Ритуал. Эпизод первый (СИ) - Останин Виталий Сергеевич
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Возрастом он был около пятидесяти лет, крупный и крепкий, с изрядным животом и тонкими седыми волосами, уже отступившими ото лба на затылок. Потертая рубашка серого цвета с закатанными выше локтя рукавами. Загорелое лицо, исчерченное морщинами, темные глаза, в которых, когда он бросал на девушку взгляды, читалось беспокойство. Хорошее лицо — Кот считала, что умеет разбираться в таких вещах.
— Что с тобой приключилось, дочка? — спросил он, когда грузовик уже уверенно трясся по колее.
— Меня похитили, — ответила она. — Какие-то психи.
— Изнасиловали? — голос его сделался осторожным.
— Не успели.
— Ну, хвала богам.
— Каким? — со смешком, уже почти нормальным, без следа истерики, уточнила она.
— А каким молишься, таких и благодари, — отмахнулся мужчина, сосредоточив свое внимание на дороге.
Он продолжил задавать ей вопросы, она на них отвечала, а у самой из головы не шла эта странная идиома. Обычно люди говорили: «Слава богу», особо религиозные: «Слава Господу». И она не помнила ни одного случая в своей жизни, когда кто-то сказал бы: «Хвала богам». Так мог выразиться персонаж какого-нибудь славянского фэнтези, поклоняющийся Перуну с Велесом, но не водитель грузовика, едущий через поле с подсолнухами.
Разум обработал данный факт и предложил отложить его в сторону до лучших времен. Мало ли почему человек так странно выражается, может, это такая водительская фишка? Много она каталась на грузовиках, чтобы знать?
Вскоре они свернули с узкого проселка на более широкий и через несколько минут вырулили, вроде бы, к тому зданию, которое Кот видела с дерева. Им действительно оказался элеватор. Вокруг него не было ни души.
«Хороша бы я была! — подумала девушка. — Добралась сюда к концу дня, а тут — никого!»
— А долго нам еще ехать? — уточнила она.
— Да с минут сорок еще, не меньше. Тебя же в такую глушь занесло, чудо, что вообще меня встретила. Я редко через поля езжу, а до осенней уборки тут люди и не появляются вовсе.
«Понятно, почему похитители расположили свою базу в таком месте», — подумала Кот.
— А мы в город едем? — спросила она. И вдруг подумала — а в какой? Она четыре дня пробыла на базе похитителей и все время пребывала в уверенности, что ее вывезли куда-то в Подмосковье. Сделала такой вывод, увидев за окном лесополосу, и больше его под сомнение не ставила. Даже когда подсолнухи увидела, подумала лишь о том, как тяжело будет через них идти, а не о том, откуда в Московской области огроменные поля, засаженные подсолнухами?
— До Екатеринодара далеко, дочка, — произнес водитель. — Проще в Елизаветку тебя довезти, там тоже отделение есть. Да и у меня работа, в город не с руки ехать. А там ребятки уже с тобой решат, что делать. А ты с Екатеринодара сама?
— С Москвы, — машинально ответила она, пытаясь осознать, что сейчас услышала.
«Екатеринодар?»
Девушка пыталась вспомнить название, такое знакомое и в то же время — чуждое. Екатерин-бург? Красно-дар? Екатеринодар? Это как, вообще?
Глава 13
До того, как получить заслуженный разнос от начальства, я успел сделать очень много. Для начала — выспался. Нормально позавтракал, а не на бегу, как обычно. Проводил Лару на службу — всю дорогу мы как ненормальные смеялись, вспоминая минувшую ночь. Добрался до своего кабинета, используя хитрый логистический трюк, благодаря которому почти никто не видел, как я входил в здание. Наконец, я вызвал домового и загрузил его тайной миссией по сбору информации в мэрии. Тот даже упоминать про ордер не стал, понимал, что его у меня нет и не будет.
