Рюрик и мистика истинной власти - Михаил Серяков

Восстанавливаемая предыстория призвания Рюрика позволяет понять то на первый взгляд совершенно нелогичное утверждение, которое присутствует в древнерусском летописании, когда через несколько лет после изгнания варягов победители приглашают на княжение тех же самых заморских пришельцев. Данное противоречие объясняется тем, что отечественные летописи под понятием варягов понимали все западнославянские племена, жившие на территории современной Германии. То обстоятельство, что призванный после изгнания варягов основатель древнерусской княжеской династии принадлежал к ободритскому правящему роду, также косвенно указывает, что взимавшие дань варяги были велеты, в результате чего конфедерация четырех восточнославянских племен обращается к другой части западных славян, составлявших варяжскую общность.

Необходимо подчеркнуть, что организованный Бранливом-Пролазом брак имел еще одно немаловажное последствие. Вместе с сыновьями ободритского правителя в Восточную Европу был принесен опыт создания достаточно развитой в славянском мире государственности. Источники отмечают весьма раннее существование княжеской власти у славян, живших на территории современной Германии. Уже при описании событий 631-632 гг. Фредегар упоминает «Дервана, князя (dux) народа сорбов»[266]. Что касается ободритов, то начиная с первого упоминания в анналах под 789 г. о них говорится как о союзе во главе с одним предводителем, в котором историки видят первого известного князя ободритов Вилчана. Затем на протяжении почти сорока лет этот племенной союз возглавляли Дражко, Славомир, Чедраг. Противником ободритов в первой половине IX в. становится Восточно-Франкское королевство. После победы над ними Людовик Немецкий отдает их территорию под власть князей, ликвидируя единую ободритскую власть. Несмотря на это, с 858 г. ободриты выступают как единое целое и с 876 г. вновь восстанавливают свою независимость. Столица ободритов Рерик была, как констатируют исследователи, обширным и хорошо укрепленным градом уже в VII в.[267] Показательно, что другим названием столицы ободритов был Велиград (из слав. велий – «большой» и град – «город, укрепление»), под которым он упоминается в 973 г. в письменных источниках, а в 1000 г. уже фигурирует в них как верхненемецкая калька прежнего славянского названия Michelenburg (нем. michel – «большой» и burg – «укрепление, город»)[268]. Дворцы княжеской и феодальной аристократии фиксируются археологически в VII-VIII вв. лишь в двух регионах славянского мира – в Моравии и землях эльбских славян[269], что несомненно свидетельствует об опережающем развитии социальных отношений именно в данных землях. Следует отметить, что государственность зародилась у ободритов весьма рано. В. Д. Королюк датирует этот процесс VII в., Г. Булин – концом VIII в.[270], по наиболее осторожным оценкам В. К. Ронина и Б. Н. Флори, в начале IX в. и у ободритов, и у вильцев засвидетельствованы княжеские династии. Показательно, что для описания власти ободритского князя каролингские анналисты используют термины, относящиеся обычно к королевской власти[271]. Хоть ободриты и вельцы-лютичи были непосредственными соседями, политическое устройство развивалось у них совершенно различно: «Итак, у лютичей князья исчезли и правила община, а в ней властвовала знать. Напротив, у бодричей с течением времени исчезла община и правление сосредоточилось в руках князей… Зато государь получил у них (ободритов. – М. С.) гораздо большее значение, чем в других краях Славянского Поморья, и хотя народ называл его просто князем, что значило только “господин”, однако власть этого князя сравнивалась немцами с властью королевскою. Ему кланялись в ноги, у него была дружина, которая служила ему лично…»[272] С этим выводом А. Гильфердинга согласны и современные исследователи: «В отличие от сорбов и велетов при повествовании об ободритах в источниках IX – X вв. определенно говорится как о княжестве, а затем как о regnum»[273]. Именно эти давние истоки государственности, наличием которых ободриты выгодно отличались от своих соседей, также могли повлиять на тот выбор, который сделала конфедерация четырех племен севера Руси, приглашая к себе на княжения представителя именно того рода, который обладал этими традициями.

