Назад на Землю. Что мне открыла жизнь в космосе о нашей родной планете и о миссии по защите Земли - Николь Стотт
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Одним из примеров экипажа, члены которого не только ценят уникальный опыт полета в космос, но и сознают все последствия простого пребывания в этой среде, можно считать наш экипаж, фото которого мы сделали во время пребывания Ги с нами на космической станции. Я показываю этот снимок каждой группе людей, с которыми беседую, особенно детям. Для меня это удачная и забавная фотография нашей команды. Все девять человек на снимке одеты в синие «парадные» летные костюмы, у каждого на левом плече – флаг своей страны, а на груди, что более важно, нашивка нашей экспедиции. Мы парим в разном положении (ведь нет лучшего способа показать, что ты находишься в космосе) и широко улыбаемся, нацепив красные клоунские носы (которые Ги подарил каждому), и все мы показываем знак мира. Хотя некоторые могут подумать, что это смотрится легкомысленно, на этом фото я вижу индивидуальность и профессионализм каждого члена команды. Экипажи в космосе делают много общих снимков, но мне все равно кажется, что наш – один из лучших; для меня он олицетворяет одно из моих любимых словосочетаний – «пилотируемый космический полет».
Поскольку мы – земляне, то общий снимок всего нашего экипажа – тот самый Восход Земли. На нем видно, кто мы и где мы все вместе находимся в космосе. На нем видно, как красива и хрупка наша планета. Но столь же явно видно, что это и рай, и место, которому угрожает опасность, место, где мы можем испытать величайшие радости и величайшие страдания. На фото видна наша общая система жизнеобеспечения; за время всех исследований мы не нашли ничего подобного во всем мраке, что нас окружает. Глядя на этот снимок, можно ощутить любовь и связь с планетой, а также необходимость уважать ее, заботиться о ней и друг о друге. И ощутить необходимость объединить наши усилия и вместе трудиться как один экипаж космического корабля «Земля».
Здесь, на Земле, мы сталкиваемся со сложными проблемами, и я почти уверена, что большинство людей во всем мире, каждый по отдельности, ощущают себя несколько вне своей зоны комфорта. Ги и Скотт, несомненно, оба были в таком положении, когда учреждали свои организации, и они, вероятно, продолжают сталкиваться с новыми проблемами по мере движения вперед.
Ги был глубоко потрясен истиной, обнаруженной в статистике смертей в результате использования грязной воды, а Скотт оказался физически погружен в неприятную реальность этой статистики, когда стоял перед 5 тыс. больных, надеющихся, что им сделают одну из возможных 1,5 тыс. операций, и когда видел детей, страдающих от употребления грязной воды. Оба столкнулись, причем в крайне неприятных обстоятельствах, с одной из серьезнейших проблем планетарного масштаба: как обеспечить всему человечеству доступ к важнейшему ресурсу, к свежей воде, имеющей огромное значение для выживания.
Действие, которое они сочли необходимым предпринять в ответ на постигшее их озарение, убедительно и ярко показывает всем нам, насколько сильно может изменить ситуацию один человек. Вполне естественно ощущать, что нам не под силу позитивно влиять на стоящие перед нами планетарные проблемы, но мы можем черпать вдохновение из их историй. Не знаю, будет ли у меня когда-нибудь возможность создать организацию вроде «Одной капли» или charity: water, но в моих силах оказать им поддержку. В моих силах открыть для себя существующую вокруг реальность, копнуть глубже и узнать о ней больше, а также найти способ проявить личную инициативу. В моих силах использовать для этого свое время и таланты. В моих силах стать активным участником решения проблемы.
Возвращаясь к обращенной к друзьям и родственникам просьбе отца Скотта Харрисона молиться за него, ибо он «стал блудным сыном», я вспоминаю, как поразили меня эти слова, когда я впервые прочитала их. Я знала, что это – слова отца, который тревожится за своего сына и желает, чтобы другие поддержали его своими молитвами, дабы помочь вернуть его «домой». Помню, как улыбалась.
Полагаю, мое изумление было вызвано пришедшей в голову мыслью о том, что, так или иначе, все мы стали «блудными детьми». Всем нам необходимо искупление. Возможно, мы сбились с пути, отделив себя от осознания взаимосвязи с матерью-природой. Вероятно, мы стали равнодушны к животворящей природе нашей планеты, и в результате нам нужно пережить собственный момент потрясения и прозрения, вернуться от безразличия к сопереживанию и действию. Молитвы отца Скотта были услышаны. Возможно, наше искупление – путь блудных детей домой – начнется, если мы обязуемся перестать вести себя как пассажиры и начнем действовать, чтобы жить как члены экипажа космического корабля «Земля».
4
Не стоит недооценивать важность жучков
Вечером 20 июля 1969 года я сидела перед черно-белым телевизором в гостиной дома, где провела детство, и жевала сэндвич с сыром на гриле, наблюдая за посадкой лунного модуля Eagle, выйдя из которого, астронавты NASA Нил Армстронг и Базз Олдрин сделали первые шаги по Луне. Даже в 6 лет я понимала, что это – невероятное достижение. Довольно многие астронавты полагают, что именно благодаря этому моменту высадки на Луну целью всей их жизни стал полет в космос. Со мной все было иначе. Хотя летала я на самолетах, сколько себя помню, мне всегда казалось, что стать астронавтом суждено лишь «особым» людям. Тем не менее мне всякий раз было очень приятно оказаться в самолете высоко в небе и смотреть вниз на машины и дома, которые казались на земле такими большими и далекими и все равно напоминали из иллюминатора миниатюрную игрушечную страну.
Первые мои воспоминания о полетах в качестве пассажира связаны с самодельными бипланами[42] отца, они назывались Starduster-2 и Skybolt. Отец был бизнесменом, ему нравилось строить маленькие самолеты и летать на них. Всей семьей мы проводили много времени в местном аэропорту. Поскольку отец делился со мной тем, что любил, я тоже полюбила полеты, отрыв от Земли и ощущение высоты. А еще мне захотелось узнать, откуда берется умение летать.
Аналогичный дар я получила от мамы, которая лелеяла самые разнообразные интересы, и ей я обязана своим увлечением искусством. Моя мама – медсестра и очень творческий человек. Когда мы были маленькими, большая часть одежды, которую носили мы
