Русские провидцы и предсказатели - Виктор Меньшов

Авель (Василий Васильев) 18.03.1757, д. Акулово, Тульская губерния – 29.11.1841, церковная тюрьма Спасо-Ефимьевский монастырь, Суздаль

Пророки в нашем отечестве были и есть, да только «как известно, Парнас наш – Елабуга, а Кастальский ручей – Колыма». Так что русским Нострадамусам приходилось тяжко. Но даже среди них таинственностью, трагизмом и удивительно точными и страшными предсказаниями выделяется монах Авель, получивший прозвище Вещий.

Жизнь этого монаха не умещается в обычные рамки дат рождения и смерти. Да это и не просто жизнь, а самое настоящее житие, как сам он дерзновенно определил ее, написав в 20-е годы XIX века, лет за двадцать до смерти, «Житие и страдание отца и монаха Авеля». Дерзость в том, что в житиях описывается жизнь святых. Так что, называя так свое жизнеописание, монах как бы приравнивал себя к святым. Более того, он сделал это сам. Первым дерзнул назвать житием свои «мемуары» мятежный и неистовый протопоп Аввакум. Но он сознательно шел против церковных реформ и тем самым противопоставил себя официальной Церкви. Монах Авель Церкви себя не противопоставлял, он всегда оставался глубоко верующим человеком, чтившим Церковь. Хотя бы на словах.

Объединяли же огнепального протопопа и монаха-предсказателя твердая уверенность в своем предназначении, готовность следовать до конца по пути, определенному свыше, принимая муки и лишения. Аввакум – посылая мучителям проклятия и громовые анафемы, Авель – безропотно и терпеливо. Но оба ни на шаг, ни на слово не отступились от своих убеждений и пророчеств. А за это приходилось расплачиваться во все времена. Не случайно же из-под пера Авеля появилось словосочетание «житие и страдание».

Пророчества Авеля простирались на огромный временной отрезок русской истории – от правления Великой Екатерины до царствования Николая II. А возможно, и далее. По некоторым утверждениям – до самого что ни на есть конца.

Но обо всем по порядку. И для начала откроем пухлый том словаря биографий Брокгауза и Эфрона:

«Авель – монах-предсказатель, родился в 1757 году. Происхождения крестьянского. За свои предсказания дней и часов смерти Екатерины Второй и Павла Первого, нашествия французов и сожжения Москвы, многократно попадал в тюрьмы, а всего провел в заключении около 20 лет. По приказанию императора Николая Первого Авель был заточен в Спасо-Ефимьевский монастырь, где и умер в 1841 году».

Вот что писал сам о себе Авель в житии, напечатанном в журнале «Русская старина» за 1875 год. Пишет он о себе в третьем лице:

«Сей отец Авель родился в северных странах, в Московских пределах, в Тульской губернии, Алексеевской округи, Соломенской волости, деревне Акулово, в лето от Адама семь тысяч и двести шестьдесят и пять годов (7265), а от Бога Слова в одна тысяча и семьсот пятьдесят и семь годов (1757). Зачатие ему было и основание месяца июня и месяца сентября в пятое число; а изображение ему и рождение месяца декабря и марта в самое равноденствие; и дано имя ему, якоже и всем человекам, марта седьмаго числа. Жизни отцу Авелю от Бога положено восемьдесят и три года и четыре месяца; а потом плоть и дух его обновится, и душа его изобразится, яко Ангел и яко Архангел».

«…В семье хлебопашца и коновала Василия и жены его Ксении родился сын – Василий один из девятерых детей». Даты рождения указаны самим Авелем по юлианскому календарю. По григорианскому – родился он 18 марта, – почти «в самое равноденствие». Дату своей смерти он предсказал почти точно, немного «перевыполнив» норму – умер провидец 29 ноября 1841 года, прожив 84 года и восемь месяцев.

Крестьянскому сыну хватало работы по дому, и потому грамоте он стал приобщаться поздно, в 17 лет, работая на отходном промысле плотником в Кременчуге и Херсоне. Хотя по специальности он был коновалом, но как сам писал: «о сем мало внимаше». Впрочем, его постоянным длительным отлучкам на заработки есть и другая причина. О ней он позже сам поведал на допросах в тайной канцелярии: родители женили Василия против его воли на девице Анастасии, потому он и старался не жить в селении.

В юные годы он перенес тяжелую болезнь. Во время болезни с ним что-то происходит: то ли было какое-то видение, то ли он дал обет в случае выздоровления посвятить себя служению Богу. Чудом выздоровев, он обращается к родителям с просьбой благословить его на уход в монастырь. Вероятно, он и ранее был склонен к другой жизни, опять же не случайно по его собственным словам он «человек был простой, без всякого научения, и видом угрюмый».