Рассмотрим теперь другой ключевой момент мекленбургских генеалогий. Согласно опубликованному В. И. Меркуловым их фрагменту (см. рис. 4), шестым предком Рюрика по отцовской линии был Радегаст. В результате анализа наиболее древней части этой генеалогической традиции в книге «Загадки римской генеалогии Рюриковичей» мною было показано, что в ней причудливо сплелись как весьма архаические мифологические представления, находящие свое подтверждение в западнославянской религиозной традиции, так и относительно поздние наслоения, вызванные необходимостью интеграции правителей Мекленбурга в элиту Германской империи. В полной мере это относится и к Радегасту. В самих генеалогиях он отождествляется с реально существовавшим германским вождем Радагастом или Радагайсом, который под напором гуннов в 404 г. повел огромную армию из готов, вандалов, свевов, бургундов и аланов с берегов Балтийского моря на Рим[274]. Грандиозное предприятие окончилось неудачей, и Радагаст был казнен в Риме 23 августа 406 г.

Однако подобное имя носил и один из богов западных славян, почитавшийся в Ретре, которая наравне с Арконой была одним из главнейших сакральных центров всего этого региона. При ее описании Гельмольд (ок. 1125 – после 1177) отмечает одну важную деталь: «Ибо ратари и доленчане желали господствовать вследствие того, что у них имеется древнейший город и знаменитейший храм, в котором выставлен идол Редегаста, и они только себе приписывали единственное право на первенство потому, что все славянские народы часто их посещают ради (получения) ответов и ежегодных жертвоприношений»[275]. Это замечание Гельмольда указывает как на древность культа Радигоста у балтийских славян, так и то, что его культ давал основание для притязаний на политическую власть. О связи этого бога с властью говорит и упоминание короны Радигоста, выставленной еще в XV в. в окне христианской церкви: «… есть в окрестностях Гадебуша, который обтекает река Радагас, носящая имя божества, корона которого (из меди, от расплавленного его идола), поныне видна в окне храма»[276]. Ратари и доленчане составляли ядро племенного союза велетов. Хоть Ретра находилась на их территории, однако и у враждовавших с ними ободритов, как это следует из указания Гельмольда, данный бог также почитался: «Редегаст, бог земли бодричей»[277]. А. Гильфердинг отмечал, что Радигост «должен был иметь у бодричей особое племенное капище (по преданию, оно находилось именно в Мекленбурге)»[278]. Наличие общего культа у враждовавших между собой племенных союзов также указывает на его весьма раннее происхождение.

Может показаться, что имя вандальского короля Радагаста лишь случайно созвучно имени славянского бога Радигоста, однако это, по всей видимости, не так. Во-первых, в свой поход Радагаст отправился именно из того региона, который впоследствии станет центром культа Радигоста, и это вряд ли можно считать совпадением. Во-вторых, мекленбургские генеалогии прямо называют пытавшегося захватить Рим Радегаста потомком Алимера, который известен Саксону Грамматику в качестве короля Прибалтийской Руси. Реальность его существования подтверждается «Законом англов и варинов», записанным по повелению Карле Великого в 802 г., где в статье 5 имеется следующее примечание: «Сии права издал Вулемар (Vulemarus)»[279]. Более того: в качестве непосредственного предшественника Радагаста мекленбургские генеалогии называют Мечислава (Miecslav)[280]. Насколько мы можем судить, данные генеалогии смешивают реально существовавшего германского вождя со славянским богом, которому поклонялись впоследствии западные славяне, и С. Бухгольц прямо говорит, что Радегаста стали называть богом после его смерти. Мысль о том, что славяне впоследствии обоготворили потерпевшего поражение германского вождя, столь нелепа, что была решительно отвергнута еще в XVIII в. Э. Гиббоном[281]. Согласно версии мекленбургской генеалогии С. Бухгольца, сыном Радегаста был Крок, однако последний фигурирует в наиболее древней части чешских и польских преданий. Выше были указаны связанные с Кроком топонимы в различных местах Варяжской Руси, что свидетельствует о его общезападнославянском характере. Как видим, немецкие источники прочно связывают вождя германцев Радагаста со славянской средой, что делает вполне возможным его наречение в честь славянского бога. Поскольку мекленбургские генеалогии в своем окончательном виде составлялись уже после включения земель ободритов в состав Германской империи в эпоху господства христианства, потомки ободритских князей уже не могли открыто заявлять о своем происхождении от языческого бога, а отождествление германского вождя Радагаста со славянским Радигостом позволяло претендовать им на германское происхождение, облегчая вхождение в состав высшей феодальной знати империи.