Адвокат. Судья. Вор (сборник) - Андрей Константинов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
«Мерседес» остановился на Невском. Катя поцеловала Сергея в щеку и погладила по руке.
– Сереженька, тут до твоего дома недалеко. До вечера. В восемь я тебя жду.
– Подожди, я даже адреса твоего не записал.
– Ничего, – Катерина кивнула на затылок водителя. – Танцор будет ждать у твоего подъезда в половине восьмого.
Несколько часов пролетели незаметно. Сергей курил сигарету за сигаретой и плавал в табачном дыму и в своих воспоминаниях. Катя, увиденная им сегодня, не походила на ту нежную девушку, которую он знал десять лет назад. Челищева смутила ее резкость, неженская жесткость, холодность. Сергей посмотрел на старую фотографию, висевшую на стене, – Олег, Катя и он сам, все в стройотрядовских куртках. Что же с тобой стало, Катюша? Вглядываясь в изображение молодой Кати, Челищев понял, что его намного сильнее тянет к Кате сегодняшней.
Вечером Танцор действительно ждал у дома Сергея, но на этот раз он сидел за рулем «BMW» цвета морской волны.
– Ого! – сказал Челищев, усаживаясь с ним рядом. – Я смотрю, ты машины меняешь, как перчатки. И все – по возрастающей. Завтра, поди, на вертолете прилетишь?
Сергей пытался шуткой установить контакт, сломать лед отчуждения, но Танцор не торопился признавать Челищева. Он с уверенной небрежностью вел машину, выстукивая пальцами на руле какой-то сложный ритм.
– А за что тебя Танцором прозвали? Танцевать, наверное, любишь?
Танцор коротко глянул на Сергея, и его от этого взгляда словно ледяной волной окатило. Страшные у Танцора были глаза, остановившиеся, будто неживые…
– Да так… Братва прозвала…
У Челищева пропало желание продолжать разговор. К тому же они уже ехали по Петроградской стороне.
Катерина приготовила Сергею сюрприз. В гостиной на диване были разложены черные слаксы из плотной хлопковой ткани, пестрая шелковая рубашка, темно-синий пиджак свободного покроя, мягкие кожаные туфли и длинная черная куртка из прекрасно выделанной кожи.
– Примерь, Сереженька, – улыбнулась явно довольная собой Катерина. Однако улыбка ее быстро погасла, натолкнувшись на сердитый взгляд Челищева.
– Я тебе что – клоун, чтобы маскарады всякие устраивать?
Катерина вспыхнула.
– Да с тобой, Сережа, видно, как с маленьким возиться нужно, все объяснять и разжевывать! Встречают, как ты знаешь, по одежке, и только провожают по уму… Тех, кто до проводов доживает… Ты когда в прокуратуре служил, мундир носил – ничего, не надорвался? Хотя он тебе, наверное, не казался верхом модельерного искусства? Так и это, – Катерина кивнула на диван, – спецодежда, если угодно. Можешь в свободное время ходить в чем хочешь, хоть в ватнике! А на работе – будь любезен, соответствуй!
Катерина возмущенно передернула плечами и отвернулась. Сергей неловко переступал с ноги на ногу, с неудовольствием понимая правоту ее слов.
– Ну ладно, Катюха, не заводись… Ну не подумал я. Да и денег у меня нет, чтобы за все это барахло рассчитаться…
Катя подошла к Челищеву, посмотрела на него жалостливо, как на тяжелобольного, и сказала спокойно:
– Знаешь, по-моему, сегодня не твой день. Ты что ни скажешь – хоть стой, хоть падай… Расслабься, Сережа! Мы же свои, не чужие… Ну что ты колючки все время выставляешь, словно еж какой-то?
Катерина подошла совсем близко и положила Сергею руки на плечи. Нет, не то чтобы обняла – а так, положила. У Челищева от близости ее губ и груди стало перехватывать дыхание. И глаза. Не глаза, а какие-то зеленые водовороты, Сергей глянул в них – и словно за барьер какой-то попал, сам не заметил, как тонуть начал. Из оцепенения его вывел голос Кати:
– А за одежду – платит фирма. За спецодежду! – Она засмеялась, довольная результатом короткого соревнования в гляделки.
– Через полчаса ко мне придет мой мастер. Тебе нужно сделать нормальную стрижку, а то ты весь, как папуас прямо. И усы тебе ни к чему, они тебя старят! Давай, пока его нет, – по чашечке кофе, а потом – будем из тебя нового человека делать!
Сергей, махнув на все рукой, пошел за хохочущей Катериной на кухню. Пожилой парикмахер-армянин долго колдовал над волосами Челищева в огромной ванной комнате с черным кафелем и зеркалами. У Кати в этой комнате стояло настоящее косметическое кресло с фенами и какой-то еще электроникой, которую Сергей видел впервые.
Закончив, парикмахер аккуратно стряхнул остриженные волосы Сергея на пол и сказал:
– Теперь я рекомендую – в душ. Все волосы все равно не вытряхнешь.
Сергей пожал плечами и обреченно кивнул. Пока он плескался под меняющей направление и мощность струей, ему показалось, что кто-то зашел в ванную, покрутился в ней и вышел, но из-за плотной занавески Сергей не смог увидеть, кто это был. Когда он, вытершись, вылез из ванны, то обнаружил, что старая его одежда, включая белье и носки, куда-то пропала, а вместо нее на косметическом кресле лежат обновки.
Сергей причесал влажные остатки волос и начал неторопливо одеваться. Закончив, он подошел к огромному, в полстены, зеркалу и чуть не отшатнулся. На него смотрел огромный (видимо, зеркало чуть увеличивало) незнакомый парень, чья одежда, прическа и глаза оставляли очень мало места для фантазий по поводу его рода занятий.
– Вот это да-а! – прошептал Челищев, глядя на свое отражение, и недоверчиво провел пальцем по верхней губе, которую еще полчаса назад украшали усы. Двойник повторил его движение, и только тогда Сергей окончательно уверился, что видит в зеркале себя.
Катерина, увидев преобразившегося Сергея, чуть не упала.
– Ну, знаешь! – с каким-то испугом сказала она Челищеву. – Ну‑у!.. А еще говорят, что не одежда красит человека… Подожди, я сейчас! – И Катя убежала в спальню. Через пару минут она вынесла оттуда массивную золотую цепь с крестом, украшенным рубинами.
– Надень-ка… Это Олега… Он против не будет… А тебе надо – для завершения образа по системе Станиславского.
У Сергея шевельнулось какое-то воспоминание о плохой примете – что, мол, нельзя чужой крест примерять… Но в этот момент Катя потянулась застегивать цепь у него на шее, коснулась его своей грудью, и неприятный осадок рассеялся.
Катя и Сергей подошли, держась за руки, к старинному зеркалу и оттуда долго и с удивлением рассматривали друг друга. До чего же красивая в том зеркале стояла пара!
Утром следующего дня Сергей поехал на стрелку с Рамазаном. За рулем сидел Толя-Доктор, на заднем сиденье расположились Саша-Танцор и некто Гусь, долговязый парень с нервным лицом, бросавший на Челищева время от времени неприязненно-недоверчивые взгляды. Узнав, что местом встречи выбрано кафе-мороженое на улице Марата, Сергей хмыкнул, вспомнив о неравнодушном отношении Доктора к мороженому. Похоже, о месте стрелки договаривался именно он, решив совместить приятное с полезным. В машине стояла напряженная тишина, несколько разбавленная мягким шуршанием шин по асфальту. Ухабы и рытвины почти не чувствовались.
– Да, хорошая машинка «BMW», – глубокомысленно заметил Челищев, пытаясь завязать разговор.
Толик-Доктор важно кивнул и «расшифровал» эту аббревиатуру, правда, по первым двум буквам: «„Боевая машина братвы“. Классная тачка».
Народа в кафе было немного. Сергей сел за столик у окна, Танцор с Доктором взгромоздились на высокие табуреты у стойки (Доктор сразу заказал себе двойную порцию мороженого с тертым шоколадом и орехами), а Гусь подошел к каким-то девчонкам у самого входа. Сторонний наблюдатель вряд ли сразу бы определил, что все четверо – одна, так сказать, компания. Минут через пять у дверей кафе завизжали тормоза. В зал уверенно-неспешной походкой вошел брюнет лет тридцати с чуть раскосыми глазами. Двое его спутников остались у входа неумело изображать нетерпеливых влюбленных, поглядывающих на часы. Краем глаза Челищев заметил волчью усмешку Танцора, который, казалось, увлеченно изучает витрину бара. Брюнет огляделся и пошел к столику Челищева. Шаги его были уверенными, но Сергей сразу отметил наметившуюся рыхлость его фигуры и некоторую нервозность или, скорее, недостаточную плавность движений. «А ты, батенька, похоже, наркуша», – подумал Сергей, и в этот момент брюнет плюхнулся без приглашения за стол.
– Я Рамазан. Ты что хочешь?
Сергей с любопытством глянул в желтоватые глаза Рамазана. Зрачки у него, как и ожидал Челищев, были расширенными. Челищев усмехнулся и сказал:
– Когда к людям за стол садишься, разрешения нужно спрашивать.
Рамазан дернулся и наклонился вперед:
– Ты че мне уши полощешь, фраер?!
Сергей приятно улыбнулся и негромко сказал:
– Тормози. Ты зачем сегодня пришел, помнишь?
Рамазан откинулся назад и прищурился:
– Ты че, от Адвоката, что ли?
Рамазан был плохим психологом. Иначе он заметил бы, как в самой глубине глаз Челищева начали разгораться холодные черные огоньки.
