Сатанинские игры - Пол Андерсон

– Как вовремя! – буркнула она. – Нет, чтобы прилететь, когда планета была более-менее далеко от этого огненного шара. Ну что вы, как можно! Это было бы слишком легко! Тогда богам пришлось бы поискать кого-нибудь другого, чтобы вывалить на него все эти небесные отбросы! Представляешь» нам придется лезть в самое пекло радиации!

– Вообще-то, – отозвался Фолкейн, – если бы планета не подошла так близко к звезде, что ее криосфера смогла отразить достаточное количество света, вряд ли ее обнаружили бы. Не забудь еще про эти вечные отставания галактической связи. Нам просто повезло, что я услышал обо всем этом.

– Мог бы услышать и пораньше, в конце концов!

– Остается необходимость, – вмешался Тупица, – проведения нескольких незначительных по масштабам анализов, которые подтвердили бы возможность создания на поверхности планеты промышленной базы. Точно не измерены величина и состав замороженных материалов. Не произведены с надлежащей аккуратностью вычисления их поведения при размерзании. Задача оказалась весьма сложной, и в ней слишком много неизвестных параметров. Например, когда начнет формироваться газовая атмосфера, все другие летучие субстанции начнут конденсироваться на больших высотах, образуя облака, которые скоро исчезнут, но которые за время своего существования поглотят столько радиации, что поверхность планеты практически останется холодной.

– Засохни! – бросила Чи Лан.

– Моей программой это не предусмотрено, и у меня нет нужды для этого…

– Тогда заткнись! – Си повернулась к человеку. – Я понимаю, Дэйв, куда ты клонишь, и понимаю, что хочет сказать Тупица. Естественно, планета ускоряет свое движение. Я тут сама несколько вахт назад попыталась вычислить ее орбиту, пока ты дрых. Знаешь, что получилось? Что радиус-вектор изменился с трех до одной астрономической единицы за какие-нибудь десять стандартных недель. Представляешь? За такое время иррадиация возросла в девять раз! Однако я остаюсь при своем мнении: нам лучше было прилететь попозже, когда эта штука уйдет от звезды и поостынет.

– Хотя в данный момент я не готов к деятельному метеорологическому анализу, – заявил Тупица, – но по моим расчетам максимальная нестабильность атмосферы возможна после прохождения планеты через периастрий. Пока что большая часть излучаемой звездой энергии идет на растопление льда, на испарение масс влаги и все такое прочее. Но ведь когда этот процесс завершится, излучение звезды останется на том же уровне. Например, на расстоянии тридцать астрономических единиц уровень радиации на этой планете будет примерно равен земному и останется практически таковым в течение нескольких лет. Поэтому можно ожидать высоких температур и штормов такой силы, что ни один звездолет не осмелится совершить посадку. Однако мы при соблюдении надлежащей осторожности можем произвести анализы почвы.

Фолкейн усмехнулся. Он чувствовал себя сейчас значительно лучше. Пространству придется узнать, что мы не лыком шиты, подумал он и сказал:

– Будем надеяться, что нам повезет.

– Меня бы это вовсе не удивило, – брюзгливо отозвалась Чи. – Ну, Тупица, на когда у нас назначено рандеву?

– Если даже случится солнечная буря, то силовые экраны все равно справятся с корпускулярным излучением, – сказал компьютер. – Главная проблема – это излучение электромагнитное. Имеющиеся в наличии защитные материалы не смогут защитить нас от получения нежелательной дозы рентгеновских лучей во время проведения исследований. А волны длиннее обычного приведут к перегрузке нашего термостатического оборудования. Поэтому я предлагаю полет на гипердвигателях.

Фолкейн вынул из кармана серого комбинезона трубку.

– На таком расстоянии это самый дешевый способ самоубийства, – предостерег он. Случиться могло все что угодно: неудачный вход в поле тяготения звезды разорвет корабль на кусочки; соприкосновение с твердым телом или с облаком сравнительно плотного газа приведет к ядерному взрыву.

– Подобная возможность предусмотрена конструкцией корабля и моей собственной, – возразил Тупица. – Помимо того, что сам перелет займет меньше времени, мы избежим сколько-нибудь серьезных столкновений с находящимися в пространстве фотонами и материальными частицами.

– Неплохо, – согласилась Чи. – Меня как-то не особо согревает мысль, что эти паршивчики окажутся в моих внутренностях. Но что мы будем делать, когда достигнем планеты? Можно, конечно, сесть на теневой стороне, и тогда сама планета будет защищать нас от звезды. Но что мы при этом увидим на поверхности?

– Можно использовать существующие инструменты. Лучше всего с ними, разумеется, справился бы Эдзел, поскольку он планетолог. Но я не сомневаюсь, что с моей помощью и от вас двоих будет толк. Возможно, нам удастся впоследствии сделать, пару вылазок на дневную сторону.

– Лады, – заключил Фолкейн. – Перекусим, поспим – и в путь-дорожку.

– Ты двадцать раз потом успеешь набить желудок, – сказала Чи. – Стартуем прямо сейчас.

– Чего? Зачем это?

– Ты что забыл, что у нас есть конкуренты? Та парочка, которая отправилась к своим хозяевам? Я не знаю, как быстро они туда доберутся и как скоро будет организована экспедиция, но мне кажется, они вряд ли станут выжидать или церемониться, если обнаружат нас. – Чи взмахнула хвостом и повела плечами. – Откуда мы знаем, справимся ли мы с ними в схватке? Я бы с удовольствием оставила бы это дело боевым крейсерам Лиги. Так что давай определимся, и вперед.

– Хм… Похоже, ты права. Слышал, Тупица? На всякий случай активируй все датчики ближнего действия. Черт его знает, на что мы можем натолкнуться. – Фолкейн набил трубку. – У меня нет особой уверенности, что ван Рийн доверит это дело боевым звездолетам, – сказал он, обращаясь к Чи Лан. – Ему же тогда придется поделиться прибылью, а он хочет забрать себе эту планету целиком.

– Будь спокоен, он выкачает из нее все, что можно, – ответила цинтианка. – Но тут деньги отошли для него на второй план. Он испугался. Он думает, что Содружество – если не вся наша Техническая цивилизация – находится в состоянии войны и даже не подозревает об этом. И если для наших врагов эта бродячая планета так важна, что они пожертвовали наблюдательным центром, которым пользовались пятнадцать лет, значит, значит она не менее важна и для нас. Так что он позовет и Лигу и другие правительства с их флотами, если решит, что это нужно. Я разговаривала с ним после того, как мы выудили тебя из замка.

Фолкейн не отреагировал на подколку, лишь крепко стиснул зубы. Я должен был понять, в чем дело, когда узнал, как они обошлись со мной, подумал он.