Режим М. Саакашвили: что это было - Максим Григорьев

«По словам Закарии Куцнашвили, проблема нарушения прав человека коснулась и его семьи, когда в июле 2008 года был арестован известный предприниматель, директор компании «Джеоинженеринг», профессор Омар Куцнашвили — отец правозащитника.

«Я всегда старался не рассказывать эту историю, чтобы никто не подумал о том, что я критикую власть всего лишь из-за ареста моего отца. Я критикую власть с 2003 года, а отца арестовали перед войной — в 2008 году», — пояснил Закария Куцнашвили.

По имеющимся сведениям, Омар Куцнашвили 19 февраля 2009 года был приговорен Тбилисским горсудом к 4 годам лишения свободы за якобы нецелевые расходы компании «Джеоинженеринг», которая на деньги американской корпорации Millennium Challenge Corporation осуществляла реабилитацию газопровода на магистральном нефтепроводе Север — Юг (через него природный газ поступает из России в Грузию).

Как сообщают СМИ, после приговора суда Омар Куцнашвили требовал своевременного рассмотрения дела в Верховном суде и настаивал не только на своем освобождении, но и на освобождении других граждан, арестованных в Грузии по политическим мотивам. Омар Куцнашвили ходатайствовал о том, чтобы суд установил, имеется ли его подпись на кредитной документации и сметах компании «Джеоинженеринг», а также нанесен ли этим кому-либо материальный ущерб.

«Мой отец, представительный и уважаемый в обществе, является политическим заключенным. Его арестовали потому, что я не поддержал на президентских выборах «этого человека» [Михаила Саакашвили], критиковал его программу, призывал голосовать за оппозиционного кандидата, а мой отец отказался внести пожертвование в избирательный фонд государственной партии «Единое национальное движение», — сказал собеседник агентства, оставив остальные подробности дела без комментариев.

По некоторым данным, в 2007 году после парламентских выборов Давид Кезерашвили, занимая на тот момент пост министра обороны Грузии, стал оказывать давление на бизнесменов, которые отказались перечислять денежные средства на счета правящей партии, возглавляемой президентом Михаилом Саакашвили. Одним из таких бизнесменов был Омар Куцнашвили, который отказался от сотрудничества с «Националами» и, получив за достаточно короткий срок несколько угроз, был арестован властями»[106].

Дело Омара Куцнашвили стало настолько известным, что обойти эту тему не смогло даже радио «Эхо Кавказа», финансируемое из бюджета США. В своем интервью после выхода из тюрьмы интервью бизнесмен сказал:

«Омар Куцнашвили:…потому что мой сын Закария всегда был очень активен и в гражданском обществе, и в политике. Он выступал за права человека, защищал права людей и поэтому активно выступал против этого режима; он с самого начала лучше всех знал и изнутри, и извне, что они собой представляли. У них совершенно другие цели, вся их работа опирается на личные амбиции, об этом мы знали, поэтому мы, он и я, выступали прямо, открыто. Мы предупреждали общество, я выступал перед большой аудиторией у нас в Грузинском техническом университете (я заведовал кафедрой), предупреждал народ, какие у них цели. Своими репрессивными способами управления они довели до такого состояния страну и народ!

Кети Бочоришвили: Насколько нам известно, им удалось подкопаться под ваш бизнес. Как это произошло?

Омар Куцнашвили: Ну, потому что у нас был самый открытый, самый честный бизнес. Я создал компанию международного класса, мы первые из республик бывшего Советского Союза получили сертификат ISO. У нас была очень большая программа для развития инженерного дела — помочь науке, помочь практике. Они этого, конечно, не хотели. Их политика была направлена против народа, против развития.

Кети Бочоришвили: Какую статью вам вменили? Присвоение средств заказчика и фальсификация документов, правильно?

Омар Куцнашвили: Сначала да, были у них такие намерения, но это не прошло, потому что такого не было. Это сняли. Потом просто инкриминировали фальсификацию документа — инвойса. Одна страница, один-единственный инвойс, посланный в Вашингтон, откуда мы получали через заказчика по «Миллениуму» деньги. Вот эту бумагу, инвойс, они посчитали фальшивкой.

Кети Бочоришвили: Расскажите, пожалуйста, в каких условиях вам пришлось провести эти четыре года в тюрьме?

Омар Куцнашвили: Один год я провел в Глданской тюрьме, а три года — в Ортачальском учреждении.

Кети Бочоришвили: Первый год вы провели именно в той Глданской тюрьме, вокруг которой сейчас и разразился скандал?

Омар Куцнашвили: Да.

Кети Бочоришвили: В каких условиях содержали вас и тех, кто сидел вместе с вами? Вы видели что-нибудь похожее на то, что сегодня буквально всколыхнуло страну?

Омар Куцнашвили: Нет. Они знали, что у меня есть поддержка (я очень благодарен всем журналистам, юристам, адвокатам), и они обращали внимание на это, они знали, что я политический заключенный, поэтому боялись, и передо мной они ничего такого не делали.

Кети Бочоришвили: То есть вы хотите сказать, что если дело заключенного не было громким, если он не находился как бы под прицелом общественного внимания и был совершенно беззащитен, не имел тыла, то с ним могли сделать все что угодно?

Омар Куцнашвили: Да, конечно, безусловно. В том случае, если у тебя есть поддержка извне, ты, конечно, более или менее защищен. В противном случае они могут сделать и делают все. Да, безусловно, заключенные всегда рассказывают, что у них происходит, как их ругают, как их бьют и т. д., рассказывают обо всем, не скрывают. Совершенно здоровые молодые люди становятся калеками, инвалидами в колясках — не один, не два, не три, — очень много таких, к великому сожалению. Это их правила — репрессивные режимы иначе не могут действовать, только такими методами они добиваются своего, добиваются, чтобы молчали их родители, их семьи, а потом на выборах заставляют их отдавать им голос и т. д. Вся власть стоит на этом — на репрессиях, на криминале. Я не представляю страну, где вот такое правительство, которое ненавидит свой народ так, как наша власть, это просто трудно представить».

Дело Бадри Бицадзе

В случае оппозиционного режиму Саакашвили политика Нино Бурджанадзе преследованию был подвергнут ее муж — Бадри Бицадзе. В его деле не помог даже долгий послужной список. В 1997–2001 годах он был Главным военным прокурором Грузии, а с 2002 по 2003 год — заместителем Генпрокурора. С февраля 2004 по октябрь 2008 года руководил пограничной службой Грузии в ранге генерал-лейтенанта. В октябре 2008 года он подал в отставку и поддерживал оппозиционную партию своей супруги «Демократическое движение — Единая Грузия».

В 2008 году Нино Бурджанадзе тоже стала одним из основных политических конкурентов Михаила Саакашвили. Причины ее влиятельности хорошо понятны — вместе с Саакашвили и Жвания Нино Бурджанадзе была одним из трех главных лиц, которые пришли к власти после отстранения Эдуарда Шеварднадзе. В 2003–2004 и 2007–2008 годах она исполняла обязанности президента Грузии. В 2001–2008 годах была председателем парламента.

27 октября 2008 года Нино Бурджанадзе заявила о возвращении в политику и намерении создать оппозиционную режиму Саакашвили партию под названием «Демократическое движение — Единая Грузия». 23 ноября 2008 года состоялся первый учредительный съезд партии.

19 августа 2011 года Бадри Бицадзе был заочно приговорен к пяти годам и шести месяцам лишения свободы. Согласно материалам дела, по инициативе Бицадзе при общественном движении «Народное собрание» была сформирована полувоенизированная группировка «Клятвенники». В мае 2011 года Бицадзе якобы встретился с лидером «Клятвенников» Гией Учава и дал ему задание устраивать в ходе акций протеста «Народного собрания» нападения на работников полиции с использованием дубинок. После разгона правоохранительными органами акции протеста «Народного собрания» на проспекте Руставели в ночь на 26 мая 2011 года МВД Грузии обнародовало серию аудио- и видеозаписей бесед между лидерами «Народного собрания», а также признательные показания задержанных о подготовке организованных провокаций, в том числе вооруженных. Некоторые были арестованы по обвинению в незаконном приобретении и хранении огнестрельного оружия. Их адвокаты утверждают, что изъятое в ходе оружие на самом деле во время обыска же и подбрасывалось. Среди задержанных оказался личный водитель Бадри Бицадзе. Некоторые задержанные, в том числе Учава, дали показания против Бицадзе.

На своей пресс-конференции Нино Бурджанадзе заявила, что прокуратура сделала вывод о виновности ее мужа на основании непонятных аудио- и видеозаписей разговоров и встреч, в которых ни она, ни Бицадзе не участвовали. Многие из тех, чьи показания с обвинениями в адрес Бадри Бицадзе опубликовало МВД, Бурджанадзе, по ее заявлению, неизвестны. «Ни в одном демократическом государстве подобные материалы не будут считаться доказательством виновности»[107]. Она сказала, что власти вынашивали планы физической ликвидации ее мужа, а ее сыну собирались подбросить наркотики, но потом отказались от этого, так как «в версию наркотиков никто бы не поверил, а ликвидация Бицадзе обошлась бы дорого».