Грани миров - Галина Тер-Микаэлян

— И все? Мороженое твоя Аида, я думаю, и без духов бы съела.

— Так она замужем, оказывается, и ребенок у нее — жалко, — печально вздохнул шахтер.

— Не понял, ты что, жениться на ней собирался?

— Да я не про то, я про то, что побыть вдвоем негде.

— Проблемы тоже! Она в санатории ночует?

— Она в Евлахе живет, их на работу автобус каждый день возит. Это недалеко, я бы съездил, только ведь домой к ней никак нельзя — муж, свекровь. А парк здесь маленький, и народ везде. У подруги тоже не приткнешься — городок небольшой, все про всех знают. Раньше, Аида говорила, можно было с кастеляншей договориться и на ночь ключ от пустой комнаты взять, но теперь старшая медсестра стала ключи забирать. Аида говорит, что эта медсестра — вреднющая баба, до жути аж. Как муж ее бросил, так она за всеми высматривает, вынюхивает, покоя от нее нет.

— Лучшие блюстители нравственности получаются из старых дев и брошенных жен, — философски изрек Сергей.

— Слушай, Серега, а ты… это… Не мог бы завтра вечером на пару часиков куда-нибудь, а? Тут кинотеатр есть — там «Бродяга» идет.

— Нет, — твердо ответил Сергей, прекрасно знавший, что в таких случаях за «завтра на пару часиков» обычно следует «послезавтра на пару часиков» и так далее, а ежедневно слоняться вечерами по парку ему совершенно не улыбалось. — На меня не рассчитывай, я индийских фильмов не люблю и из дома обычно надолго не отлучаюсь. Так что поищите другое место.

— Нет, так нет, будем искать, — грустно вздохнул ничуть не обидевшийся шахтер.

Утром пришла толстая кастелянша, аккуратно сложила раскладушку и увела паренька завтракать. Когда Сергей, побрившись, появился в столовой, мальчик уже сидел за столиком у окна рядом с высокой молодой женщиной и что-то оживленно ей рассказывал. У женщины было красивое, но очень строгое лицо, и сходство ее с мальчиком сразу же бросалось в глаза, поэтому Сергей, ожидая, пока подадут завтрак, от нечего делать гадал, кем же они друг другу приходятся. Мать и сын? Но она казалась чересчур молодой для такого взрослого сына. Брат и сестра?

— Доброе утро всем, — прервала его размышления одна из дам постбальзаковского возраста, усаживаясь рядом за стол, — Сережа, почему у вас вид сегодня такой меланхолический? Как ваша печень, как вам истису? Мне кажется, на меня эта вода плохо действует — всю ночь была изжога.

— Доброе утро, гм. Да нет, я нормально, м-м-м…

«Господи, да как же ее зовут? Мое имя, главное, все уже запомнили, как им это, интересно удается? Я один, как идиот».

— А мне кажется, это после вчерашнего тюбажа, — озабоченно заявила вторая дама, опускаясь на стул и ощупывая свой бок, — лично у меня появилась боль в подреберье.

За соседним столиком уже начал свое энергичное верещание на руках у матери бойкий малыш. Его отец и развернувшийся к нему вполоборота старик-орденоносец спорили о том, нужно ли класть в прикормку для леща молотый кофе. Кареглазая официантка Аида, улыбаясь, расставляла на столе тарелки с кашей.

— Сразу говорите, товарищи, кому нести чай, а кому компот, — кокетливо тряхнув сережками, проговорила она, и ноздри Сергея уловили тонкий аромат туалетной воды для мужчин, привезенной Петром Эрнестовичем из Берлина.

Вечером конопатый шахтер вернулся довольно рано и с ходу поделился новостями:

— Санаторий для отдыхающих экскурсию организует — на три дня. Закатальский заповедник, Лагодехский заповедник, Телави. Автобус удобный, сидения мягкие, питание организовано, не хочешь поехать?

— Спасибо, нет.

— Ладно, ничего, Елена Капитоновна и Надежда Семеновна едут.

Он сказал это с таким воодушевлением, что Сергей не смог удержаться от вопроса:

— А кто это? Ну, эти — Надежда Семеновна и эта, как ее… Кто они?

Шахтер воззрился на него, раскрыв рот.

— Шутишь? Мать моя, ты ж с ними за одним столиком в столовой сидишь!

Постаравшись скрыть свое смущение, Сергей небрежно заметил:

— Ах, эти! Я просто не понял, почему ты о них с таким воодушевлением говоришь. Едут и едут, а что тут такого особенного?

Воркутянин даже подпрыгнул на месте и начал взахлеб объяснять:

— Они с Аидой постоянно договариваются, чтобы она им одежду гладила — барахла-то у них вон сколько, каждый день платья меняют, а там каждую складку нужно нагладить. А Аиде деньги нужны — муж пьет, а свекровь, зараза, всю свою пенсию на сберкнижку складывает, на хозяйство ничего не дает, — в голосе шахтера звучало искреннее возмущение подлым поведением Аидиной свекрови, — Аиде поэтому и приходится подрабатывать.

