За столпами Геракла - Александр Большаков

Таким образом, можно предположить, что архипелаг был заселен по крайней мере двумя этническими группами, одна из которых (кроманьоидная) была, возможно, частично подчинена другой (протосредиземноморской). Однако длительное совместное проживание привело к стиранию четкой антропологической грани между двумя группами. Есть и другая точка зрения.

В. П. Алексеев на основании приводимых И. Швидецки палеоантропологических данных высказал предположение, «что это просто два варианта средиземноморской ветви европеоидной расы... Может быть, — пишет он ниже, — речь идет о двух социальных группах в составе единого по происхождению народа» [Алексеев, 1965, с. 179].

Особый интерес представляет проведенный И. Швидецки анализ материала о погребениях в каменных ящиках (цистах) под курганами (большинство захоронений производились в пещерах). Способ захоронения в цистах вообще весьма характерный тип погребения для всех известных неолитических культур Средиземноморья. Как уже отмечалось выше, курганные погребения содержат от одного до 43 костяков. Антропологическое исследование скелетов в этих захоронениях показало, что все они имеют черты, характерные для социального слоя «мумифицированных». И. Швидецки допускает, что на Гран-Канарии имелась узкая прослойка родовой «знати», практиковавшая эндогамию и не смешивавшаяся с рядовыми общинниками, которые, в свою очередь, были в социальном отношении неоднородны [Schwidetzky, 1966, с. 242–243; см. также Гомес-Табанера, с. 70].

Перейдем к рассмотрению социальной организации гуанчей. На Тенерифе, по-видимому, жили девять племен: таоро, гуимар, абона, адехе, дауте, икод, такоронте, тегесте и анага. Их названия сохранились до сих пор в топонимике острова. Кроме того, эти имена в некоторых письменных памятниках начала XVI века (например, в записях нотариальной конторы) употребляются как фамилии коренных жителей.

Согласно преданию, записанному хронистами, за 150 лет до завоевания острова испанцами им управлял один вождь. Затем девять сыновей этого вождя, захватив власть, разделили остров между собой. В конце XV века, накануне европейской колонизации Тенерифе, потомки этих сыновей управляли различными районами острова, названия которых совпадали с названиями проживавших в них племен.

Когда племенной вождь умирал, власть переходила по наследству к его братьям (в порядке старшинства), а если таковых не было, то наследовал старший сын. Ритуал возведения вождя в сан протекал следующим образом. У тагорора, стены которого были украшены зелеными ветками, а пол усыпан цветами, собирались все члены племени. Затем приносили хранившуюся в кожаном чехле кость вождя-предка. Один из старейшин подносил эту кость к сидевшему на покрытом шкурой камне новому вождю, который был обязан поцеловать ее. Затем эту кость клали вождю на голову, и он произносил клятву, заверял, что будет править так же мудро, как его великий предок. Старейшины и знатные воины по очереди касались своим плечом этой кости и клялись в верности вождю племени. По завершении церемонии начинались народные празднества и устраивавшееся вождем общее пиршество. В организации пиршества вождю помогали его родственники, поставлявшие скот, ячмень и фрукты. Интересно отметить, что ритуал, сопровождавший вступление вождя в должность, практически идентичен аналогичной церемонии в традиционных африканских обществах, что зафиксировано в специальной этнографической литературе.

В летнее время вождь жил в горах, а зимой — поблизости от берега моря. При переселении вождя из одной резиденции в другую его сопровождала «знать», и один из ее представителей нес впереди процессии символ власти анепу — длинную заостренную палку с набалдашником, оповещая население о приближении менсея. Жители, выходившие встречать вождя, вставали перед ним на колени и, отерев ему ноги краем тамарко, целовали их в знак признания его власти над собой. Иногда вождю преподносились подарки: шкуры, фрукты, цветы.

Некоторые аспекты власти вождя племени ограничивались советом старейшин. Вождю поминально принадлежала вся земля. Он делил ее и раздавал членам своего племени в соответствии с их знатностью и личными заслугами. Племена нередко воевали между собой, но, когда возникала необходимость отпора внешнему врагу, все воины острова объединялись под началом вождя племени таоро, населявшего центральную часть острова, что свидетельствует о стратификации племен, их иерархизации. Когда-то во главе племени таоро стоял старший из братьев. Вслед за ним здесь правили сильные вожди.

Сабин Бертло выдвинул достаточно основательное предположение, что наименование этого племени связано с названием тагорор. Кстати, последнее имя выступало и в качестве топонимов. На Тенерифе тагорор — участок на юге острова у местечка Гия. Аборигенам этот участок, по-видимому, служил местом для собрания и празднеств. На Гран-Канарии подобное же название имел участок в Гальдаре, где в исследуемый период жили вожди острова [Berthelot, 1978, с. 82].

Эспиноса делит всех жителей острова на «знатных» (ачименсей), «рыцарей» (сичисикитсо) и «крестьян» [Espinosa, с. 37–38], что, по-видимому, соответствует высшей родо-племенной знати — прямым потомкам вождя племени, менее родовитым соплеменникам и рядовым общинникам. И. В. Рябикова полагает, что речь здесь идет о племенных вождях, старейшинах и рядовых общинниках [Рябикова, с 256]. Но ее интерпретации «знатных» Эспиносы противоречит то, что племенные вожди на Тенерифе носили титул «менсей». Присутствующий же в названии их титула корень «ачи» означает сын, наследник. Старейшин на этом острове называли сигонами — совсем иначе, чем «рыцарей» хрониста.

В хронике Эспиноса приводит бытовавшую среди гуанчей легенду о том, что бог, создав людей, некоторым из них не дал скота, а велел служить имущим. Хотя эта легенда представляет собой христианскую интерпретацию взглядов островитян, однако, на наш взгляд, в ней все же могло найти определенное отражение и существовавшее на острове имущественное расслоение. Один из законов гуанчей гласил, что ачименсей, унизивший себя доением козы, терял свою знатность. Этот «закон», по-видимому, сохранил черты более раннего, в сравнении с описываемым Эспиносой, этапа развития общества, когда имущественного неравенства еще не было, и свидетельство это можно интерпретировать, как одно из правил табуации разного вида деятельности для различных социальных страт общества, что вообще характерно для архаических этапов развития.

X. Нуньес де ла Пенья сообщает нам про некоторые обычаи, «строго соблюдавшиеся» на Тенерифе. Так, сына за непослушание родителям побивали камнями. Весьма распространенным наказанием была смерть — ею карали убийство, прелюбодеяние, причем в первом случае провинившегося вешали, а во втором — хоронили заживо. Смертью карали и кражу.