Отчаяние и надежда - Линн Грэхем

Наконец Рауль вывел гнедую со всадницей на лужайку.

- Для новичка - очень даже неплохо, - с ноткой уважения похвалил он.

Сердце Полли радостно екнуло, но она тут же осадила себя. Менее часа назад Рауль разговаривал с ней, как восточный падишах, считающий женщину низшим существом.

Вдруг Полли заметила, что красивое лицо мужа на

хмурилось и он вскочил на своего жеребца. К ним приближался всадник пожилой мужчина с пышными седыми усами, одетый в старомодное пончо и шляпу с широкими полями.

Рауль поприветствовал его по-испански.

- Мой дед - Фиделио Наварро. - Тон Рауля был сухим и лишенным каких-либо эмоций.

Когда пожилой мужчина заговорил, его тон был таким же сдержанным, как у Рауля. Полли смотрела на них с огорчением. Рауль и его дед относились друг к другу как случайные знакомые - предельно формально и сухо.

С приветливой улыбкой Полли протянула руку пожилому человеку. После секундного колебания Фиделио Наварро подъехал ближе и быстро пожал ее.

- Мне было бы очень приятно, если бы вы приехали и познакомились с нашим сыном Луисом.

- Он не говорит по-английски, - холодно заметил Рауль.

Не решаясь взглянуть ему в лицо, уверенная, что он разозлился за это непрошеное вмешательство, Полли решительно вскинула подбородок.

- Тогда переведи, пожалуйста, мое приглашение. Не мог бы ты также сказать ему, что у меня нет ни родителей, ни дедушки с бабушкой, о чем я очень сожалею, но мне очень хочется, чтобы он дал Луису шанс узнать своего прадедушку.

Повисло минутное молчание, затем Рауль заговорил по-испански. Фиделио посмотрел в молящие глаза Полли и что-то ответил.

- Он благодарит тебя за доброту и великодушное приглашение, деревянным тоном произнес Рауль. -Сказал, что обдумает твои слова.

Но глаза старого человека сказали ей намного больше, чем сухой перевод Рауля. В потухших глазах мелькнул свет, чуть-чуть разгладились складки в уголках неулыбчивого рта. Не обменявшись больше ни одним словом, всадники разъехались в разные стороны. Полли услышала шипящий звук, вырвавшийся из груди Рауля.

- Черт возьми! Кто позволил тебя вмешиваться в то, что тебя не касается? - проскрежетал Рауль. - Ты думаешь, я не приглашал его к себе домой? Много раз, и всегда безуспешно!

- Если ты всегда так смотришь и так разговариваешь с ним, то не мудрено. Может, он думает, что ты зовешь его только из вежливости, а вовсе не стремишься по-настоящему сблизиться с ним... - Полли даже удивилась, как это у нее хватило смелости озвучить свои предположения. - И ты, и твой дед слишком боитесь уступить, считая, что потеряете свое лицо, боитесь искренне поговорить друг с другом.

- Я вообще ничего не боюсь! Да как ты смеешь...

- Я делаю это ради Луиса, - солгала Полли, хотя прежде всего думала о Рауле. Она была уверена, что муж очень хочет наладить отношения с дедом. Ни у тебя, ни у меня нет близких, которые могли бы стать семьей Луиса.

- Что я знаю о семье вообще? - проворчал Рауль и пришпорил Волка.

- А я? - горько прошептала Полли, вспомнив свое безрадостное детство под строжайшим контролем и давлением отца. - Но сейчас мы - семья и должны научиться ею быть!

- Семья? Мы? - нахмурившись, переспросил Рауль. - Впрочем, ты права.

***

Объявив Полли, что после обеда они уедут ни виллу, Рауль оставил ее. Она приняла горячую ванну, чтобы успокоить ноющие мышцы. Полли очень устала от того, что их взаимоотношения с Раулем напоминают "американские горки" вверх-вниз, хорошо-плохо, любовь-ненависть.

Но теперь Полли понимала, что характер Рауля сформировался в очень непростых условиях, в которых прошли его детство и юность. Сын любовницы Эдуарде Зафортезы, маленький Рауль был разменной картой в сложных взаимоотношениях между Эдуарде, Пилар и Иоландой. Безусловно, за спиной Эдуарде Пилар была всеми презираема и отвергаема. Можно представить, как все это отражалось на жизни маленького мальчика! Пока отец не усыновил его официально, в жизни ребенка не было ничего стабильного и надежного.

После смерти матери он стал яблоком раздора в разваливающемся браке его отца. Видимо, уже тогда Рауль сделал для себя вывод, что в браке дети орудие шантажа. Когда он бросил ей эти слова в одном из споров, она не поняла их подоплеки. Полли вспомнила и их разговор о "подходящей матери" для его ребенка. Она не представляла тогда, какой чувствительной струны коснулась...

