Крысолов - Андрей Уланов

– Тан маг!

– Уже… – брат Агероко повел руками, словно раздергивая перед собой невидимую занавесь – и в такт его движению раздвинулись дымные клубы, дав офицерам «Мстителя» пронаблюдать за результатами выстрела. К удивлению Раскона, лишь одно ядро выбило из моря пенный столб на полпути к бешбешам, второе же, мячиком отскочив от воды, упало рядом с одной из скампавей. Малая галера резко вильнула вбок, едва не пройдясь при этом по веслам соседки.

Только теперь маленький тан припомнил, что из опасения повредить обстановку в каюте пушки заряжали половинным зарядом.

Как и следовало ждать, одно близкое «попадание» вовсе не испугало бешбешей. Наоборот, всплески от весел замелькали еще чаще – галеры прибавили ходу, стараясь добраться до фрегата прежде, чем кормовые пушки будут готовы к следующему залпу.

– А вот сейчас… – ун-капитан глубоко вздохнул и, перегнувшись через фальшборт, крикнул: – На шлюпках… весла на воду!

С приближающихся галер донеслись отрывистые выкрики. Понять их не мог бы и знаток местных наречий, но издевательский характер сомнений не оставлял. Видимо, бешбеши решили, что часть экипажа, от ужаса растеряв остатки рассудка, пытается спастись на весельных скорлупках.

– Ничего, сейчас они поймут! – злорадно скалясь, пообещал ун-капитан. – Святой брат, вы готовы?

– Я выставил заслон сразу после вашей команды, – отозвался монах.

– Отлично.

– Фрегат огневиков разворачивается, рейс Реван! Разворачивается бортом к нам!

– Я заметил это девять ударов сердца назад, – раздраженно произнес Саидди аль Реван. – А ведь у меня всего лишь один глаз и нет фряжской гляделки. Получишь девять плетей!

– Прибавить ходу, рейс? – спросил кормчий.

Реван помедлил с ответом еще несколько мгновений. Соблазн был велик, а награда еще больше. Конечно, Фельт все равно заберет себе и фрегат и золото, про которое рассказал фряг. Но когда это золото и пушки вознесут законного наследника на шахский трон, флот придется возглавить кому-то другому. Победоносный флот, к которому захотят присоединиться многие. И они принесут мне тюрбан эмира-аль-бахр, властелина моря…

…если останется голова, на которую можно будет его водрузить.

– Это было моей первой мыслью, – медленно произнес реис. – Нет. Сбрось плавучий якорь… и пусть малым галерам просигналят отход!

– Мы… бежим?! – изумленно выдохнул серен[19] абордажников. – Но…

Договаривать серен не решился – для того, чтобы обвинить в малодушии Саидди аль Ревана, знаменитого на все побережье «Одноглазого Льва», требовалось быть не храбрецом, а безумцем.

– Мы отступаем, – сказал Реван и почесал за ухом сидящего рядом с его подушкой пардуса. Огромная пятнистая кошка в ответ на ласку хозяина радостно мурлыкнула и принялась когтить палубу, оставляя полудюймовые борозды в досках настила.

– Не понимаешь, почему, Али Шер?

По привычке серен начал составлять в уме длинную цветистую фразу, что мудрейший с капитанской подушки видит суть вещей куда яснее и глубже… – но вовремя вспомнил, что сейчас имеет дело не с муширом Фельтом и честно сказал:

– Не понимаю.

– Тогда иди, – с легкой усмешкой велел Реван, – прикажи своим людям начать стрельбу по фрегату. И пусть не жалеют пороха! А затем возвращайся сюда, и я расскажу, почему «Рассекающая море» пойдет назад, а не вперед.

Коротко поклонившись, Али Шер бросился прочь, едва не свалившись с помоста, когда плавучий якорь заставил галеру потерять скорость.

– Стрелять? – поразился джехангар[20] стрелков. – Сейчас? Но пули не долетят до них, серен!

– Много думаешь! – рявкнул Али Шер, сам прекрасно видящий, что расстояние до фрегата слишком велико. – Пошли вперед лучших стрелков, остальные пусть заряжают и подают. Двойным зарядом!

Раздираемый недоумением и бешенством, он даже не остался проследить за исполнением своего приказа. Впрочем, особой нужды в этом и не было – первые выстрелы он услышал уже на трапе, пытаясь разминуться со спускающимся с мостика старшим канониром.

– А ты быстро бегаешь, серен, – приветствовал его возвращение Саидди. – Я приказал положить для тебя подушку. Садись, бери пиалу… нам теперь некуда спешить.

Подушка оказалась мягкой, а чай сладким и горячим – первым торопливым глотком Али Шер едва не обжег себе рот.

– Тебе уже выпадало драться с боевыми кораблями огневиков? – спросил Реван. – Нет? Я так и думал. А может, Али Шер, ты знаешь, как я потерял свой глаз?

– Любой знает это, реис, – почтительность в голосе серена не смогла до конца скрыть удивление. – Виной тому проклятая магия красных монахов.

– Верно, то был «святой корабль», как называют их сами иторены, – подтвердил Саидди. – Фрегат Его Величества «Экзекутор». Против него было двенадцать наших галер, а вернулось на Сарсур лишь две.

Реван помолчал, давая серену в полной мере осознать услышанное.

– Это не трусливые торгаши, что при одном лишь виде наших весел начинают засеивать море чугуном. У реиса корабля, что перед нами, счетная доска в голове и нервы из тросов. Прибавь мы скорость, пытаясь успеть – и он угостил бы нас полным бортовым залпом с дистанции, где не промахнулся бы и ребенок. Видел хоть раз, серен, – повысил голос Саидди, – что делает с гребцами ядро, пролетевшее вдоль борта?! Обычно там сидят рабы, и потому огневики стараются не бить по корпусу, но сегодня мы посадили за весла своих. А на верхней палубе стоят большие карронады, которые сейчас наверняка заряжены картечью. Когда они палят с высоты своего борта, у нас на палубах не укрыться и тушканчику.

– Выходит, эта добыча нам не по силам, реис?

– Разве я сказал такую нелепость? – Саидди аль Реван улыбнулся и серен с трудом удержал пиалу в руке. Пардус его не так жутко скалится, подумал он, пряча глаза.

– Дым, что подняли твои люди… – ах, так вот зачем нужна была эта пальба, понял, наконец, Али Шер, – дал нам отойти без потерь. Здесь пушки фрегата не достанут «Рассекающую», зато подарок нашего фряжского друга, «длинное рыло», и с такого расстояния сможет превратить в щепки… шлюпку.

– А оставшись без шлюпок, они будут полностью в нашей власти! – подхватил серен. – О, теперь я понял твой замысел!

– Твоя радость – моя радость, – церемонно произнес реис и тут же, резко помрачнев, добавил: – Но сейчас я хотел бы понять: по кому стреляют пушки огневиков!

«Мститель» успел развернуться на четыре румба, прежде чем насмешливое улюлюканье сменилось воплями ярости, почти сразу же заглушенными частой ружейной пальбой.

Пока что большая часть выпущенных бешбешами пуль дырявила волны в полусотне футов от корабля. Лишь несколько десятков полыхнули ярко-алыми точками на выставленном Агероко «щите», а пять-шесть – рассерженными шмелями прожужжали сквозь ванты фрегата.