Мишель - Морской волк - Жорж Байяр

Летчик посмотрел на них с презрением, даже с вызовом. Преступниками часто становятся люди, считающие себя выше других и уверенные, что Законы писаны не для них.

Пилот не считал нужным скрывать свое отношение к сообщникам — из-за их дурости, по его мнению, провалился отличный замысел. Он признался, что был главарем и самолично организовал всю операцию.

У меня был исключительно тонкий план, — заявил он без лишней скромности. — Он состоял из двух частей: сначала захват судна, потом очистка трюма. Собственно ограбление было пустяком по сравнению с первой половиной…

Прежде всего бандитам необходимо было обезвредить всех, кто находился на мостике, а затем и матросов из машинного отделения. Всех захваченных должны были связать, отнести в кубрик к остальным членам экипажа и усыпить газом.

Главное преимущество моего плана заключалось в том, что я точно знал, сколько людей на корабле, — продолжал англичанин. — Мне было известно, что всего вас тридцать четыре человека. Не понимаю, что могло произойти? Может, у вас на борту был "заяц"?

Здесь вопросы задаем мы, — сухо оборвал его капитан Памье. — Отвечайте, зачем лейтенанта Тревье, мальчика и меня перевезли на остров?

На то было две причины. Две капли дегтя, попавшие в нашу бочку меда… Когда мы шли к мостику, Тонио, один из моих людей, кого-то оглушил на палубе, но связать не успел: нельзя было терять ни минуты драгоценного времени. А зря… Но мы его потом отыскали — это был вот этот мальчишка. — И летчик указал на Даниеля.

Что за глупости?! — возмутился тот. — Никто меня не оглушал!

Это мы выясним попозже, — успокоил его капитан. — Думаю, речь идет о вас, Порьон… Ну, а вторая капля?

Радист ваш, черт его побери…

С самодовольным видом, который ужасно бесил Мишеля, пилот рассказал, как Тревье спутал их планы: они рассчитывали настигнуть его в радиорубке, а он оказался рядом с капитаном. Выстрел заставил Тонио поторопиться, и он пустил газ раньше, чем было задумано, едва рулевого и сигнальщика успели доставить в кубрик… а все потому, что несколько матросов проснулись от шума.

Если бы Тонио не поспешил, нам пришлось бы бороться против двадцати пяти человек! Так что в каком-то смысле он молодец. Однако план пришлось неожиданно изменить…

Понятно. Но я еще раз спрашиваю: почему вы забрали нас с собой на остров?

Мы успели усыпить кока, главного механика и матросов машинного отделения, заперев их в камбузе. Но тут кто-то из моих людей потерял коробку с газовыми баллончиками… А то мы бы и вас с радистом усыпили, прямо в той же каюте, куда притащили! По моим подсчетам, не хватало одного члена экипажа — тридцать четвертого. Мы нашли его на мостике, когда он пытался удрать из радиорубки…

Так, так… — прервал его капитан. — Здесь все ясно. Но откуда вы знали, сколько народу на борту "Бура"?

Летчик насупился, поколебался, а потом вдруг разразился гомерическим хохотом. Мальчики даже вздрогнули от неожиданности.

Хорошо, скрывать не стану. В конце концов, зачем мне теперь этот идиот из вашей фирмы в Марселе?.. Хватило нескольких хрустящих бумажек, чтобы он предоставил мне списки и экипажа, и груза. Зовут его Марсьяль Каферла.

В комнате повисло тяжелое молчание. Англичанин вел себя с таким презрением ко всему, что не затрагивало его лично, с такой легкостью предавал сообщников, что это вызывало у его собеседников непередаваемое отвращение.

Капитан решил закончить на этом допрос. Пленника отвели в амбар и поместили к остальным, под охрану двух вооруженных часовых.

Короче говоря, — обратился затем Памье к Мишелю и Даниелю, — ваше присутствие на корабле оказалось третьей каплей дегтя в бочке меда, на которую рассчитывали бандиты. В списке ваши имена не значились, а потому они и не подозревали, что на корабле не тридцать четыре человека, а тридцать шесть.

Но они же меня оглушили еще на палубе, — напомнил Порьон.

А потом вы исчезли, и бандиты схватили вместо вас Даниеля! — разъяснил Памье. — Они же в темноте не видели, кого ударили.

К тому же я еще толком не проснулся, так что, наверное, был очень даже похож на пришибленного, — добавил Даниель. — Они решили, что это я из-за удара по голове такой вялый.

А кстати, Даниель, почему вы так долго просыпались? Казалось бы, такие драматические события разворачиваются на борту… — удивился Памье.

