Фамильное проклятье - Галина Куликова

– Могу себе представить, как он веселится теперь! – гневно воскликнула она, поведав в нескольких словах историю своего падения.

– Думаю, он не веселится, а рвет на себе волосы и ищет свою папочку с записями, – не согласился Таганов. И скоро явится сюда и примется объяснять нам, откуда у него это добро. Уверен, он придумает что-нибудь невероятно правдоподобное.

– Из всего этого следует, – подытожил произошедшее Пучков, – что Валерий Антонович Фокин мило врал, когда говорил, что ничего не знает об Анастасии.

– Возможно, тогда врал и Фокин-младший, – подхватил Таганов. – И значит, наблюдение с него снимать рано.

– Вот и я про то же. – Пучков поднял вверх указательный палец. – Интуиция меня редко подводит.

В этот момент в дверь офиса позвонили.

– Погляди, кто там, – сказал Пучков, взглянув на Таганова.

Саша заглянул в глазок и, обернувшись, с интонациями конферансье сказал:

– Встречайте – Валерий Фокин!

– Это был мужчина с рыжей бородой и в очках, – сказал Руслан Фадеев, перебирая пальцами краешек одеяла.

– А волосы?

– На нем была шапочка, натянутая до самых бровей. Темная куртка, больше я ничего не разглядел. Не успел. Я только взглянул в его сторону и увидел пистолет. Я отскочил, но, кажется, недостаточно быстро.

– Никогда раньше не встречали его?

– Этого типа? Точно нет.

Стас глядел на Фадеева внимательно, даже немного наклонился вперед, хотя тот говорил вполне отчетливо. Анастасия, напротив, была рассеянна и слушала вполуха. Кажется, ее больше занимали собственные мысли.

– Сможете составить его описание?

Руслан облизал сухие губы и грустно вздохнул:

– Вряд ли. У меня в памяти – только образ. Даже не образ, а так, зрительное впечатление. Это плохо, да?

Анастасия глядела на прикованного к больничной койке Руслана с пронзительной тоской в глазах.

– Да нет, ничего, – пожал плечами Стас. Я тоже видел этого типа. И тоже мельком.

– Где вы его видели? – удивился Руслан. – Вам удалось его выследить?

– Нет, не то. Мужчина с рыжей бородой и в очках проник к Анастасии домой и, воспользовавшись тем, что она спит, попытался отравить ее газом.

– Я ничего не понимаю. – Руслан на секунду прикрыл глаза. – А она-то тут при чем? За что ее убивать?

– Мы и сами не знаем. Но, думаю, скоро выясним. У нас уже достаточно много фактов для того, чтобы построить приемлемую версию.

Стас умолчал только о том, что фактов, на его взгляд, было не достаточно много, а чересчур много. А в ближайшие часы их стало еще больше. Когда они с Анастасией покинули больницу и уселись в машину, Стас спросил:

– На сколько дней Горянский вас отпустил?

– У нас не было определенной договоренности. Просто я сказала, что у меня проблемы и я несколько дней пробуду дома. Не уточняя.

– А он? Не интересовался, что случилось?

– Нет. Накануне у нас состоялся весьма напряженный разговор, поэтому вчера Захар был на удивление сдержан.

Ее слова проливали бальзам на сердце Стаса. Но он, конечно, не стал этого показывать.

– Понятно. Вы согласны подъехать в наш офис и просмотреть материалы дела? – спросил он. – Прямо сейчас.

– Да, конечно, если это нужно.

– По крайней мере, делу не повредит.

– Скажите, Стас…

Анастасия сидела, напряженно выпрямившись. По всей вероятности, вопрос, который она собиралась задать, ее по-настоящему тревожил. На секунду оторвавшись от дороги, Стас внимательно посмотрел на нее. Губы сжаты, руки стиснуты в замочек.

– Вы считаете, я поступала безнравственно, завязывая отношения с мужчинами? В конце концов, я знала о проклятии и после гибели Юры Торопцева вполне могла остановиться.

– Послушайте, Анастасия, – проговорил Стас, – я давно хотел вам сказать… Все как-то не было подходящего момента. Вы ведь с этим самым проклятием перевернули все с ног на голову.

– В каком смысле?

– А вот в каком. Давайте-ка разберемся. Ротмистр Шестаков, разгневанный тем, что Анна предпочла ему другого мужчину, предрек что?

– Что?

– Говорите вы.

– Что у всех наследниц Анны не будет долгого личного счастья. Что каждый мужчина, отважившийся полюбить любую из ее наследниц, никогда больше не сможет насладиться долгим личным счастьем.

– Получается глупое какое-то проклятие, – продолжал Стас. – Думаю, по ходу дела слова Шестакова извратили. Ведь столько лет прошло. Я уверен, проклятие в его первоначальном варианте звучало совершенно по-другому.

