Роман с Джульеттой - Ирина Мельникова

– С чего вы взяли, что я спешу? – неподдельно удивился Серпухов. – Работа не волк, в лес не убежит.

– Вы хотите сказать, что будете присутствовать при нашем разговоре? – Алина окинула его надменным взглядом. – Но я хочу поговорить с Геннадием Петровичем один на один. Это мое право.

– Что вы, что вы! Я ни в коей мере не посягаю на ваше право, но хочу попросить вас об одолжении. – Серпухов прижал руку к сердцу. – Я – давний друг театра и знаю этого хитреца, как облупленного, – он посмотрел на Карнаухова, который терпеливо дожидался конца разговора. – Только бдительность потеряешь, тотчас всех актеров и актрис на голодный паек посадит.

– Актер должен быть злым и голодным, – огрызнулся Карнаухов. – Сытый актер почивает на лаврах и быстро превращается в наглого, самодовольного кота или кошку.

Алина хмыкнула про себя. В чем-то Карнаухов был, несомненно, прав. Сколько она знала подобных «котов» и «кошек»! Солидный достаток, признание зрителей, восторги в прессе – все это успокаивает и притупляет энтузиазм. Талант впадает в дрему, и хорошо, если не в летаргический сон…

– Только своим актерам такого не говори, – добродушно рассмеялся Серпухов, – порвут тебя, как Тузик грелку!

– Говори, не говори, – вздохнул Карнаухов, – от разговоров в кассе денег не прибавится! – Он посмотрел на Серпухова. – Так заказывать или нет?

Серпухов расплылся в улыбке.

– Желание дамы для нас закон. – И перевел взгляд на Алину. – Надеюсь, Алина Вадимовна не откажет верному рабу Мельпомены. Я приглашаю вас на ужин сегодня. Думаю, нам стоит обсудить кое-какие театральные проблемы. Вы не возражаете?

– Я пока не в курсе местных театральных проблем, – Алина посмотрела на Карнаухова, – но боюсь, что они скоро появятся лично у меня.

– На что вы намекаете? – поразился Карнаухов. – Мы же обо всем договорились?

– Но я знаю, что возникло недовольство по поводу вашего решения, – сказала Алина. – Я не хочу стать яблоком раздора с первых дней работы в вашем театре.

Карнаухов покраснел и развел руками.

– Сами понимаете, так все было неожиданно, – он покосился на Серпухова, – давайте поговорим об этом позже.

– А вы так и не ответили мне, Алина Вадимовна, – прервал их диалог Серпухов, – насчет того, чтобы вместе поужинать сегодня вечером.

– Как я понимаю, в этих стенах не принято вам отказывать. И я не отказываюсь, но давайте в другой раз, – вежливо улыбнулась Алина и села в кресло возле окна.

– Ох, а вы, оказывается, упрямая женщина. Знаете себе цену?

– Знаю, но не завышаю ее. – Алина вновь перевела взгляд на Карнаухова. – Я не претендую на роль Джульетты по той причине, что не хочу осложнять себе жизнь.

– Но почему же? – снова вклинился Серпухов, который явно не привык видеть себя в роли пассивного наблюдателя. – Я слышал, что роль Джульетты вас прославила? Поделитесь вашей славой и с нашим городом.

Алина холодно посмотрела на него.

– Я польщена, что вы в курсе театральных новостей, но повторяю, я не собираюсь осложнять свою жизнь конфликтами с актерами театра, в котором собираюсь работать.

– О боже! – воздел руки к небу Серпухов. – Какие мелочи! – И обратил свой взор на Карнаухова, который, так и не вернув плащ в шкаф, присел на краешек стула. – Геннадий Петрович? В чем проблемы?

– Будто вы не знаете, Юрий Борисович, Вероника…

– Что Вероника? – На пороге возникла хрупкая, небольшого роста женщина в тельняшке и широких холщовых штанах. В руках она держала курчавый парик, а по остаткам темного грима на лице Алина поняла, что это и есть актриса Белова, которая только что вышла из образа негритенка Максимки.

Актриса решительно прошла в кабинет, опустилась в кресло рядом с Алиной, но не удостоила ее взглядом.

«Все, начинается!» – подумала та и внутренне подобралась.

– Что здесь происходит? – требовательно произнесла Белова и обвела подозрительным взглядом растерянного Карнаухова и спокойно на нее взиравшего Серпухова. – Что вы здесь решаете?

– Вероника, ты только не волнуйся, – Карнаухов отбросил плащ на соседний стул и потянулся за пачкой сигарет, – сама понимаешь, театр выживает как может…

– Только не за мой счет! – Белова резко поднялась с кресла. – Роль Джульетты я не отдам, сколько сил и нервов на нее потрачено… Вы что, не понимаете? Это же позор! В последний момент актрису отстранили от роли! Это подло! Бесчеловечно! И чем, скажите, я хуже этой драной кошки? – Она с ненавистью посмотрела на Алину. – Только потому, что она играла в Москве? А вы видели ее игру? Я спрашиваю, вы видели? Вы что, не понимаете, там пресса была на ее стороне, телевидение… Муженек заплатил кучу баксов, и она вмиг стала звездой!

– Вероника, – угрожающе сказал Серпухов, – прекрати истерику! Алина Вадимовна только что отказалась от этой роли!

– Ага! Как же! Отказалась! – взвизгнула Вероника. – Вам, главное, чтобы зритель в театр повалил! Вам имя требуется! И вообще… – Она окинула Серпухова сердитым взглядом. – Ты-то с какой стати здесь? На свежее потянуло? На московскую звезду? Так я тебе такой звездец устрою, небо с овчинку покажется!

– Вероника! – произнес угрожающе Серпухов и тоже поднялся из кресла. – Не забывайся!

– Что не забывайся! – Вероника сжала кулаки. – Прикажешь руки тебе лизать за то, что деньги на спектакль дал! Вот я где твои деньги видела! – Вероника изобразила непристойный жест. – Засунь их себе в одно место!

– Выйди вон! – с расстановкой произнес Серпухов.

И Вероника вдруг закрыла глаза руками и опустилась в кресло. Казалось, весь боевой задор вышел из нее, как воздух из дырявого шарика.

– Господа! – Алина встала и обвела всех взглядом. – Я, по-моему, ясно сказала, что не хочу быть причиной конфликтов. – И посмотрела на Белову, которая тихо всхлипывала в своем кресле. – Вероника, успокойтесь, мне не нужна ваша роль.

Та всхлипнула громче, но рук от лица не отняла.

Серпухов подошел к ней, схватил за руку и рывком поднял из кресла.

– Пошли! – процедил он сквозь зубы. – Поговорим в машине!

Вероника с зареванным, в грязных потеках лицом испуганно уставилась на него.

– Юра! Юрий Борисович… Я ведь расстроилась… – залепетала она, стараясь освободить свою руку из его пальцев.

– Пошли! – уже угрожающе повторил Серпухов. – Я тебе покажу звездец…

– Прекратите! – поморщилась Алина. – Что за мерзости вы здесь развели? – Она встала с кресла, подошла к Карнаухову и сверху вниз посмотрела на него. – Признаю свою ошибку, Геннадий Петрович! Кажется, я не смогу играть в вашем театре. Какую бы роль вы мне ни предложили, это сразу станет источником обид и подобных истерик. Увольте меня от скандалов!