Опять вопросы вождям - С Кара-Мурза

О том, каким образом советское государство реально оттолкнуло и даже озлобило значительную часть рабочих - особый разговор, и жаль, что мы никак к нему не подберемся. Но, взвешивая этот "объективный фактор", я прихожу к выводу, что он не смог бы стать решающим, если бы не был раздут, преувеличен в мозгу людей с помощью какой-то "бесспорной" идеи. Корни отщепенства рабочих - идеологические.

И здесь опять, рискуя вызвать возмущение уважаемых мною людей, я вынужден сказать, что главным троянским конем для ввода ложных идей в среду рабочих был марксизм. Упрощенный, понятный, соблазнительный, с Марксом мало общего имеющий. Этот "марксизм" был создан очень разношерстной публикой, которую объединяла лишь ненависть к советской "империи" - троцкистами, югославскими "обновленцами", нашими демократами сахаровского призыва.

Ключевыми понятиями этого "учения" были эксплуатация и прибавочная стоимость . Объектом эксплуатации были названы советские рабочие, эксплуататором - советское государство. Если требовалась совсем уж "марксистская", классовая трактовка, то пожалуйста, и класс был наготове номенклатура.

Начиная с 60-х годов в нашей "теневой" общественной мысли идея о том, что государство эксплуатирует рабочих, изымая их прибавочный продукт, укрепилась как нечто очевидное. Отсюда вывод: сохранять советский строй не в интересах рабочих. Этот строй - хуже "цивилизованного" капитализма. Возьмите труды марксиста, философа и профессора МГУ А.Бутенко. Сегодня, в 1996 г. он пишет об СССР: "Ни один уважающий себя социолог или политолог никогда не назовет социализмом строй, в котором и средства производства, и политическая власть отчуждены от трудящихся. Никакого социализма: ни гуманного, ни демократического, ни с человеческим лицом, ни без него, ни зрелого, ни недозрелого у нас никогда не было". Почему? Потому что "по самой своей природе бюрократия не может предоставить трудящимся свободу от угнетения и связанных с ним новых форм эксплуатации, процветающих при казарменном псевдосоциализме с его огосударствлением средств производства".

Здесь антисоветизм доведен до степени тоталитаризма: бюрократия, т.е. государство, по самой своей природе - эксплуататор! Вообще говоря, это уже не только антисоветизм, а полная, доходящая до абсурда антигосударственность. Ведь никакое государство не может выполнять своих задач, не изымая у граждан части продукта их труда. Что же, все это ненавистная эксплуатация? И жена, берущая у мужа получку на расходы эксплуататор? Это же чушь под видом марксизма. Откуда у нее растут ноги, да еще такие длинные?

Давайте вспоминать азы. Любое общество, не только человеческое, а даже и муравьев, живет и защищает своих членов благодаря организации и разделению "труда". Иными словами, в обществе всегда у "рабочих" изымается и перераспределяется часть их продукта (например, боевым муравьям). У людей издревле существовало два способа изъятия - через рынок и через повинность. Под повинностью понимается любое отчуждение части продукта, которое не возмещается через рыночный обмен. Когда сын кормит старуху-мать, он выполняет сыновнюю повинность, а движет им любовь и чувство долга. Есть ли здесь эксплуатация человека человеком? Для Бутенко - да, есть (хотя он и не говорит, что мать следовало бы убить).

На деле эксплуатация как изъятие прибавочной стоимости есть понятие, имеющее смысл только при наличии рынка рабочей силы. Только когда есть акт купли-продажи: я тебе рабочую силу, ты мне - ее рыночную цену. И суть эксплуатации в том, что моя рабочая сила производит прибавочную стоимость, которую присваивает покупатель - владелец капитала ("капитал - это насос, который выкачивает из массы рабочих прибавочную стоимость").

Когда же может состояться акт купли-продажи рабочей силы? Когда она превращается в товар? Только когда человек становится свободным индивидом и получает в частную собственность свое тело - когда он неделим (атом, индивидуум). Ни в семье, ни в обществах с сильными общинными связями этого условия нет. В марксистском понимании к таким случаям понятие эксплуатации вообще неприменимо. Потому-то Маркс назвал производственные отношения в таких обществах "азиатским способом производства". Здесь изъятие прибавочного продукта не замаскировано куплей-продажей, и Маркс называл такие внеэкономические отношения "прозрачными". Сам Маркс в конце жизни все больше интересовался азиатским способом производства и общиной (в том числе русской), но развить свои мысли не успел - и мы вульгаризировали и приспособили к себе те понятия, которые были развиты в приложении именно к рыночному обществу.

