С «Джу» через Тихий океан - Дончо Папазов

Дончо

В этих широтах сейчас ранняя осень. Солнце взяло нас в оборот, чтобы, видимо, навсегда внушить отвращение к тропикам. Жарит, словно юпитеры на киносъемочной площадке. Ветер слабый, не освежает. И мы вынуждены терпеть настоящее пекло. Лодка еле движется. Я надел пробковый шлем, но затылок жжет беспощадно. Время от времени обливаемся забортной водой. Помогает, но ненадолго. Тень только в рубке, однако там душно и влажно. Тень же от парусов, как нарочно, падает на воду. Неотступно сверлит мысль о сотрясении мозга у Джу. По опыту знаю, что больше всего ее мучает жара. Как ни распределяй дежурства, а солнце печет по двенадцать часов в сутки.

Можно находиться только в хлопчатобумажной одежде. В Болгарии найти рубашку из хлопка – целая проблема. Шьют их у нас только из синтетики или из синтетики с хлопком. Единственная вещь из хлопка, которую продают, – это фланелевая майка. Какой-то продавец ради рекламы окрестил ее «потником». Чтобы запастись подходящей для экспедиции одеждой, нам пришлось сделать специальный заказ в ДСО «Младост». Джинсы – идеальные брюки. Если очень жарко, облачаемся в пижамы и становимся похожими на беглых каторжников. В очень знойные дни надо обязательно надевать легкую одежду. Это намного снижает утомляемость, и воды тогда пьешь меньше. И то и другое чрезвычайно важно.

Ночью едва не свалился за борт. Океан был спокоен, и я принялся приводить в порядок паруса. Во весь рост прошелся по крыше рубки. Это большой успех. Когда возвращался, шальная волна неожиданно подбросила лодку. Я не был пристегнут страховочным поясом, сорвался и полетел за борт. В последнюю секунду успел ухватиться за грота-шкот. Окунулся в воду по грудь. Как говорится, отделался легким испугом. Джу спокойно спала. При таком слабом ветре прошло бы минут десять, пока она поняла, что меня нет в лодке. Очень сомневаюсь, что Джу смогла бы услышать мои крики и прийти на помощь. Лишний раз убедился: в океане необходимо всегда быть начеку. Опасны именно такие моменты, когда тебе хорошо и ты позволишь себе расслабиться. Когда я шел к парусам, то радовался, что удалось пройти по рубке во весь рост. На обратном пути от удовольствия даже подпрыгивал и… чуть не распрощался с лодкой. А ведь мы остерегаемся, боясь вывалиться за борт. Первым делом – обязательно привязываемся. Дополнительно к тому тащим за лодкой длинный канат: в случае чего можно ухватиться за него. Кроме того, у каждого из нас на груди прикреплен особый электрический фонарик. Это моя гордость. Такой фонарик дает сильный пульсирующий свет. По моим расчетам, все эти меры предосторожности на 80 процентов оберегают нас от всяких случайностей, гарантируют безопасность. Оставшиеся 20 процентов приходятся на особо тяжелые случаи: если сорвешься и ударишься головой. Тогда уж тебе не помогут ни канат, ни фонарик, ни страховочный пояс. В эту экспедицию Джу не везет: она угодила именно в эти 20 процентов. И пожалуй, даже превзошла их: ее парусом швырнуло за борт.

Постыдно слабый ветер. За сутки печатаем[13] около 35 миль. До сего времени мы не проходили меньше. Не считая, конечно, периодов полного штиля. Сегодняшний океан можно сравнить разве что с Черным морем. Тогда, во время экспедиции «Планктон-II», мы впервые испытывали корабельную спасательную шлюпку в условиях потерпевших кораблекрушение. Предоставил ее нам Болгарский морской флот. Шлюпку сняли с пассажирского судна «Георгий Димитров». Мы пользовались ею, пока судно находилось на ремонте. После экспедиции шлюпка снова заняла свое законное место под № 3 на правом борту судна. Мы гордимся этим простым фактом. И по сей день эта шлюпка служит в качестве спасательной лодки. Пока мы совершали на ней плавание, она именовалась «Джу-III». Но теперь ее перекрасили, надпись «Джу-III» замазали. Я не представляю себе, чем бы название лодки «Джу-III» могло помешать туристам, какие бы оно создало для них неудобства, если бы люди знали, что их спасательная шлюпка под парусом впервые в истории пересекла Черное море? Ведь до сих пор ни одно судно в мире не располагает подобным экспонатом – столь успешно испытанной спасательной лодкой.

Мы находимся почти на самой середине пути. Когда доберемся до Таити? Остается еще 2800 миль. Удастся ли попасть на Маркизские острова? Эти вопросы не дают покоя.

До Маркизских островов каких-нибудь 2000 миль. Столько же до Южной Америки. Самые близкие к нам острова – острова Пасхи и Сала-и-Гомес. До них 1300 миль.

Всегда ли тут такие слабые ветры во время полнолуния? Так было и в начале путешествия. Где-то я читал, что в полнолуние здесь свирепствуют бури. А у нас и так и этак. Но мы будем готовы ко всему. Я рад и этим 40 милям, что проходим теперь. Хотя ветер и слабый, но дует непрерывно. Нам и не нужен более сильный. Я ведь не знаю, на что способна наша самодельная гик-мачта. Пока что держится прилично. Но мачты, к сожалению, ломаются без предупреждения.

Стоит лишь облакам закрыть солнце, как ветер тотчас усиливается. На восходе и на закате можно наблюдать тот же эффект. По-видимому, он характерен для всех водоемов.

Появились акулы. Небольшие. Одна – метра полтора в длину, другая – метра два. Плывут рядом с лодкой. Похоже, не спешат, потому что успевают еще и покачаться на волнах. Создается впечатление, что движутся они почти без усилий.

Корифены оказались смелыми. Грозу океана – акул – встретили куда спокойнее, чем мы. Жизнь идет нормально. Акулы делают вид, что рядом нет никаких корифен, корифены не замечают акул. Мы же наслаждаемся хорошей погодой и радуемся возможности передохнуть.

Когда питаются акулы? Я еще ни разу не наблюдал, каким образом они нападают на свою жертву. С виду такие ленивые, что их можно принять за вегетарианцев или предположить, что они набивают брюхо планктоном. В действительности планктоном питаются лишь китовые и гигантские акулы. Это миролюбивые великаны, на которых отчасти похожи теперь и мы с Джу. Ведь китовые акулы питаются исключительно планктоном. Мелкие же акулы – хищники. Об их жадности ходят легенды. Один водопроводчик рассказывал мне, будто в акульих желудках находили фотоаппараты, сковородки и даже биллиардные шары. Я доверительно сообщил ему, что однажды в чреве акулы обнаружил препарированного ежа. Он обиделся. И зря. Так рождаются морские легенды. Я убежден, что большая часть из них выдумана от скуки. А придумали их моряки, которым осточертело однообразие корабельной жизни и хочется услышать хоть что-нибудь новое и интересное. Легенды о Фата-моргане и Летучем Голландце – подлинные случаи, но расцвеченные фантазией. Миражи и покинутые суда и по сегодняшний день можно встретить в морях и океанах. А насколько интереснее проходят ночные вахты, когда ждешь, что в любой момент можешь повстречать Летучего Голландца. И время бежит незаметно, когда рассказываются легенды. И любой может добавить к услышанному нечто свое.