Проект "Ковчег" (СИ) - Лифановский Дмитрий

Мария Александровна оказалась приветливее дочери. Тепло улыбнувшись парню, она мягким тихим голосом пригласила Сашку пройти в зал, показав по дороге, где находятся ванная и туалет. Александр сразу же воспользовался санузлом, так как в туалет последний раз сходить удалось только на аэродроме. Сделав свои дела, он вымыл руки и заглянул в зал, посреди которого стоял круглый стол с четырьмя стульями вокруг. В углу приткнулся небольшой зеленый диван, вдоль противоположной от него стены стояли книжные полки и небольшой сервант с посудой. Под высоким потолком висела рогатая люстра с белыми матовыми плафончиками-шариками, на деревянном полу расстелен небольшой коврик. Обстановка была небогатой, но очень уютной. Сашка уже забыл, как могут выглядеть квартиры. Все-таки жилые помещения в бункере больше походили на казармы, хоть дизайнеры при постройке базы и попытались придать им какой-никакой уют.

Зайдя в комнату, Сашка встал, как вкопанный. Волков с женой ушли на кухню, Лена была у себя в комнате, а бродить по гостиной в отсутствие хозяев парень постеснялся. Да еще он почувствовал, что ноги, проведшие весь день в берцах, ощутимо пованивали. Пришлось вернуться в ванную комнату, снять носки и ополоснуть их под краном с хозяйственным мылом, лежащим тут же. Сашка, сгорая от стыда, повесил носки на батарею, но травить женщин миазмами прелых ног было еще позорнее. Ноги парень тоже ополоснул и, не найдя чем их вытереть, поелозил ступнями о половую тряпку, лежащую сбоку ванны.

Тем временем на кухне Мария Александровна расспрашивала мужа о госте:

- Володь, а откуда у тебя взялись родственники на Украине, ты же говорил, что у тебя никого не осталось из родни?

- Машенька, ну вот взялись. Дальний родственник по матери. Я про них и забыл, а вот они обо мне нет.

- Странно это все. Не было, не было родни, а как приперло, сразу нарисовался этот Саша. Ты точно уверен, что он твой родственник?

- Так, Маш! Не заставляйте меня думать о вас хуже, чем вы есть на самом деле! Сначала Ленка хвостом вильнула, теперь ты со своими претензиями. Парню и так досталось, так что прошу вас, не делайте ему хуже, чем уже есть, у вас все равно не получится. А парень нормальный, я проверил и проверю еще.

- Ну ладно, Володь, я же не от вредности. Сам же знаешь, кем и где ты сейчас служишь. А если это враг?

Волков рассмеялся:

- Чекистка ты моя любимая. Я тебе уверяю, что это точно не враг. Устроят тебя мои уверения? – и Волков нежно обнял жену, прижавшись к ее спине. Маша рассмеялась:

- Устроят. Не лезь ко мне, охальник. Дома дочь, гость, а он приставать удумал. Давай, помогай на стол накрывать, Ленка что-то со школы пришла не в себе и не говорит ничего, вечером еще порасспрашиваю ее.

- Еще чего! Две бабы в доме, а целый капитан государственной безопасности будет с посудой бегать!

- Ах, ты, паразит, - Маша, схватив полотенце, шлепнула по спине хохочущего Волкова, - я тебе устрою двух баб в доме!!!

- Все, все, все! Осознал, принял к сведению, обещаю исправиться, - и капитан ловко выхватив из рук у жены чашку с селедкой, похохатывая, выскользнул из кухни.

Сашка, выходя из ванной, увидел Волкова, несущего чашку в зал:

- Давайте помогу, товарищ капитан госбезопасности.

Волков тихо на него зашипел:

- Саня, какой к чертям капитан?! Дядя Володя. Ты же родственник мне, не забыл.

- Извините, дядя Володя, - в глазах у парня мелькнула смешинка, - давайте помогу, дядя Володя. По-родственному.

- Садись, иди уже за стол, родственничек, и без тебя найдется, кому на стол накрыть, - и капитан закричал, - Ленка, ну-ка помоги матери на стол накрыть, да обедать будем! У нас вечером дела, а нам еще отдохнуть надо.