В общем, в районе десяти утра, я был еще жив и здоров. Но понимал, что долго это счастье не продлится, а потому усиленно готовился к встрече с самым главным орком в этом здании. То есть сводил воедино все известные мне факты, чтобы на разносе иметь под рукой хоть какую-то защиту. В том, что он вот-вот произойдет, я нисколько не сомневался, это было лишь вопросом времени. Агрих Дартахович славился своей приверженностью привычкам и раньше десяти на службу не являлся.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})Подготовка к вызову на ковер проходила плохо. Я никак не мог решить, какую версию считать основной: инсценировку или ритуал? Обнаружение мертвого эльфа поставило под сомнение мое вполне обоснованное предположение о том, что убийство Линькова связано с его служебной деятельностью. Годрох утверждал, что «новую старую» жертву убили на ритуале Торус — совершенно точно, так он сказал — и не верить орку у меня не было никаких причин.
На месте преступления муниципального служащего тоже имелись следы магии, не считая очевидных в виде черных свечей и магических надписей с использованием аж трех алфавитов. Но вот относительно первой смерти гарантий Годрох не давал.
Что же тогда получается? У нас два убийства с использованием запретной магии или два не связанных между собой преступления, сходство которых только в орочьем письме? Я бы поставил на второе, но вот руны на лицах жертв — как убийцы Линькова смогли с такой точностью воспроизвести их? Участвовали в убийстве эльфа?
В общем, мой бедный мозг метался по клетке, очерченной уликами, фактами и полным отсутствием мотивов. И когда ровно в 10:20 у меня на столе зазвонил телефон, я воспринял вызов к начальству как способ хоть ненадолго отключиться от построения версий.
А вот жуткий анахронизм, если подумать — стационарный телефон. Горячий привет из тех еще времен, когда мобильных не было, и связаться с кем-то можно было только если абонент сидел у проводного аппарата. На рабочий номер мог позвонить кто угодно: жалобщик, желающий сообщить о плохом обращении с животными, свидетель, видевший, как у соседской машины этой ночью сняли колеса, истеричная женщина, ищущая запоздавшего с пьянки благоверного.
Для меня всегда оставалось загадкой, как все эти люди (и изредка нелюди) со своими проблемами всегда попадали на управление по борьбе с особо опасными магическими преступлениями. Хоть бы раз кто по профилю позвонил!
Но в этот раз — и я это знал заранее — вызов был от начальства. Обычно шеф, если хотел меня видеть, набирал мобильный номер, но вот если желал сразу же обозначить, как он зол, звонил на стационарный. Что уж там у него в голове происходит, откуда берется эта железобетонная уверенность в том, что жертва сидит и с нескрываемым страхом смотрит на древний аппарат — не знаю.
И ведь ни разу еще не ошибся! Понятно, ментат, но не через стены же!
— УБОМП, Лисовой, — сообщил я микрофону, как если бы имел дело со звонком от горожанина, желающего сообщить о преступлении. Мол, ничего я не сижу в ожидании вызова начальства, обычный рабочий день.
— Быстро ко мне!
Конечно же, я не ошибся — Агрих Дартахович! И даже ответить не успел, дескать, сию секунду, мон женераль, как он уже нажал отбой.
«Время жертвы!» — барабанами ракшасов застучала в голове мысль.
Я недовольно скривил губы. Реакция разума, этот фатализм, мне совсем не понравился. Если так пойдет и дальше, придется самому проситься в отпуск, не дожидаясь отстранения.
Шел я, тем не менее, не спеша. Не оттягивал момент, вовсе нет, лишь давал начальству остыть. Сколько лет вместе работаем, уж успели друг друга изучить. Я знаю, он получил новости о слухах за утренним кофе, что приносит ему секретарша в 10:10. Знаю, что, прежде чем звонить мне, он сперва самолично получает подтверждение — звонит парочке доверенных источников. И уже после этого начинает ругаться.
Звонок мне он сделал на пике. Самый опасный период — мозги не вскипятит, но голова потом весь день болеть будет. А потом идет спад. Шеф так же будет кричать и во всех грехах мира винить меня, но, так сказать, без души.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})«Вот из-за таких, как ты, мы и просрали Змеиный остров в девяносто пятом!» — орал он в прошлый раз. А потом так и не пояснил, что имел в виду, а я ведь в девяносто пятом только-только «мама» говорить научился. Какая вообще связь?
На спаде он уже не так опасен. Максимум выговор влепит и подсунет самое тухлое дело, которое сможет найти. Потом отойдет, вспомнит, что хороший процент раскрываемости создается не без участия одного оборзевшего сверх всякой меры следователя, и все вернется на круги своя.
