Сила ведлов - Александр Абердин

– Меня зовут Дмитрий, Дандор и я действительно великий ведл. Как тебе понравилось это копьё? А ещё у меня есть стрелы с такими же наконечниками, которые пробивают даже шкуру карчая, большие ножи, что рубят кости, как веточки, а также много другого добра и оно всё будет твоим, если ты отдашь мне своё племя. За своих людей ты можешь не беспокоиться, я большой учитель и научу их великому ведловству, а мои ведлы научат их строить большие и тёплые дома… Атаман ухмыльнулся и насмешливо сказал, перебивая его:

– Можешь дальше не продолжать. Мне нечего дать за твоё копьё и стрелы. Даже своему роду, с которым живу под одной крышей, я не хозяин, чтобы отдавать его, как вещь, а тем тупым, безмозглым охотникам моего племени, которые растеряли за зиму все свои стрелы, я больше и вождём быть не желаю. Если ты хочешь поселиться здесь и тебе нравятся эти два холма, селись, места тут всем хватит. Станешь учить нас ведловству, первым приду и попрошу, чтобы ты взял меня в ученики. Буду в пояс тебе кланяться за учение и никогда ты не услышишь от Дандора Волка худого слова. Я умею помнить добро. Не то что некоторые люди с короткой памятью. – После чего спросил – А этот твой конь из того же камня, что и наконечник копья сделан?

– Из того же, Дандор. – С улыбкой ответил Митяй, план которого с треском провалился к его великой радости и он честно признался – Прости, Дандор, что я не вхожу в твой шатёр, но раз ты такой понятливый, то я тебе так скажу. Сам я не могу остаться между двух холмов, но вот мой брат, Кирилл, очень этого хочет. Он даже более великий ведл, чем я, ведь у него есть говорящие камни, способные сверкать, как молнии, и жалить, словно стрела. Кирилл останется здесь, с Речными людьми и станет вашим великим ведлом и учителем. Ты поможешь ему? Дандор пожал плечами и ответил:

– Если ведловать и охотиться, то помогу, я ведь и сам ведл, хотя у меня и нет говорящих камней, а если бить палкой Речных людей за то, что они не помнят добра, то нет, в этом помощи от меня он не дождётся. Пусть сам придумывает, как заставить их быть хорошими учениками и благодарными людьми. Митяй улыбнулся ещё шире и успокоил атамана:

– Не сердись на них, Дандор. Они помнят твоё добро, просто они рыбаки, а ты великий охотник и, вообще, казак, такой же, как и я, не привыкший бегать по степи, когда есть лошади. Ну, а теперь, пока наши охотники охотятся на карчаев, садись на моего коня и поедем ко мне в гости. Сначала я тебя кое-каким вещам научу, а потом уже тобой займётся Кирюха. Он великий ведл и как я погляжу, ты с ним сработаешься. Ну, а что касается охотников и рыбаков, то уже очень скоро всё наладится.

Передав копьё в задние ряды, Митяй подождал, когда Дандор сядет на мотоцикл, показал ему, куда поставить ноги и они поехали к берегу. Там уже разбили первые палатки и готовились к тому, чтобы накормить отличным ужином самое большое племя, которое встретилось Митяю по эту сторону Большого Кавказского хребта и всех этих людей собрал возле двух холмов и своих отважных, но бестолковых, охотников доисторический казачий атаман Дандор Волк, ещё первобытный охотник, но уже настоящий донской казак. Вредный. Под огорченные вздохи, сопровождаемые кислыми взглядами охотников и других обитателей стойбища, Митяй, Таня и Кирилл вернулись на берег, а ведлы Электрического князя, которые остановились за пределами площади, ехидно посмеиваясь, стали подзывать к себе обитателей стойбища, но только женщин и детей, и угощать их большими бутербродами из лепёшек с мясом и рыбой. По ходу дела они в самой вызывающей форме выясняли, как же это получается, что в степи столько еды бегает, а они тут живут чуть ли не впроголодь и ходят в драных шкурах? Как всегда в таких случаях, поражение осталось круглой сиротой. Рыбаки жаловались, что в реке мало рыбы, а отойти от неё далеко они боятся. Вдруг рыба станет возвращаться, а они отправились на охоту в степь. К тому же коптить рыбу намного проще, чем мясо и она вкуснее.

Охотники же стали с жаром доказывать, что они охотятся каждый день, привозят на лошадях добычу, но их мало и они не могут обеспечить мясом всех до одного, ну, а шкуры рыбаки поснимали потому, что им в них жарко. Про то, что они растеряли все свои стрелы, никто не обмолвился. По большому счёту ничего страшного в стойбище не происходило, кроме того, что осётр и белуга в этом году мало того, что сломали график нереста, так ещё и не стали плыть вверх по течению вдоль северного берега. Поэтому рыбаки целыми днями стояли вдоль берега со своими острогами, но мало кому удавалось метать их в проплывающих мимо рыбин. В принципе охотники были правы, лучше бы они пошли вместе с ними на охоту в степь и тогда все били бы сыты и опять никто не признался, что виной тому обида Дандора как на одних, так и на других, из-за которой он наотрез отказался возглавлять охоту, а без его руководства рыбаки попросту отказывались идти в степь на охоту. Так что куда не кинь, во всём были виноваты эти балбесы. Одни считали, что Дандор будет до бесконечности изготавливать им стрелы, а вторые не считали для себя зазорным открыто смеяться над тем, что этот парень сам сел верхом на лошадь, да, ещё и пристрастил к этому своих охотников. По всему выходило, что вождь кругом прав и всем давно уже нужно повиниться перед ним. Ну, охотники те давно уже всё поняли и были готовы у него в ногах валяться и даже согласны учиться изготавливать стрелы, а вот рыбаки пока что не торопились делать никаких выводов. Поэтому лепёшки с толстыми ломтями варёного мяса и буженины проплывали мимо их носов.