Лена молча вышла из комнаты и прошла на кухню. Сашка украдкой, исподлобья проводил девушку взглядом. Под светлым в горошек ситцевым платьем угадывалась стройная фигурка, пушистые светлые с рыжинкой волосы волнами спадали на хрупкие плечи, лицо Сашка толком не рассмотрел, но почему-то был уверен, что Лена очень симпатичная, впрочем, как и ее мама. Мария Александровна была настоящая русская красавица, с густыми волосами, глубокими, пронзительно чистыми зеленоватыми глазами под разлетающимися птицами бровями, ровный аккуратный носик, губы тронутые мягкой улыбкой. От этой женщины так и тянуло теплом и домашним уютом. Сашке даже на мгновение показалось, что рядом оказалась его мама.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Женщины быстро накрыли на стол и семья Волковых с гостем сели обедать. По тому, как рассаживались хозяева, как они двигались, Сашке стало ясно, что такие совместные обеды в этой семье своеобразный ритуал. Так же когда-то было и у них. Когда мама готовила что-нибудь вкусненькое и они все ждали со службы отца. Он приходил, своим веселым баском наполняя квартиру, менял мундир на вытянутые трико, майку и тапочки и они так же, как и Волковы садились за стол. Отец расспрашивал всех, как прошел день, рассказывал свои новости, много шутил. Алька, не переставая, щебетала тонким, детским голоском, а мама, так же, как и Мария Александровна с гордой улыбкой смотрела на эту суету, делая замечания Сашке и Альке, когда они расшалятся.

От воспоминаний настроение поползло вниз. Задумавшись, Сашка не заметил, как съел полную тарелку жареной картошки. Да, картошка. Он уже забыл, когда ел нормальную картошку, а не ту обезвоженную ватную субстанцию, которая называлась «Картофель сублимационной сушки длительного хранения». За едой и размышлениями парень не обратил внимания, что к нему обращаются:

- Александр, может добавки?

Под участливым взглядом Марии Александровны Сашка покраснел:

- Нет, спасибо, я наелся. Извините, - парень сидел сам не свой, потупив взгляд в тарелку. Стыдно-то как! Дорвался. Вон сколько смолотил, а ведь сейчас с продуктами плохо, а ему было заметно, что не смотря на должность Волкова, в семье у него изобилия не наблюдается.

А Лена смотрела на парня, и он становился ей все более противен. Вон, как жрет, за троих. А ведь видно, что явно не голодал. С Украины приехал, драпал от немцев. Так драпал, что носки вспотели, вон развесил их на батарее и сидит голыми пятками сверкает. У Елены Петровны там муж погиб, а этот здоровый парень бежал оттуда аж до самой Москвы. Да она на его месте ни в жисть бы не стала убегать! Девушка не выдержала и ехидно спросила:

- Ну, и как оно, драпать от немцев?

Волков, переменившись в лице, ударил рукой по столу:

- Лена! Извинись!

- Еще чего! Да ты на него посмотри, папа. Из таких как он можно дивизию сформировать и гнать немцев до самой границы, а он тут в Москве прохлаждается!

- Не твоего ума дело! Извинись!

- Не буду! – Лена резко отодвинув стул, выскочила из-за стола и, хлопнув дверью, скрылась у себя в комнате. За столом повисла тишина. Сашка от стыда готов был провалиться сквозь землю. Надо было настоять и остаться в Кремле, в кабинете у Волкова, нашли бы там ему перекусить, ничего страшного, должна же быть там столовая или сухпаи какие-нибудь.

- Саш, ты извини ее, сама не знаю, что на нее нашло. Она вообще девочка хорошая, это сегодня что-то в школе у них произошло, пришла вся на нервах. От извинений Марии Александровны легче не стало, стало только хуже, но парень сказал:

- Да ничего, я не обижаюсь. Спасибо вам за обед. Все было очень вкусно.

Волков же молча стиснув зубы, играя желваками на скулах, теребил скатерть, а потом произнес:

- Александр, я лично приношу тебе свои извинения за дочь и за себя, что не сумел ее воспитать, как надо! Я с ней поговорю, и она будет наказана, я обещаю!

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

- Не надо никого наказывать, Владимир Викторович. Я все понимаю. Все нормально, правда, - ему было неприятно и из-за поведения Лены и из-за извинений и из-за своего аппетита. Очень хотелось, чтобы всего этого вообще не происходило. Но в то же время он был благодарен этим хорошим людям за те мгновения семейного тепла всплывшие из его замороженной ядерной зимой памяти.

- Это уж мне решать, кого наказывать, а кого нет, - голос Волкова стал помягче, - ладно, Саш, сейчас уберем со стола и ты ложись тут в зале на диване, в 19-30 я тебя разбужу, собираемся и едем, тебе еще переодеться надо будет.