Всем сестрам по мозгам - Дарья Донцова

– Мои старики совсем больные, на грошовые пенсии им не выжить.

И Мануйлов не возражал, отвечал жене:

– Правильно, передай им от меня привет. Не переживай насчет денег, еще заработаю.

Не очень-то, конечно, интеллигентно намекать престарелым родственникам на то, что они фактически живут за твой счет, но Сергей надеялся: при виде зятя, пусть даже и не официального, отец и мать Веры вспомнят о ежемесячных дотациях и будут с ним заодно.

Знакомый дом на улице Ленина оказался пуст. Соседи охотно рассказали Мануйлову про смерть престарелой четы Олейниковых. Оказывается, они скончались за пару недель до Вериного отъезда с циркачом в Москву, и в крохотном домике сейчас хозяйничает Галя. Она работает в вокзальном ресторане официанткой.

Сергей поспешил в шалман, и у него с Галиной состоялся тяжелый разговор. Зато Мануйлов наконец-то выяснил правду о своей любимой.

Вера не испытывала к нему добрых чувств, а любила Илью Панченко, местного хулигана, приблатненного парня, который относился к ней, как к кошке, то есть в хорошую минуту гладил, в плохую бил. Незадолго до появления в поселке цирка Илья зарезал в драке человека, и его осудили, отправили на зону. Из-за колючей проволоки птицами полетели письма. Панченко признавался Вере в любви, обещал на ней жениться после освобождения, клялся хранить верность и просил присылать продукты, вещи, сигареты, бытовые мелочи, а главное, деньги.

Вера, работавшая простой продавщицей, занимала рубли, где могла, у половины Ожегина была в долгу. Ее родители, естественно, не хотели иметь в зятьях уголовника, но как совладать с дочерью, потерявшей голову? Отец решился на крайнюю меру – переписал дом с имуществом на старшую дочку, Галину, и потребовал от Веры отдавать часть зарплаты в семейный котел. Младшая дочь не успела устроить скандал, так как на следующий день после похода к нотариусу и оформления дарственной автобус, в котором старшие Олейниковы ехали на работу, попал в аварию, большинство пассажиров погибло. Вера и Галя осиротели. Старшая сестра любила младшую, но чем она могла ей помочь? Бегая по ресторану с подносом, много не заработаешь. И тогда Вера приняла решение уехать с Сергеем, которому ни словом не обмолвилась о том, что потеряла родителей.

Олейникова никогда не любила Сергея, с большим трудом заставляла себя его терпеть, но циркач приносил деньги, часть из которых отправлялась под видом дотации родителям в лагерь Илье. Вера ощущала себя мышью, попавшей в западню. От объятий гражданского мужа ее перекашивало, в партнере ее раздражало все: внешность, манера ходить, есть, улыбаться, бесила неконфликтность Сергея, его желание угодить ей. Но дорогому Илюше постоянно требовались средства, а где их еще взять?

Поняв, что забеременела, Вера твердо решила сделать аборт. И тут с зоны примчалась очередная весточка. Илья сообщал радостную новость, через год его могут перевести в колонию-поселение. Это означало, что он фактически окажется на воле, будет свободно выходить в город, найдет себе работу, в бараке ему придется только ночевать. Но поскольку на нем «тяжелая» статья, за послабление режима придется заплатить. Требуется пять тысяч долларов. И задача Веры раздобыть необходимую сумму.

Олейникова вызвала в Москву Галю и попросила ее продать дом. Но старшая сестра заартачилась. Она не желала вести жизнь бомжа, не поддалась на уговоры Веры, которая бубнила:

– Останешься с нами, в столице. Сергей снимет большую квартиру. Вот увидишь, я его заставлю.

Галя предложила другой вариант решения финансовой проблемы. Одна из ее знакомых, некая Катя, работала в организации, которая занималась подыскиванием для сирот родителей, и один раз дамочка весьма прозрачно намекнула Гале: если та захочет заработать, надо лишь родить ребенка и… продать его.

Да, да, в советские годы люди тоже совершали разные преступления, не следует полагать, что все плохое придумано во времена перестройки.

– Ты уже беременна, – говорила Галина младшей сестре, – получишь за младенца хорошую сумму, уйдешь от Мануйлова, выкупишь Илью и станешь наконец-то счастливой. Главное, чтобы Сергея не было в Москве, когда начнутся роды. Соври насчет срока, и пусть циркач отвалит на гастроли.

Вере эта идея показалась заманчивой. Екатерина нашла покупателей, богатую семейную пару. Договорились так: Олейникова рожает у этих людей на даче, отдает младенца, получает десять тысяч долларов и исчезает. Три штуки зеленых она вручит посреднице Кате, а уж дальше живет, как хочет.