– Не понимаю, – в растерянности пробормотала Настя.

– Чтобы отомстить Анне, Шестаков должен был пообещать гибель не всем влюбившимся мужчинам, а всем мужчинам, в которых будут влюбляться наследницы Анны. Иначе это его милое пожелание попросту теряет смысл. Ну вот, глядите. Пропал без вести Павел Локтев. Вы очень его любили? Вы посыпали голову пеплом, когда он исчез? Нет. Конечно, по-человечески вам было жаль парнишку, тем более, вы чувствовали ответственность за произошедшее. Но, по большому счету, вы не были раздавлены, правда? Потому что не были влюблены. Возможно, это ваши бабушки переврали все, возможно, вы сами что-то не так поняли. Но вы терзали себя совершенно напрасно. Все происшествия с влюблявшимися в вас мужчинами ничего общего с проклятием не имеют. Мне так кажется.

– Может быть, надо спросить у бабушек еще раз? – спросила Настя. – Ведь если вы правы и я все не так понимала…

– Ничего не надо спрашивать у бабушек, – улыбнулся Стас, распахивая дверь агентства и окидывая взглядом собравшихся. – Здесь сидит человек, который знает все детали, пожалуй, лучше нас.

Валерий Антонович Фокин сидел за столом напротив Вероники Матвеевны; он был мрачен и, похоже, немного растерян. Стас, который не знал о ночных приключениях Вероники, радостно приветствовал гостя, которого узнал по фотографиям, сделанным Тагановым.

– Валерий Антонович! Рад с вами познакомиться! Стас Бессонов. На ловца, как говорится, и зверь бежит. А это – Анастасия Шорохова.

Фокин мгновенно вскочил на ноги, едва не опрокинув стул.

– Мы один раз виделись. У моего сына, – сказал он, поспешно протягивая руку.

Вероника Матвеевна горько усмехнулась.

– Да, кажется, мы встречались, – проговорила Анастасия, протягивая Валерию Антоновичу ладонь лодочкой.

– Он гонялся за вами по всей Москве с фотоаппаратом, – сообщила Вероника Матвеевна.

– Гонялся? С фотоаппаратом? – Анастасия наморщила лоб и вопросительно взглянула на Фокина.

– Я сейчас все объясню. – Он поднял руку. – Никакого криминала. Ничего из ряда вон. Мне просто нравится история о моем предке Шестакове и вашей прабабке Анне, – пояснил Фокин. – Я считаю вашу прабабку замечательной красавицей. Ее портрет висит у меня в кабинете. Ну что в этом особенного? Старинные тайны, на мой взгляд, придают семейным отношениям некоторую пикантность. Понимаете, что я имею в виду? Это интересно, занимательно, поучительно, наконец. Я разыскивал наследниц Анны. Просто интересуюсь, как и что.

– Проверить – работает их, шестаковское, проклятие или нет, – подала голос Вероника Матвеевна.

– Да нет же, я хотел сделать хорошую фотографию. И повесить ее рядом с портретом Анны.

– Вот, полюбуйтесь. – Вероника Матвеевна протянула Стасу конверт.

Анастасия подошла к нему. Она с изумлением рассматривала собственные фотографии, сделанные в самых неожиданных местах.

– Это вы снимали? – спросила Настя Фокина.

– Я. Но я не имел в виду ничего плохого, клянусь вам.

– Хотите сказать, что, сделав снимки, вы абсолютно удовлетворились? – задал вопрос Стас.

– Абсолютно.

– Ладно.

Стас присел на диван для посетителей и усадил Настю рядом. Встревоженный Фокин снова опустился на свой стул, бросив предварительно опасливый взгляд на Веронику Матвеевну. Та изображала недоверие – руки скрещены на груди, на губах излишне приторная улыбочка, глаза прищурены.

– Мы с Анастасией только что говорили о проклятии ротмистра Шестакова, – сообщил Стас. – И я взял на себя смелость заявить, что она неправильно его истолковывает.

– Да? Неужели?

– Не могли бы вы изложить свою версию? – попросил Стас. – Для нас, поверьте, это очень важно.

– Почему? – спросил Фокин. – Или это секрет?

– Нет, не секрет. Анастасию кто-то пытается убить.

– Что за черт! – воскликнул Валерий Антонович. – Вы считаете, что это как-то связано с проклятием моего предка? Не может быть. Если уж верить в него, получается, что погибать должны те мужчины, в которых Анастасия безумно влюбится. Но уж никак не она сама.

– А что я говорил? – Стас повернулся к Анастасии с улыбкой триумфатора. – Вы слышали? Те мужчины, в которых будете влюблены вы сами!

– Но подождите, как же? А бабушки…

– У ваших бабушек в голове каша, – отрезал Стас.

– Я не понял… У вас возникли какие-то недоразумения в связи с проклятием Шестакова? – спросил Фокин.