Ганфайтер. Огонь на поражение - Валерий Большаков

– Тояма токанава, – вежливо ответил Арманто.

А Тимофей мягко перескочил на палубу «Аквалюма» и схватил малого за вскинутую руку. Малый очень удивился, а в следующую секунду заработал рукояткой бластера по голове и обмяк. Браун затащил его за рубку, усаживая в позу алкаша под забором. Из-за стойки выглянул Токаши Ашизава.

– Стойте здесь, – приказал Сихали якудзам, – и успокаивайте всех, кто покажется. Скоро наши на «Бронко» подойдут, встретите…

– Базара нет! – лихо ответил якудза Арманто.

На разделочную палубу Тимофей с ТугариномЗмеем поднялись по узкому колодцу-трапу. Здесь их поджидали Боровиц, Шурики и двое «амэ» – Самоа Дженкинс и Ларедо Шэд, старпом «Онекотана».

– Арманто с Токаши – в тылу, – коротко доложил Браун.

– За мной! – сказал сегундо негромко и повел абордажную команду по сырому, темному коридору, где пахло тухлятиной и горелой изоляцией. На выходе из коридора их догнали китопасы с «Бронко» – Джамил, Тераи, Лёва Вальцев. Боровиц показал им большой палец и тут же приложил к губам указательный – цыц, мол.

Из поперечного коридора вышел щуплый японец в чистеньком комбинезоне. Оружейный пояс висел на нем столь низко, что, чудилось, вот-вот спадет на пол. Две кобуры с шестизарядными бластерами были пристегнуты ремешками к худым бёдрам.

Завидев целый отряд чужаков, якудза резко затормозил и бросил ладони на рукоятки.

Рефлекс опередил мысль – Тимофей выстрелил, поражая врага с первого импульса. Японец сполз спиной по переборке, пачкая чистые панели сажей и кровью. Грюкнул, падая, квантовый пистолет – «кольт лайтинг сикс-шутер». Браун подобрал его и посмотрел на Боровица. Тот одобрительно кивнул и скомандовал:

– Налево!

Плотно сбитый Тераи Матеата с усилием отпер дверь с мутным иллюминатором, и вся группа окунулась в вонь разделочной палубы.

По транспортеру двигалась туша полосатика. Четыре юрких многоруких кибера обдирали ракообразных «китовых вшей» с брюха туши, конходерм и коронул – со спины. Бледные толстенькие рачки извивались и летели в отходы.

Сверху опустились блестящие манипуляторы, вооруженные метровыми ножами. В момент исполосовав кита, они поднялись, а другие гемомеханические конечности захватили слои ворвани и содрали их, как кожуру с банана. С громогласным шипением электрорезак вспорол брюхо полосатика, и на палубу серой дымящейся грудой вывалились кишки, поднимая новую волну зловония.

Куски мяса, бесформенная мягкая печень весом в четыре центнера, сердце, язык, китовый ус – все уходило вниз по боковым слипам. А решетчатую палубу заливала река липкой крови. И ни одного человека не было видно – только киберы, эффекторы да сам синий кит, быстро превращавшийся в окровавленный скелет.

Но вот выдвинулись пилы, с визгом порезали твердейшие мослы, а манипуляторы сгребли их на мельницу – будет костяная мука! Не пропадать же добру, тем более – ворованному...

– Разделиться на двойки, – скомандовал Боровиц, – и обыскать палубу!

Китопасы разбежались, стараясь не ступать в черные лужи. Громкоговоритель проревел на японском: «Палубу промыть, киберам перейти в режим ожидания!» Роботы-сателлиты послушно отшагнули к заляпанным стенам. Подбежал Джамил.

– Нам двое попались! – доложил он, возбужденный и напряженный. – Мы их сняли и связали. Внизу переработка, там, кроме киберов, никого и ничего.

– Порядок, – кивнул Станислас.

Со стороны слипа прошмыгнули Шурики.

– Все здесь? – спросил сегундо.

Китопасы закивали.

– Скольких сделали?

Китопасы показали на пальцах – в сумме получилось шестеро.

– Пострадавших нет? Я имею в виду, среди наших?

«Абордажная команда» дружно замотала головами – ответ отрицательный.

– Отлично. Двигаем наверх.

Наверху пролегала техпалуба, а еще выше стелилась обитаемая. Оттуда, от жилых блоков, накатывал многоголосый гул – голоса, смех, выкрики. По центральному трапу, широкому, как парковая лестница, спускалось человек десять, пестрящих драконами, тиграми и прочим геральдическим зверьем. И без оружия – видать, разгрузочная команда.

Браун достал трофейный «кольт» и отключил предохранитель.

– Этих пропускаем, – приказал сегундо и показал пальцами: двойка Джамила заходит с тыла, двойка Самоа – спереди.

Крайним в разгрузочной команде шел не японец, а австралиец – курчавый або в огромных полосатых трусах. Задрав голову, он накачивал себя пивом. С него и начали. Вальцев выстрелил и попал курчавому в шею. Або сложился и упал на палубу, обливаясь пеной и кровью.