Чаянов старался показать, что все категории политэкономии меняют свой смысл, если в системе отсутствует хоть одна из них. Уже к батраку в крестьянском дворе понятие эксплуатации применимо не вполне - батрак "принимается в семью". Во время переписей в России было много путаницы именно потому, что батраков записывали как членов семьи - таковыми крестьяне считали всех, кто ест за одним столом.

Общества, где прибавочный продукт перераспределяется через повинности, могут быть экономически очень эффективными. Но не будем об этом спорить. Важнее заметить, что порой вся система таких отношений рушится просто от внедрения купли-продажи. Описан такой случай: была в Южной Америке процветающая (насколько возможно) индейская община. Люди охотно и весело сообща работали, строили дороги, школу, жилища друг другу. Приехали протестантские миссионеры и восхитились. Только, говорят, одно неправильно: нельзя работать бесплатно, каждый труд должен быть оплачен. И убедили! Теперь касик (староста) получил "бюджет" и, сзывая людей на общие работы, платил им. И люди перестали участвовать в таких работах, всем казалось, что касик недоплачивает. Социологи, наблюдавшие за этим случаем, были поражены, как быстро все пришло в запустение и как быстро спились жители этих деревенек.

У советского государства с рабочими были во многом внеэкономические отношения. "От каждого - по способности!" - это принцип повинности, а не рынка. Все было "прозрачно": государство изымало прибавочный продукт, а то и часть необходимого - возвращая это на уравнительной основе через общественные фонды (образование, врач, жилье, низкие цены и др.).

Была ли здесь эксплуатация? Только в вульгарном смысле слова, как ругательство. Не более, чем в семье (потому и государство было патерналистским, от слова патер - отец). Ведь сами же идеологи перестройки ругали рабочих "иждивенцами" - но кто же эксплуатирует иждивенца! Его кормят за свой счет.

Бессмысленно называть советский строй и госкапитализмом, ибо капитализм это прежде всего свободный рынок труда и капиталов. Не было его в СССР. Напротив, госпредприятие где-нибудь в Англии есть капиталистическое, т.к. участвует, наравне с другими капиталистами, на рынке. Только прибыль обращает в казну. Государство "подрабатывает" как предприниматель.

Рабочие легко приняли лже-марксистскую формулу их эксплуатации государством потому, что все слова были знакомыми и грели душу - приятно, когда тебя жалеют. А кроме того, сама идиотская советская пропаганда внушила, что мы вот-вот будем потреблять сосисок и магнитофонов больше, чем в США. А раз не больше, значит, нас эксплуатируют. Кто? Государство.

Наверное, советское государство могло оставлять людям больше сосисок и магнитофонов. Но оно находилось в состоянии войны, пусть холодной. Это все как будто забыли (скоро вспомнят, уже начинает припекать). Поэтому главнейшей своей обязанностью государство-отец считало защиту граждан. Хоть вне, хоть внутри. И на это изымало "прибавочный продукт". В СССР было бы дикостью даже помыслить, чтобы какой-то "серый волк" из Иордании свободно ходил по русскому городу с автоматом и стрелял в русских людей. А сегодня мы это видим - и бессильны. В Ростове юноша мог всю ночь гулять с девушкой - потому что его защищало государство. Но юноша этого не понял и вырос избалованным, неблагодарным человеком.

Если откровенно, то эту защитную роль советского государства больше всего и ненавидели марксисты-антисоветчики. Вот как А.Бутенко называет советский строй в период предвоенной индустриализации: "казарменный псевдосоциализм с его тупиковой мобилизационной экономикой". Тупиковой мобилизационной! Повернулся же язык так соединить два слова. Был ли на фронте его отец?

Как мы знаем, все эти блага - безопасность и защиту, независимость страны и сытость ребенка, университет для сына и отдых в Крыму - рабочие высоко не ставили. Они совершенно равнодушно восприняли приватизацию - изъятие собственности у государства и передачу ее Боровому и Бендукидзе. При опросах обычным ответом был: "Мне все равно, работать на частника или на государство, лишь бы платили хорошо". Так что жаловаться ни на кого не приходится - получили именно то, что должны были получить. Теперь выходят с гордым лозунгом: "Дай поесть!".