События разворачивались по плану сестричек-разбойниц. Мануйлов укатил на гастроли, Вера раз в неделю по понедельникам звонила Галине на работу и отчитывалась о состоянии своего здоровья.

Девятнадцатого числа, в очередной понедельник, Вера сообщила сестре, что ходила к врачу, и тот сказал – роды надо ждать в начале следующего месяца. А в субботу двадцать четвертого к Галине пришла Катя и с порога спросила:

– Где мои деньги?

– Какие? – изумилась та.

И услышала в ответ:

– В ночь с понедельника на вторник Верка родила девочку, в четверг ей заплатили десять тысяч гринов, и она ушла. Гони мою долю, иначе худо будет. Из трех кусков мне положено всего двести баксов, остальные забирают такие люди, о которых тебе лучше не знать.

У Гали был ключ от однушки Мануйлова, она ринулась в Москву и нашла квартиру пустой. Вера растворилась в неизвестности.

У старшей Олейниковой начались ужасные дни. Каждое утро ей звонила Катя и орала:

– Где бабло? Хочешь, чтобы тебя убили за долг?

Галина послала телеграмму Панченко на зону, однако депеша вернулась назад с отметкой: «Адресат выбыл». С трудом официантка нашла телефон колонии, и начальник учреждения вежливо, но строго ответил:

– Сведения о перемещении контингента сообщаются лишь родственникам заключенного и только в том случае, если сам осужденный изъявляет желание разгласить информацию. Илья Панченко такого заявления не писал, вы ему не мать и не жена, поэтому не имеете никакого права на уведомление. Но даже будь вы ему кровной родней, никто с вами не станет беседовать по телефону, пришлют соответствующий документ.

– Вот какая Верка сука! – рыдала Галина, рассказывая эту историю Мануйлову. – Захапала всю сумму, а с меня ее долг выколачивают.

Сергей потребовал адрес Кати и бросился к посреднице…

Глава 18

Мануйлов умолк, в библиотеке повисла давящая тишина.

– И что было дальше? – прошептала Жанна.

– Не буду описывать, как я искал дочь, – вздохнул Сергей Павлович. – Поверь, люди, которые занимаются незаконным усыновлением детей, умеют прятать следы. Катерине были не известны настоящие имена покупателей, те велели звать их Таня и Ваня. Ни места жительства, ни места работы, ни вообще чего-либо о той семье посредница не знала. Вера пропала. Прописана она была в Ожегине, в столице не регистрировалась, а Москва огромна, в ней легко раствориться.

– Как же вы узнали, что я ваша дочь? – заволновалась Жанна.

Хозяин дома откашлялся и продолжил рассказ.

…История с Верой навсегда отвернула Мануйлова от мысли о женитьбе. Женщины в его жизни появлялись, но никаких серьезных отношений циркач не затевал.

Бежали годы, из нищего канатоходца Сергей стал хорошо зарабатывающим фокусником, потом сам начал придумывать номера и разбогател. И чем старше он становился, тем меньше ему нравились люди, и в конце концов он заперся в своем имении. Ни родственников, ни друзей у него не было, одиночество хозяина разделял лишь Карл, бывший коллега по цирку. Потом пришла тяжелая болезнь. Мануйлов задумался о смерти, и его внезапно расстроило отсутствие наследников. Получается, никто его после кончины не вспомнит, на могиле не заплачет. И тут, словно подслушав горькие мысли Сергея Павловича, к нему обратилась некая Серафима Николаевна Рыкина. Женщина, находившаяся в хосписе, прислала письмо с просьбой о встрече. «Речь пойдет о вашей дочери, проданной некогда мне Верой Олейниковой», – прочел он в послании.

Мануйлов еле дождался утра, чтобы помчаться по адресу, указанному на конверте. Увидел в палате худую до прозрачности даму и услышал от нее повесть, о том, как она, Серафима Рыкина, и ее муж Геннадий купили за десять тысяч долларов девочку, названную Жанной.

Перед тем как заключить сделку, супруги потребовали от беременной женщины провести полное обследование ее здоровья и добились от нее сведений о мужчине, от которого у нее будет ребенок. Сначала Олейникова отказывалась, но когда ей пригрозили, что сделка не состоится, назвала имя Мануйлова. Мол, артист приезжал в Ожегино на гастроли, снял комнату у Олейниковых… ну… и… у них случилась любовь. Вернее, поведала Верочка, это она, наивная, полагала, что их связывает чувство, но после окончания гастролей Сергей уехал в столицу. Узнав о беременности, Вера связалась с циркачом, а тот ответил: «Нет проблем, дам денег на аборт».