Жнец (ЛП) - Заварелли А.

Он издает мучительный рык и дергается внутри меня, когда кончает.

Его руки сжимаются вокруг моих бедер. Какого бы прогресса, как мне кажется, мы ни достигли, он отступает на второй план, когда он снова отгораживается от меня. Он заперт сейчас в плену своих мыслей, и он убежит в любой момент, если я не остановлю его.

— Ронан, посмотри на меня.

Что он и делает. И я даю слабину под тяжелым взглядом этих мягких карих глаз.

— У нас впереди вся ночь, — говорю я ему.

Я не думала, что мои слова подействуют, но они подействовали — он немного расслабляется, поэтому я продолжаю. Мои пальцы скользят вверх по его шее и плечам, слегка массируя их, пока он наблюдает за мной.

— Хочешь знать, о чем я сейчас думаю? — интересуюсь я у него.

Он не отвечает. Я тянусь к его руке, которая все еще лежит на моем бедре, и опускаю ее между нами. Я прижимаю его пальцы к своему клитору и показываю ему то, что мне нравится.

Он внимательно наблюдает за мной. Мысленно фиксируя каждый вдох, каждый рефлекс, он вскоре сам проделывает всю работу. Моя рука падает, и он берет инициативу на себя. Он притягивает меня к себе, заталкивая мой сосок себе в рот.

Теперь уже моя очередь терять контроль. Мечусь у него на теле, поскуливая от каждого его прикосновения.

— Это то, о чем я думаю, — говорю я ему. — Я думаю о том, как ты прикасаешься ко мне. Просто касайся меня вот так. Как только захочешь. Нежно или грубо. Просто хочу, чтобы ты касался меня.

Взгляд его темных глаз теплеет, пока он оценивающе смотрит на меня. Ему нравится то, что он делает со мной. Это то, чего он хотел.

— Везде, где хочешь, Ронан, — повторяю я. — Просто держи руки на моем теле. Я хочу чувствовать тебя.

Мой голос звучит отчаянно. Неистово. Я предаю все эмоции, которые накопились во мне за последние два года. Я просто выпаливаю все, что мне нравится сейчас. И нет кнопки «стоп».

— Всегда ты. Только ты, Ронан.

Он снова твердеет внутри меня. Его дыхание становится резким, а он даже не двигается внутри меня. Все, что ему нужно сделать, это посмотреть на меня вот в таком состоянии, и это заставляет его терять контроль. Эта мысль и заставляет меня переступить черту. Я едва успеваю прийти в чувство, как он уже переворачивает меня на спину. Он тянет достаточно долго, чтобы сорвать презерватив, а затем снова входит в меня.

Я цепляюсь за его спину и всасываю кожу на его горле, пока он трахает меня жестко и быстро. Теперь все не так, как раньше. Теперь в нем нет ни капли неуверенности или нерешительности. Им движут исключительно его желания. Его инстинкты.

— Я хочу, чтобы ты делал то, о чем думаешь, — говорю я ему. — Хочу, чтобы ты трахнул меня так, как тебе нравится.

Ронан издает стон и трахает меня еще сильнее. Мне нравится наблюдать за ним. За тем, как он двигается внутри меня. За тем, как его руки сгибаются, и он теряет контроль.

— Саша, — бормочет он между толчками. — Я не могу остановиться.

— И не надо, — отвечаю я. — Делай со мной все, что хочешь.

Следующее, что я помню, как он поднимает меня на руки и тащит через всю комнату. У меня нет времени на сомнения, когда он прижимает меня к стене и начинает трахать там.

Его штаны с грохотом падают на землю от силы его толчков. Я обхватываю его ногами за талию, а он обхватывает меня за задницу одной рукой. Другая его рука запуталась у меня в волосах, которые он буквально вырывает, когда снова неистово целует меня.

— Это то, о чем ты думаешь? — спрашиваю я, когда он снова прижимается губами к моему горлу. — Как ты трахаешь меня у стены?

— Да, — хмыкает он. — В клубе. Я хочу, чтобы они все увидели.

— Увидели что?

Я отчаянно нуждаюсь в информации, я хочу знать все, что он мне даст.

— Я хочу, чтобы они увидели, что ты моя, — ревет он, снова взрываясь внутри меня, наполняя мое лоно своим теплом.