Мой брат — ужасный соня, капитан, — опередил Даниеля Мишель. — А тут еще таблетка от морской болезни…

Даниель догадался, что Мишель не хочет бросать тень подозрения на Тревье, пока они не выслушают объяснения самого радиста.

Понятно, — задумчиво проговорил Памье. — Но вот что еще меня удивляет… Как это у вас, Мишель, оказался газовый баллончик? Эти господа, как сказал пилот, потеряли коробку. А вы, значит, нашли? Где?

И снова Мишель пожалел радиста.

У себя под ногами, — объяснил он весьма расплывчато. — Красная такая коробка, пластмассовая…

В радиорубке, наверное? — вмешался Даниель. — Я же ее сунул под подушку лейтенанта Тревье, когда услышал шаги! Тут меня и схватили… Она валялась в галерее, у самой лестницы.

Мишель улыбнулся. Наконец-то хоть что-то прояснилось. Тревье и знать не знал, что баллончики у него под подушкой.

Благодаря вам, Даниель, бандитам не удалось нас усыпить. Правда, в противном случае нас бы гораздо раньше выручил из беды ваш брат Мишель…

Ироническое замечание капитана нисколько не обидело Даниеля. Зато лейтенант Порьон вдруг разнервничался. Он резко повернулся к Мишелю и спросил:

Почему вы не доложили мне о баллончиках?

Забыл, наверное, — вступился за мальчика капитан.

Первый помощник закусил губу, но промолчал.

Ну что же, теперь мы знаем все или почти все, — подвел итог Памье. — Примите еще раз мою благодарность, Мишель. Пиратов будет судить испанский трибунал, так что вам предстоит путешествие в Испанию в качестве свидетеля… А теперь предлагаю отведать, что там приготовили на ужин наши хозяева.

К удивлению мальчика, по такому случаю фермер с женой даже сняли чехлы с мебели в большой комнате на первом этаже.

С удовольствием поглощая превосходный омлет, Мишель подумал вдруг о главном механике Рансье. Мало того, что мальчик лишил офицера пикника, — теперь, приняв в отсутствие Памье и Порьона командование кораблем, бедняга вынужден ужинать в полном одиночестве!

Эпилог

Прошло три дня…

Отремонтированный испанскими корабелами и снятый с мели двумя буксирными катерами "Бур" снова бороздил морские волны.

Перед самым отплытием вернулся из госпиталя лейтенант Тревье. Но поскольку он все еще пребывал в "нерабочем состоянии", то обязанности радиста временно исполнял Порьон.

Мишель и Даниель частенько сидели возле постели раненого, который пока не мог ходить и даже руками двигал с трудом из-за плотной повязки, закрывавшей ему грудь и плечо.

Радист рассказал ребятам, как ему удалось освободиться от веревок и шумом привлечь часо-ого с крыльца фермы.

Сроду еще я так не стонал! — смеялся Тревье. — Парень и охнуть не успел. Сначала я шарахнул его дверью, а потом кулаком добавил!

Наверное, и сейчас никак сообразить не может, то же с ним произошло…

Мишель долго колебался, но наконец решился-аки задать вопрос, который столько времени его мучил. 'После многочасовых поисков он все же обнаружил в щели между половицами потерянную таблетку. Это действительно оказалось снотворное, а никакое не противорвотное средство!

Зачем вы нам это дали? — спросил он, протягивая радисту таблетку.

Удивленный Тревье взял ее здоровой рукой, прочел надпись… и глаза его расширились от изумления.

Но это же снотворное! — воскликнул радист. — И такое сильное!

Лично я в этом не сомневаюсь, — ухмыльнулся Даниель.

Подождите-ка… Мишель, вытащите, пожалуйста, первый ящик из письменного стола… давайте его сюда…

Мишель выполнил просьбу радиста. В ящике по-прежнему царил полный беспорядок, среди таблеток все так же валялись начатая пачка табака, колода карт и детективный роман.

Пошарив в ящике, радист вытащил две одинаковые трубочки… Одна была пустая, другая полная. Тревье внимательно прочел надписи…

Ничего не понимаю, — произнес он.

Но потом, вспомнив что-то, покачал головой и улыбнулся.

Ага, вот в чем дело… Эта пустая трубочка— из-под снотворного, которое принимала моя жена после тяжелой болезни. Она собирает мне аптечку… и, вероятно, по ошибке положила в нее эти таблетки. Да и оставалось-то их всего две. Мне это и в голову не пришло, когда я их вам давал. Разве я мог представить, что держу в ящике снотворное…

Мишель улыбнулся.

Ваша ошибка… могла иметь неприятные последствия! Представляете, что было бы, если бы я тоже принял вашу таблетку? Страшно подумать!