Свадьба Аманды - Дженни Колган

— Привет, — сказала я.

— Очарована! — воскликнула Фран. — А теперь расскажи о себе и о том, как тебе посчастливилось стать шафером дорогулечки Фрейзера.

— Э-э, здра-асьте. — По сравнению с акцентом Джонни выговор Энгуса мог показаться речью принцессы Анны. — Я, воо-ообще-то, ка-ак бы это сказа-ать, учитель геогра-афии.

— Как занятно! — Фран красноречиво подалась вперед.

На лбу Джонни выступила испарина.

Мы с Энгусом посмотрели друг на друга — и отодвинулись в сторону.

— Ради бога, что с твоей подружкой? У нее температуры нет?

— Может, и есть.

— Она что, серьезно?

— Серьезно? На месте Джонни я бы застраховала свою жизнь.

— Съест живьем?

— Высосет досуха.

— О-о…

Наступила пауза.

— Ах да, вспомнила, зачем я пришла, — сказала я. Энгус иронически покосился на меня. — Где жених? Свадебные штучки? Подковы и все такое? Помнишь?

— А, верно. Хозяин из меня никудышный. Позвольте… — Энгус поклонился и согнул локоть, — проводить вас к столу его милости.

— Вы очень любезны, сэр.

Фрейзер сидел в углу на большой кожаной банкетке, в окружении приятелей. Я предположила, что это его коллеги-инженеры. Вид у них был скорее скорбный; навряд ли они обладали хоть каким-то опытом по части супружеских уз.

— Привет, — сказала я.

Фрейзер поднял голову и улыбнулся.

— Привет. Я рад, что ты пришла.

— Я тоже рада. У тебя не будет проблем из-за этого?

— У Фрейзера куда ни кинь — сплошные проблемы, верно? — не удержался Энгус.

Вся компания расхохоталась. Улыбка Фрейзера стала несколько напряженной.

— Нет, конечно. Клянитесь блюсти тайну.

Послышался хор голосов: «Будь спок», «А сколько заплатишь?»

— Ты привела свою устрашающую подружку?

— Да, она там как раз кого-то стращает.

Фрейзер оглянулся.

— Боже мой, бедный Джонни. Это ты ее натравила?

— Боюсь, я здесь ни при чем. Она у нас сегодня львица.

Они с Энгусом обменялись взглядами.

— Мы с Джонни учились в начальной школе. С тех пор виделись довольно редко, но из всех друзей он самый давний, вот я и пригласил его шафером. Надеюсь, она не запустит в него когти…

В углу Фран осушала очередной бокал мартини, рука ее покоилась на лацкане Джонни. Он усердно пытался разъяснить ей что-то, — кажется, про озера, но я видела, что Фран не слушает, только запрокидывает голову и хрипло хохочет невпопад.

— Он женат восемь лет, и жена его за порог не выпускает. Сюда он вырвался, только когда я обещал, что не будет стриптиза.

— Фрейзер, сколько тебе пришлось врать, чтобы эта вечеринка состоялась?

— Даже вспоминать не хочу. Кому еще?

— Эге-гей! — заголосили ребята за столом и сбились плотнее, освобождая мне место.

Оказалось, что они отнюдь не скорбные — просто слишком погрузились в болтовню о «Секретных материалах», политике и состоянии земного шара в целом, особенно в тех областях, которые касались инженерного дела и «Доктора Кто». Как это ни странно, они показались мне занятными — вполне милая компания. Конечно, помогало и то, что им не приходилось покупать выпивку. То и дело раздавались хрюканье и гогот — это Алекс и Чарли общались на уровне представителей скотного двора. Но как раз когда я пришла к выводу, что безумно люблю друзей Фрейзера, у двери послышался шум.

В зал вошла женщина в просторном пальто, украшенном парой стилетов, и в ажурных чулках.

Все политические и культурологические дебаты выдуло в окно. Для меня вдруг осталось очень мало места на скамейке: уровень тестостерона резко возрос, и ребятам пришлось пошире раскинуть ноги.

Следом за женщиной появился амбал, который устроил целое шоу из поисков розетки для магнитофона. Но настоящее шоу не заставило себя ждать. Не вынимая сигареты изо рта, женщина прошла на середину комнаты и, сохраняя бесстрастное выражение лица, сбросила свое объемистое пальто.

Мальчики, только что такие очаровательные и хорошо воспитанные, превратились в оголтелую звериную стаю. Невообразимый шум перешел в волчий вой, когда женщина исполнила «шимми» под «Проведи со мной… минутку».

Наконец стриптизерша двинулась к нашему столу. Раздался возбужденный вопль, когда она, наклонившись, сбросила бретельку своего бюстгальтера; парень, сидевший рядом, с трудом удержался, чтобы не подхватить ее, получив предостерегающий взгляд от амбала. Бюстгальтер взлетел в воздух и приземлился возле изумленных Фран и Джонни, которые обнимались в уголке с таким видом, будто первыми до этого додумались. Лифчик сорвал бурю аплодисментов, но взгляды быстро вернулись к эпицентру событий; глаза у ребят стали размером с блюдца, когда стриптизерша, подавив зевок, кинула на меня похабный (как мне показалось) взгляд и, закинув ногу на стол, принялась расстегивать подвязки.

Я тоже подавила зевок и посмотрела туда, где в последний раз видела Алекса и Чарли, бормочущих, как два алкаша на железнодорожном вокзале. Алекс, подзуживаемый Чарли, пошатываясь, поднимался на ноги. Словно под гипнозом, не в силах справиться с нарастающей во мне истерикой, я следила, как Алекс поднимает золотой, отделанный кружевами лифчик и надевает его на свою рубашку, пританцовывая под Ширли Бэсси. Он приближался к Фран и Джонни, выделывая все более и более непристойные движения, а Чарли громко подбадривал его. Наконец, заметив, что все взоры направлены совсем в другую сторону, стриптизерша обернулась — как раз в тот момент, когда Алекс, словно полотенцем, тер у себя между ног деталью ее рабочего костюма.

— Эй, там! — заорала стриптизерша, и это послужило для вышибалы сигналом перейти от устрашающих поз к действиям.

Он подошел к Алексу и положил лапу ему на плечо. Пьяный Алекс глазел на него, ровным счетом ничего не соображая. Зато Чарли вскочил на ноги:

— Отвали от него!

Вышибала устремил на него самый грозный взгляд, на какой только был способен.

— Чего?

— Того! Или катись ты… на хрен!

Повисла гробовая тишина, разве что слышно было, как я пытаюсь провалиться сквозь землю. Опять! И это я его сюда притащила.

Вышибала предельно осторожно вынул бюстгальтер из вялой руки Алекса и положил на стол. Потом медленно, почти нежно вывел парней за дверь. Никто не шелохнулся, пока из-за двери доносились мультяшные удары. Минуты через три вышибала вернулся, отряхивая ладони.

— Ты идешь, Лиз? — спросил он.

Лиз уже оделась — насколько это слово здесь применимо. Она встала перед Энгусом, тот рассчитался с ней, и парочка молча и с достоинством удалилась.

Я в ужасе зажмурилась. Никто ничего не говорил. Потом голос с акцентом жителя Глазго заунывно протянул: