонна, и поэтому проблема того, как относится к ее внешнему виду любовница, Первую не волновала, за неимением таковой. Как проблемы, так и любовницы.

Когда она пообещала начальнице Службы FF самого крупного и влиятельного города в Северном полушарии Земли конструктивно подумать над возможностью проведения войсковой операции против «диких», то нисколько не лукавила. Ни перед Йолике Дэм, ни, что самое главное, сама перед собой. И сделать это она собиралась вовсе не потому, что «дикие» в последнее время обнаглели и стали представлять гораздо большую угрозу для сестер-гражданок, чем обычно.

Нет, не поэтому.

Чем дальше, тем больше она склонялась к выводу, что главную опасность для общества свободных женщин всей Земли представляют… сами свободные женщины. Именно те сестры-гражданки, чьи интересы, свободу и саму жизнь она публично поклялась защищать много лет назад, положив тогда еще весьма изящную руку на Книгу Великой Матери.