Залп из бластов осветил коридор зловещей мерцающей синевой и заполнил коротким громом. Якудза сбились в толпу, падая, валясь как кегли под ударами шара, и лишь один коренастенький японец со шрамом на щеке и лбу увернулся и подлетел к сегундо.

– Ки-и-а! – выкрикнул он на выдохе и ударил Боровица в прыжке, ногой метя в голову. Он был быстр, чертовски быстр, и его йоко-гери едва не достиг цели, но поручик в отставке еще не забыл армейские штудии – он ушел из-под удара, выставив блок. Коренастенький приземлился и снова развернулся, мгновенно и хлестко, демонстрируя классную технику карате. Однако субакс в исполнении Станисласа добавил очки команде китопасов.

Отбив кулаком бьющую руку якудзы, Боровиц нанес два удара подряд – пальцем в горло, тычком под нос – и звезданул «пяткой» ладони в грудь. Коренастый хэкнул и отлетел к стене, попадая под импульс. Готов.

И тут сверху, с мостика, ударил автомат, частя и сыпя рикошеты. Пули визжали, отскакивая от стен, продирали палубу, впивались в тела поверженных.

– Назад! – крикнул сегундо.

Китопасы отступили к миделю и укрылись за переборкой.

– Раненые есть? – спросил Стан, оглядываясь.

– Лёвку задело! – громко сказал Тугарин-Змей.

– Пустяки, – прокряхтел Вальцев, – царапнуло только...

Сихали прикинул, что на прорыв идти глупо, и бросился в боковой коридор. Отсюда выхода на мостик не было, но почему бы не попробовать окольные пути?

Застегнув ремешки на кобурах, младший смотритель вылез за борт, перецепился, подтянулся и бросил себя под леера палубой выше. Прячась за спасательной шлюпкой, он прокрался к трапу. Тут-то они и залегли – двое гангстеров с автоматами, азартно высматривавшие супротивника на техпалубе. Сихали Браун подошел к ним сзади и негромко свистнул – в спину стрелять не хотелось. Якудза мгновенно перевернулись на спину, один из них вскочил разгибом вперед. Оба открыли огонь, но Тимофей метнулся в сторону и сделал два выстрела, так быстро, что пронзительные шипения слились в один выхлоп. Отшагнул влево и добавил по импульсу. Якудза почти одновременно осели.

Тимофей выдохнул и прислушался к себе: как там совесть, точит зубы? Совесть молчала.

Подобрав автоматы, он сбежал вниз и махнул выглядывавшему Боровицу:

– Чисто!

Короткие, злые очереди зататакали снизу, с причального узла. Потом ударила длинная очередь и оборвалась. Дуплетом рявкнули бласты. Долетел крик, перешедший во всплеск.

– Зачищаем мостик! – крикнул Станислас.

Грохнул выстрел, и к ногам Тимофея, обливаясь кровью, упал Тераи. Прямо на фальшборт вспрыгнул якудза – рот ощерен, глаза сомкнуты в щелочки, автомат пляшет в руках. Браун выстрелил с левой.

Импульс не давал отдачи и не отбрасывал тело при попадании – якудза, как стоял, так и упал. Ударился о планшир, беззвучно перекувыркнулся и полетел в воду, только ноги дернулись на фоне красна солнышка – эффектно, но неэстетично.

– Шурики! – подозвал Сихали. – Помогите Тераи. Я прикрою.

Рыжий и Белый сноровисто подхватили таитянина и оттащили в укрытие. Там уже сидел Джамил, баюкая простреленную руку. Ершов пал на колени и осторожно разрезал комбез на Матеате.

– Грудь пробило, – сказал он озабоченно, – сквозное...

– Ничего, – пробулькал Тераи, пуская розовые пузыри, – Маринка заштопает...

– Останетесь здесь. – Браун хлопнул Рыжего по плечу. – Стерегите. Все равно скоро кончим!

Работы и впрямь оставалось немного. Вся верхняя палуба была под контролем китопасов, командный и руководящий состав сдался без боя – якудза смирно лежали на полу и не совершали резких движений.

Снизу поднялся Арманто.

– «Аквалюм» наш, – радостно отрапортовал он.

– Грузим его якудзатиной, – решил Боровиц, – и отстыковываем!

Двумя часами позже китопасы закончили «влажную уборку» захваченного трисека. Киберы смыли кровь и слизь, оттирая палубы и переборки до металла и пластика.

Усталый, но довольный Станислас стал у руля трисека и включил двигатели. «Тако-мару» могла выдавать сорок узлов – хороша посудина! Неужто у Хани не найдется пары действительно ласковых по такому случаю?..

– Теперь у нас аж два корабля, – гордился Рыжий. – Целый флот!

Трисек стронулся с места и стал набирать скорость, держа курс на юг, где смутно виднелся силуэт «Онекотана».

– Так держать, капитан! – дурачился Вуквун.