Он утыкается лицом мне в шею, и следующие слова слетают с его губ непроизвольно.

— Я все время думаю о тебе.

Я протягиваю руку и глажу его волосы, и на несколько блаженных мгновений мы просто стоим как есть. Наши тела слились вместе, мы едины. Когда он, наконец, отпускает меня, его сперма стекает у меня по бедру.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Я смотрю на это, и он тоже.

Он не использовал презерватив во второй раз.

Снова.

То же самое паническое выражение появляется на его лице. Я хочу успокоить его, даже если это ложь.

— Все в порядке, Ронан.

Но он уже застегивает штаны, готовясь снова бежать. И я не могу этого вынести. Потворствовать этим встречам с Ронаном — все равно, что играть в русскую рулетку с моим сердцем. И он с завидным постоянством продолжает нажимать на курок. В какой-то момент рана может оказаться смертельной.

— Не уходи, — повторяю я еще раз.

Он приглаживает волосы на место. Его лицо при этом ничего не выражает. Никаких эмоций. Внутренний ментор возвращается, блокируя меня.

Он идет к входной двери, а я следую за ним. Его ладонь застывает на ручке, и я повторяю ему это еще раз.

— Не уходи.

Но он уже поворачивает ручку.

И на этот раз, когда он выходит за дверь, я позволяю своему гневу обрушиться на него.

Я хватаюсь за дверь позади него и кричу ему вслед. Он оборачивается, чтобы посмотреть на меня, и я говорю ему то, что считаю лучшим вариантом для себя.

— Я имею в виду, не возвращайся.

ГЛАВА 16

Ронан

— У меня есть зацепка по Андрею, — говорит Кроу.

Я киваю и опрокидываю виски в себя, прежде чем встать и надеть пальто.

— Рори уже все проверил, — останавливает меня Кроу. — Так что нет никакой необходимости куда-то спешить.

— Почему? — интересуюсь я.

— В последнее время ты сам не свой, Ронан. Я не знаю, что с тобой происходит, но нам нужно действовать осторожно. Здесь нужно действовать осторожно. Мне нужно, чтобы это было сделано надлежащим образом. Ты понимаешь, о чем я?

— Значит, стоило мне один раз лажануть, и теперь ты мне не веришь, да?

— Ах, Фитци, перестань быть таким своенравным, — ворчит Кроу. — Эта работа по-прежнему твоя. Я просто хочу быть уверен, что на этот раз все будет в порядке.

Я собираюсь уйти, но Кроу перехватывает меня за руку. Я стряхиваю его с себя.

— Фитц, мне нужно, чтобы ты был осторожен. Его люди прочесывают весь город в поисках тебя.

— Меня это особо не заботит, — говорю я ему. — Пусть приходят. Я с радостью встречу их.

— Черт возьми, Ронан. — Кроу стучит кулаком по стойке бара. — Ты ведешь себя как придурок.

— Ну что ж, — отвечаю я ему. — В этом я, как видно, хорош. Не так ли?

Я снова пытаюсь уйти, но он останавливает меня. Он смотрит на меня так же, как и всегда. Как будто он пытается разобраться во мне. Залезть ко мне в башку. Мне это совсем не нравится. Я не люблю, когда на меня смотрят подобным образом. И ему об этом прекрасно известно.

— У меня припасен один для тебя в подвале, — говорит он. — Один из его парней. Сомневаюсь, что ты выудишь из него что-то, но ты можешь попытаться.

***

Музыка, доносящаяся сверху, вибрирует по всему полу, пока я собираю свои инструменты. На этом этапе от парня почти ничего не осталось.

Мои методы пыток эффективны. Я знаю, потому что учился на личном опыте. Так что я уже знаю, что этому человеку больше нечего мне сказать. Я узнал бы, если бы ему было что еще мне сказать.

Большинству мужчин хотелось бы верить, что они могут противостоять чему угодно одной лишь силой воли. Но это не соответствует действительности. В конце концов, они все от чего-то отказываются. Мне не нравится то, что я должен сделать с ними, как и им не нравится то, что я с ними делаю.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Но это часть жизни. Работа. Бесконечный поток дней, которые сливаются воедино. Обычно это меня не так сильно беспокоит. Мне не нравятся громкие звуки. Крики. Поэтому я всегда затыкаю им рот, когда встаю на эту дорожку.