— У тебя ж денег много, ты говоришь, так дай ей, — пошутил Сергей, и воркутянин ответил ему с поразительной для влюбленного рассудительностью:

— Конечно, дам — когда будет, за что давать. Сейчас-то пока не за что, мы только гуляли да на «Бродягу» сходили. Сейчас вот Аида с этими договорилась, что они уедут, а ключ ей оставят — она после работы будет заходить и все вещи им перегладит, постирает, что надо. Елена Капитоновна уже и кастеляншу предупредила. Так что на два вечера комната наша, поздравь меня, Серега! Дай, я тебя расцелую по-братски!

Он дохнул перегаром, но Сергей сумел ловко уклониться от братского поцелуя.

— Ты для нее побереги поцелуи, ладно? Только пусть сначала твои тетки уедут, а то кто его знает…

Он как в воду смотрел — на следующий день воркутянин явился совершенно убитый:

— Накаркал ты — не едут они, передумали. Завтра им яйца из-под наседки обещали принести, и они будут желток себе делать — они Аиде по секрету рассказали.

— Чего делать? — оторопел Сергей.

— Желток, — уныло объяснил шахтер. — Такое теперь средство для омоложения — желток в шприц набрать и укол под кожу сделать. Только надо, чтобы яйца были свежие, а если они на экскурсию поедут, то яйца протухнуть могут.

— Идиотизм какой-то!

— Ладно, посмотрю — если помолодеют, то приеду после отпуска и скажу своей старухе, чтоб тоже попробовала. Только теперь-то мне что делать? Я ведь тоже не железный, планы строил. Слушай, Серега, а ты не хочешь съездить на эту экскурсию, а? Экскурсия познавательная, зверюшек посмотришь — кабан, медведь. А красотища такая, что глаз не отведешь — горы, лес, и еще какой-то кавказский улар будет. Знаешь, кто такие эти улары?

— Горные индейки.

— Видишь, какой ты умный, а я и не знал, — восхитился конопатый шахтер. — Думал, это которые на лошадях скачут.

— На лошадях скачут уланы и джигиты.

— Видишь, сколько ты знаешь, а поедешь на экскурсию — еще умнее будешь.

— Мне достаточно, слишком умным быть тоже плохо, разве ты не знал? — нарочито простодушным тоном удивился Сергей, мысленно веселясь от этих наивных попыток соседа привлечь его прелестями Кавказа. В конце концов, тот решил отбросить хитрости и жалобно попросил:

— Поезжай, Серега, а? Будь мужиком, выручи!

— Черт с тобой! — тяжело вздохнул тот. — Ладно, поеду. А то ты меня тут все равно своим нытьем достанешь. Хотя, не знаю, если честно, то я еще подумаю, потому что… — при последних его словах просиявшее было лицо шахтера так вытянулось, что Сергей, махнув рукой, добавил: — Хорошо, только не плачь. Но мою кровать, чур, не трогать — на твоей располагайтесь.

Он утешал себя мыслью, что в награду за свое благородство ему в течение нескольких дней не придется во время завтрака, обеда и ужина слушать разговоры о дуоденальном зондировании и прикормке для рыб, а также вздрагивать от воплей младенца за соседним столом. В последнем он ошибся — обе семейные пары тоже решили отправиться на экскурсию, чтобы расширить свою эрудицию и вчетвером оккупировали широкое заднее сидение автобуса. Старичку-орденоносцу, который попытался было подсесть к их компании, один из молодых мужчин огорченно сказал:

— Да мы и сами с радостью бы с вами, Михал Василии, но просто боимся вас потеснить. Васька-то сейчас спать будет, и мы ему одеяльце постелем. И трясет здесь сильно, так что вы лучше идите, вперед, вам там удобней будет, — в голосе его звучало искреннее сожаление, но в глазах светилась хитринка.

Опечаленный орденоносец потоптался на месте и поплелся на переднее сидение. Сергей подумал, что, судя по верещанию малыша, у него сна нет ни в одном глазу, но догадался, почему от старика вежливо отделались — женщины, заняв половину заднего сидения, разложили на подстеленной газете бутерброды с сыром и помидоры с огурчиками, нарезали хлеб, колбасу, расставили кружки. Один из мужчин, опасливо оглянувшись, извлек водку, а две бутылки с минеральной водой так и остались сиротливо выглядывать из большой сумки.

Глядя на них, Сергей решил, что обе пары вряд ли оказались в санатории по причине серьезных заболеваний. Брезгливо морщась, он хотел отсесть подальше от их веселого смеха, детского крика и запаха колбасы, но в передней части салона уже разместилась группа веселых пенсионерок со своими сумками. Сергею пришлось устроиться у самой двери — справа от прохода. Места слева в том же ряду заняли ночной парнишка и молодая женщина со строгим лицом. Мальчик робко поздоровался: