Старая сказка про принцессу - Татьяна Николаевна Гуркало

Крыше, точнее покрывающему ее камышу, перемещения студентуса очень не понравились. Он сначала намекнул ему об этом потрескиванием и тихим шелестом. А потом, видя что парень не реагирует, взял и поехал по доскам, на которые был настелен, как детские санки с горки.

— Королевская жаба! — успел воскликнуть Льен, шлепнулся на задницу и последовал за Дамиром.

Свалиться они умудрились одновременно, ругаясь так, что даже ежей перекричали. Шелест успел вцепиться в трубу. А несчастные селяне словно очнулись, получив по головам и спинам старыми стеблями камыша.

— Да они же маленькие! — первым заорал здоровенный мужик, выхлебал для храбрости вино из своей кружки и соседской, а потом швырнул обеими в ежей.

И началась великая ежовая битва.

Селяне, огорченные тем, что им праздник испортили, пинали колючих певцов, швырялись в них едой, утварью, а иногда и лавками. Женщины грозно визжали. Мужчины не менее грозно ругались. Ежи продолжали петь. Седой дядька, оказавшийся впоследствии старостой села и женихом в одном лице, остался сидеть и изумленно наблюдать за погромом.

Русоволосый парень, наконец преодолевший забор, теперь полз между тыквенными плетями и свекольными листьями, стараясь слиться с землей.

Ленц отлип от стола и пытался откопать заваленных камышами Дамира и Льена.

А Шелест чувствовал свою правоту и стоял цепляясь за трубу.

А еще представлял, как будет описывать эту драку с ежами в отчете по практике. И как это будут читать преподаватели.

Закончилась великая битва с ежами столь же неожиданно, как и началась. Большинство зверьков просто взяли и ушли. Меньшинство перестали петь и начали вести себя как им и полагается. Они фыркали, похрюкивали, бегали с топотом, а при приближении людей сворачивались в клубки.

Немного успокоившись и выпив за победу над превосходящими силами противника, и так уже не шибко трезвые селяне вспомнили, что находятся на свадьбе, и затянули шуточную песню об очень стеснительной молодой жене. Под это дело они вспомнили об женихе и невесте. Быстренько нашли первого, все так же сидящего за столом, и выпили за его здоровье. Потом, наконец, заметили, что невеста куда-то делась и стали с шумом ее искать, попутно заметив Ленца. Они даже помогли ему откопать приятелей, правда, были при этом уверены, что сейчас извлекут прекрасную младую деву. Парни с поцарапанными лицами и обломками камыша в волосах их немного разочаровали, но зато появился повод для очередного тоста. На этот раз все дружно выпили за то, что маги не сильно ушиблись и согласились помочь найти пропавшую невесту.

Шелест, прекрасно видевший куда она пропала, но решивший, что староста такой девушке в мужья точно не годится, спустился с крыши и принял живое участие в поисках. Нашел, правда, только котов в крапиве и нескольких ежей.

Взгрустнувший и тоже выпивший со всеми староста решил допросить ежа. А чтобы развязать ему язык, налил какой-то особой настойки в блюдечко.

Еж, к удивлению Льена, настойку с удовольствием вылакал, немного походил по столу, а потом вытянулся во всю длину и запел.

— Ага, алкоголь их симулирует, — жизнерадостно сказал маг, под удивленными взглядами селян достал потрепанный блокнот и записал это наблюдение.

— Ненормальный, — восхитился здоровенный мужик, первым бросившийся бороться с ежами, и запил свои слова очередной кружкой вина.

Еж, тем временем, попев немного о том, как хорошо селянкам будет в гареме, замолчал, немного подумал и сменил репертуар. И на этот раз он пел о старом хрыче, губящем сирот. А умильно слушавший предыдущую песню жених стал багроветь, хватать ртом воздух и пытаться накинуть полотенце на ежа, забегавшего по столу.

Селяне немного послушали и бросились старосте помогать, посбрасывали на пол оставшуюся посуду и шарахнулись как можно дальше, когда еж начал раздуваться и светиться.

Льен на это дело смотрел со скепсисом и что-то строчил в блокноте. Шелест огляделся и совсем не удивился, заметив русоволосого парня, выглядывающего из-за скособоченной калитки на огород, видимо решившего вернуться на место событий. Улыбался этот парень многообещающе и смотрел только на «счастливого жениха».

— Невесту у него отобрали, что ли? — задумчиво спросил сам у себя Шелест.

Свечение от ежа отделилось. Потом разделилось на семь частей и выросло во всклокоченных призрачных теток, которые стали дружно наступать на старосту и обвинять в смерти своих пятерых дочек.

— Считать он не умеет, что ли? — задал следующий дурацкий вопрос Шелест.

А русоволосый довольно улыбнулся и опять исчез на огороде.

— Так вы уберете этих призрачных тещ? — заискивающе вопрошал староста Тихого Болота у Льена.

Просил он за Миху, коллегу из Старого Болота, за которым ходили следом семь полупрозрачных страшных теток и обвиняли его в гибели своих пятерых кровиночек. Ради такого дела он даже почистил костюм и мысленно попросил прощения у короля, чей милостью Тихое Болото стало запретным для магов. Впрочем, разговаривал староста запретного села на чужой территории, так что наказывать его не за что. Он в этом был уверен.

— Нет, — мрачно ответил самый старший из пришлых магов, перелистнув блокнот и на что-то там с неудовольствием глядя.

Остальные маги уплетали пирожки с печенкой и бороться с призраками желания тоже не изъявляли.

— Миха заплатит, когда в себя придет, — пообещал Бриль.

И был уверен, что точно заплатит. А то попробуй магам не заплати. Об этом живо узнают все остальные и Старое Болото станет запретным для магов и без всяких табличек. Бесплатно кто же захочет работать?

— Уберите вы этих призраков, мил человек.

Маг наконец оторвал взгляд от своих записей. Окинул Бриля усталым взглядом и тяжко вздохнул.

— Я не уберу этих призраков. Потому что это не призраки. Эти тетки иллюзорны и они давно бы сами исчезли, если бы не подпитывались от вашего Михи. Подпитываются, как проклятье, на самом деле, хотя ничего плохого, в отличие от проклятья, сделать не могут. Это просто иллюзия. Картинка, просто такая, умеющая передвигаться. Ваш Миха перестанет ее подпитывать и она без энергии исчезнет.

—