Правда, уже очень скоро из степи прибежали подростки и известили всех, что большие каменные звери уже возвращаются и что они тащат за собой двух огромных карчаев. И охотники, и рыбаки моментально сорвались с места. Для них было в диковинку, что люди, приплывшие по реке на плавающих камнях охотятся на карчаев в начале лета, а не зимой. Мясо ведь через неделю, другую протухнет и вся охота пойдёт из-за этого насмарку. Ну, а в это время Митяй предложивший Дандору принять горячий душ, прежде чем одеться точно в такую же одежду, как и у него с Кириллом, уже сидел вместе атаманом, благоухающим лавандой и одетым во всё новое, за большим столом вместе с ведлами, которые решили остаться здесь вместе со своим Электрическим князем, заменяющим собой и своими говорящими камнями мощную динамо машину и наперебой, взахлёб, рассказывали ему, что они умеют делать с помощью своих говорящих камней и чему собираются научить его, а также всех его соплеменников, но сначала всё же приведут их в чувство, чтобы не выпендривались. Более того, поднося к празднично накрытому столу замшевые мешочки, ведлы, приплывшие по реке, довольно быстро нашли его говорящие камни и это оказались два больших, вишнёвых граната.

Ну, а снаружи уже всё было готово к тому, чтобы начать варить в котлах шулюм из мамонтятины. Вода в котлах кипела, а вскоре охотники подвезли и мясо. Вот тут-то уже пригодилась помощь и рыбаков, и охотников, чтобы освежевать и разделать огромные туши двух молодых мамонтов. Увидев же соль донские казаки и вовсе опешили. Она у них была очень большой редкостью и ценилась крайне высоко. Теперь им всё сразу же стало понятно, солонина из карчая, завёрнутая в его же толстую шкуру, в подвалах, обложенных камнем, не протухнет и до поздней осени, если, вдруг, пойдёт рыба. Ну, а часа через два с половиной началось большое пиршество и каждый жителе Двугорбого стойбища получил по большому куску очень вкусного мяса. Вот только лепёшек на всех не хватило и шулюм пришлось пить по очереди. Посудой добрые ведлы пока что обеспечили одних только женщин, имеющих маленьких детей. Ну, а атаман Дандор Волк, именно такое звание закрепил за ним князь Кирилл, вместе с ним и Митяем ходил среди людей, сидевших кружком вокруг больших котлов, посмеивался и весело их подзуживал, говоря, что если они и с его новым другом будут вести себя также, как и с ним, то тогда им без помощи великих ведлов точно будет худо.

Наутро на берегу началась большая пересыпка хабара. Кирилл, поначалу, вообще не хотел ничего брать. Его жена Настасья давно уже связалась с княгиней Ольгой и обо всём той доложила, а потому он говорил, что княжич Антон через пару месяцев всё ему привезёт, когда приплывёт с большой баржой на буксире за белой глиной, из которой было так легко выплавлять алюминий, но Митяй, покрутив пальцем у виска, сказал ему:

– Кирюха, в Белом овраге, куда я рано утром слетал, белой глины просто прорва, а потому тебе нужно первым делом строить гидроэлектростанцию на Северном Донце, перед его впадением в Дон, это совсем рядом, алюминиевый заводик и фаянсовую фабричку. Поэтому Антон прибудет сюда уже через две недели и припрёт тебе все твои электрические железяки. Зато потом, когда он приплывёт осенью, ты сможешь нагрузить баржу алюминиевыми слитками, раковинами, унитазами и ваннами.

Кирилл быстро согласился. Поскольку Антон должен приплыть всего через каких-то две недели, причём с техникой и ведлами-мастерами, то ему не было никакого смысла затевать строительство города, а лишь побеспокоиться о том, чтобы людям было чего куснуть. Поэтому ему оставили два мотобота, чтобы плавать на другой берег за вредными осетрами, и два вездехода с грузовыми платформами, чтобы ездить на охоту и в лес, росший километрах в десяти от берега, за строевым лесом. Много людей для этого не требовалось, восемь ведлов с десятком помощников на каждой единицы техники управятся, а вот всем остальным двадцати четырём ведлам-веданам придётся обучать своих учеников и днём, и ночью, разговаривая с ними через пламя костра, но в этом они давно уже поднаторели. Ну, а Речные люди, глядя на то, во что были одеты атаман-ведл Дандор и юный ведл Боредор, оба имевшие говорящие камни, но не спешившие придавать им форму, чем больше знания ведла, тем совершеннее форма его главного рабочего инструмента, зная о том, что ведлы-учителя умеют искать и, главное, находить говорящие камни, были готовы учиться ведловству не то что в шкурах, а даже голиком.