Престарелые родители кормильца отпустить не пожелали, благословения своего Василию не дали. Но юноша уже не принадлежал себе, и в 1785 году он тайно уходит из деревни, оставив жену и троих детей. Пешком, кормясь подаянием, добирается до Петербурга, падает в ноги своему барину – действительному камергеру Льву Нарышкину, служившему обер-шталмейстером при дворе самого государя. Какими словами увещевал беглый крестьянин своего господина, неведомо, но вольную он получил, перекрестился и отправился в путь.

Будущий предсказатель проходит пешком по Руси и добирается до Валаамского монастыря. Там он принимает постриг с именем Адама. Прожив год в монастыре, он «взем от игумена благословение и отыде в пустыню». Несколько лет живет в одиночестве, в борьбе с искушениями. «Попусти Господь Бог на него искусы великие и превеликие. Множество темных духов нападаше нань». И в марте 1787 года было ему видение: два ангела вознесли его и сказали:

– Будешь ты новый Адам и древний отец и напиши все, что увидеть сумеешь, и скажи все, что услышать сумеешь. Но не всем скажи и не всем напиши, а только избранным Моим и только святым Моим.

А в ночь на 1 ноября 1787 года было ему еще одно «дивное видение и предивное», длившееся «не меньше тридесяти часов». Поведал ему Господь о тайнах будущего, велев донести предсказания эти народу: «Господь же… рече к нему, сказывая ему тайная и безвестная, и что будет ему и что будет всему миру». «И от того время отец Авель стал вся познавать и вся разуметь и пророчествовать». Покинул он пустынь и монастырь и пошел странником по земле православной. Так начал вещий монах Авель путь пророка и предсказателя.

«Ходил он так по разным монастырям и пустыням девять годов», пока не остановился в Николо-Бабевском монастыре Костромской епархии. Вот там, в крохотной монастырской келье, и написал он первую свою пророческую книгу, в которой предсказал, что царствующая императрица Екатерина II скончается через восемь месяцев. Показал эту книгу настоятелю новоявленный предсказатель в феврале 1796 года. И поехал вместе с книгой к епископу Костромскому и Галицкому Павлу, поскольку настоятель решил, что у того сан поболее и лоб повыше, пускай он и разбирается.

Епископ прочитал и постучал по лбу посохом. конечно же, Авелю. Дополнил свое мнение выразительной фразой, которая в подлиннике до нас не дошла, видимо, никто такое количество бранных слов записать не решился. Епископ Павел посоветовал провидцу забыть о написанном им безумном предсказании и возвращаться в монастырь – грехи замаливать, а перед тем указать на того, кто научал его такому святотатству. Но «Авель говорил епископу, что книгу свою писал сам, не списывал, а сочинял из видения; ибо, будучи в Валааме, пришел к заутрени в церковь, и как апостол Павел вознесен был на небо и там видел две книги и что видел, то самое и писал…».

Епископа затрясло от такого святотатства – надо же, пророк сиволапый, на небо он был «восхищен», с апостолом Павлом себя сравнивает! Не решившись уничтожить книгу, в которой были «различные царские секреты», епископ накричал на Авеля, пытаясь запугать его: «Сия книга написана смертною казнию!» Но и это предупреждение не образумило упрямца.

Вздохнул епископ, сплюнул, чертыхнулся сгоряча, перекрестился, вспомнил об указе от 19 октября 1762 года, который за подобные писания предусматривал расстриг из монахов и заключение под стражу. Но тут же всплыли в памяти слова о том, что «темна вода во облацех». Кто его знает, этого деревенского пророка, под страхом смерти на своем стоит упрямо. Вдруг и впрямь ему что-то тайное ведомо, все же пророчествовал не кому-то, самой императрице. Епископ Костромской и Галицкий ответственности не любил, потому отправил упрямого пророка к губернатору.

Губернатор, ознакомившись с книгой, не пригласил автора к обеду, а дал ему пощечину и посадил в острог, откуда бедолагу под строгим караулом, чтобы по дороге речами неразумными и предсказаниями бредовыми людей не смущал, доставили в Петербург. В Петербурге нашлись люди, искренне заинтересовавшиеся его предсказаниями. Они служили в Тайной Экспедиции и старательно записывали все сказанное монахом в протоколы допросов. Во время допросов следователем Александром Макаровым простодушный Авель ни от одного своего слова не отказался, утверждая, что мучался совестью девять лет, с 1787 года, со дня видения. Он желал и боялся «об оном гласе сказать Ея Величеству». И вот в Бабаевском монастыре все же записал свои видения.