Наконец она начала понимать мужчину, которого полюбила, но от этого ее тревоги и страхи лишь усилились. Жизненное кредо Рауля - никаких эмоциональных привязанностей, грозящих его душевному спокойствию. Это заметно не только по его холодности с многочисленными женщинами, но и по отношениям с родным дедом. Он просто не хочет рисковать, чтобы потом не пришлось страдать. Полли с горечью подумала, что только с Луисом он дает волю своим чувствам. Он любит сына глубоко и беззаветно, давая выход нерастраченной любви.

А значит, ее мечты несбыточны. Рауль никогда не полюбит ее. Если она хочет сохранить их брак, то должна принимать вещи такими, как они есть, и не ждать от Рауля больше, чем он может ей дать.

***

С элегантной небрежностью развалившись в плетеном кресле, Рауль внимательно наблюдал за Полли, которая с нескрываемым восхищением следила за танцорами, исполняющими прямо на песке народные танцы. Под все убыстряющийся ритм тамбуринов танцовщица и ее партнер выполняли па с невероятным мастерством. - Я знал, что тебе понравится, - пробормотал Рауль с ленивым удовлетворением. - Именно поэтому я и пригласил их.

Встретившись с пристальным взглядом топазовых глаз, Полли, как всегда, покраснела. Рауль взял ее руку в свою, и этого прикосновения было достаточно, чтобы тело Полли отреагировало немедленно. За последние двенадцать дней она научилась ценить каждый час, проведенный вместе, каждое утро, когда она просыпалась в его объятиях. Полли со страхом ждала возвращения на ранчо, ведь приближался уикенд, когда должна состояться фиеста. Но сейчас они были только вдвоем, отрезаны от всего мира, и Полли была счастлива.

Рауль много звонил по телефону, пользовался компьютером и факсом, чтобы вести дела прямо с виллы. Но все-таки он был с ней. Муж выглядел расслабленным и довольным, как когда-то в Вермонте. Они много разговаривали, он интересовался ее мнением, шутил, был нежным и внимательным, а занятия любовью только углубляли их отношения.

Танец тем временем достиг своей кульминации. Полли удивилась, когда к танцующей паре присоединилась еще одна женщина. Неистово виляя бедрами, она оттеснила партнершу и с триумфальным видом заняла ее место рядом с мужчиной. Полли разочаровал столь неромантический финал.

Поблагодарив танцоров, Полли и Рауль вошли в дом и на цыпочках зашли взглянуть на Луиса, посапывающего в своей кроватке. Рауль обвил рукой талию Полли.

- Он особенный, - охрипшим от нежности голосом прошептал Рауль.

- Конечно... он же твой, - поддразнила его Полли. - Поэтому он самый умный, самый красивый, самый-самый... на всей планете.

- Но ты же согласна со мной. - Рауль медленно привлек ее к себе и жадно поцеловал в мягкие, податливые губы. Тело Полли лихорадочно затрепетало от предвкушения.

Рауль подхватил ее на руки и понес в спальню. Бережно опустив свою ношу на кровать, он сел рядом и стал внимательно изучать ее тело своими неповторимыми глазами, излучающими бесстыдное и откровенное желание. Ну, разве может Рауль заниматься с ней любовью каждый день и каждую ночь с ненасытной страстью и при этом думать о другой женщине?

Он начал раздевать ее с дразнящей медлительностью, вещичка за вещичкой, целуя и лаская каждый миллиметр открывающегося его взору тела. И вот уже полностью обнаженная Полли затрепетала в его руках.

Когда долгое время спустя на смену страсти пришли насыщение и нега, Рауль, рассеянно накручивая на палец ее локон, вдруг попросил:

- Расскажи мне, как ты влюбилась в первый раз. Полли посмотрела на него удивленно. Рауль никогда не задавал подобных вопросов. Да и сам этот вопрос-просьба был каким-то неловким. Что она могла рассказать? Один неудачный роман и одно совсем короткое увлечение - вот и весь ее любовный опыт.

- Зачем тебе?

- Простое любопытство. - Он пожал обнаженными бронзовыми плечами. - Я хочу знать, что ты чувствовала с ним.

- Как-то днем он заманил меня к себе домой и объявил, что это мой счастливый день. Услышав мое "нет", он пришел в страшную ярость и стал оскорблять меня.

- Все юнцы только и думают, как затащить девушку в постель.

- Тебе было столько же, когда ты и Мелина... Я хотела сказать... Полли была готова откусить себе язык за эти слова. Увидев, как сузились глаза Рауля, она покраснела. - Ну, она однажды упомянула, что в юности у вас был роман.

- Упомянула, значит? - Густые черные ресницы притушили блеск глаз, чувственные губы сжались в тонкую линию.

Полли отвела взгляд. Молчание тревожило ее больше, чем ожидаемое подтверждение.