Жребий пепла - Илья В. Попов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Надеюсь, вы не обиделись на простую шутку? — пропыхтел Сол, попытавшись ухватить Кенджи за локоть. — Разумеется, что я вызволил вас из цепких лап властей задаром — только из-за обостренного чувства справедливости.
— Еще раз до меня дотронешься — сильно пожалеешь, — буркнул Кенджи, даже не оглянувшись.
— Какой напор! — восхищенно воскликнул Сол, прижимая сумку к груди; казалось, он ничуть не обиделся и не испугался угрозы. — Какая мощь! Воистину шепчут на улицах — господин Кенджи может словом обрушить камень! Только представьте, что будет, если мы будем действовать вместе — с вашей силой и моими мозгами мы заставим говорить о нас целый мир!
— Никаких «Вместе» и «Нас» не будет, — отрезал Кенджи. — Я благодарю тебя за заботу, но твоя помощь мне не нужна.
— Ошибаетесь! Молю — дайте мне несколько мгновений, а уже потом принимайте решение, иначе вы можете допустить самую большую ошибку в своей жизни. Сами посудите — ну что вы теряете?
Кенджи остановился и тяжело вздохнул; похоже, каким-либо другим способом от компании этого странного господина ему не избавиться. Семенивший за ним Сол стал рядышком, с трудом переводя дыхание; следом он достал из кармана голубкой платок — который, наверное, стоил дороже чем весь его наряд — утер пот с раскрасневшегося лица и произнес:
— Вы — выходец из Великого Дома, а с недавних пор вдобавок участник Турнира. И между нами — один из главных его фаворитов, — он хитро подмигнул. — Однако в отличие от многих аристократов у вас нет ни слуг, ни большой семьи — только не спрашивайте, откуда я это знаю — так что все вопросы вы вынуждены решать лично. Не успеете вы и оглянуться, как вас просто завалят приглашениями на пиры и свадьбы, просьбами, деловыми приглашениями и даже угрозами — и вот тут на сцену ступаю я, ваш покорный слуга. Дайте мне шанс — и я, взвалив на себя ярмо вашего личного помощника, избавлю вас от назойливой рутины, позволив наслаждаться жизнью и не забивать голову всякими глупостями. А взамен попрошу каких-нибудь жалких… Пятнадцать процентов.
— Нет, — сказал Кенджи и зашагал дальше.
— Десять!
— Нет.
— Восемь!
— Нет!
— Пять! Уверяю, услуги мои окупят себя втрое! Ведь я владею счетом, письмом, риторикой, знаю город как содержимое своих карманов и…
— Хорошо, — сдался Кенджи. — Я подумаю. Идет?
— Конечно! — Сол засиял как начищенный пятак. — Клянусь — вы не пожалеете! Каждый день с заката до рассвета вы можете найти меня в «Трилистнике» — это таверна неподалеку от портовых трущоб, рядышком со складами. Просто скажите хозяйке, что ищите умнейшего человека во всем Каноку — она поймет. До встречи!
Распрощавшись с Солом, что еще долго махал ему вслед, прижимая к груди сумку, Кенджи продолжил путь. Он как раз проходил мимо небольшого рынка, где зевающие торговцы раскладывали на прилавки товары, лениво переругиваясь меж собой, когда вдруг увидал знакомое лицо и замер на месте, не поверив собственным глазам. Ведь подле лотка с рыбой стоял тот самый трактирщик — Тсотуму из Ля-Вэй — который как ни в чем не бывало таращился по сторонам и выглядел вполне себе целым и живехоньким.
Глава 6
Кенджи поначалу было решил, что образ несчастного трактирщика ему попросту померещился, но подойдя поближе, убедился, что глаза ему не врут — всего в каких-то паре дюжин шагов от него стоял человек, который вроде как официально считался мертвым. Нобу не был похож на лжеца и вряд ли ему вообще имело смысл обманывать Кенджи, но и он мог заблуждаться — быть может, за Тсотуму приняли какого-нибудь другого бедолагу, а сам он в это время разгуливал себе по столице, даже не зная, что его успели похоронить.
— Эй! — крикнул Кенджи, обходя торговые ряды. — Тсотуму!
Тот же будто оглох и даже не оглянулся, продолжая бесцельно пялиться на суетящихся вокруг людей. На самом деле, вид его оставлял желать лучшего: несмотря на прохладную погоду на ногах его не было даже захудалых башмаков, куртку точно пожевала стая диких собак, а штаны покрывала толстая корка грязи. Кенджи обратился к лже-мертвецу еще несколько раз, но лишь когда он подошел к Тсотуму вплотную и хлопнул его по плечу, тот наконец все-таки соизволил обратить на него внимание.
— Ты знаешь, что тебя считают погибшим? — сказал Кенджи.
— По… гибшим? — переспросил тот; говорил он довольно странно, замедленно и чуть ли не по слогам, точно только-только пробудился после глубокого сна и еще не пришел в себя.
— Именно. А меня, между прочим, подозревали в твоем убийстве, — произнес Кенджи, и, заметив недоумение на лице Тсотуму, добавил: — Ты же меня помнишь? Я — Кенджи из Тихого Потока, которому ты должен был передать ту монету.
— Моне… ту, — кивнул Тсотуму.
— Ну хоть это ты запомнил. Ладно, нужно познакомить тебя с человеком, который с ног сбивается, расследуя твою смерть. Идем.
— Идем.
Кенджи направился обратно в магистрат, но, не услышав позади себя шагов, оглянулся и увидел, что Тсотуму и с места не сдвинулся — вместо этого он с интересом глядел вслед проезжающей мимо телеге, доверху груженой клетками с кудахчущими курицами. Боги всемогущие, да что это с ним такое? Кенджи бы решил, что трактирщик вдребезги пьян — но пойлом от него не пахло, к тому же слова проговаривал он вполне внятно, пускай и не сразу. А что, если кто-то хорошенько приложил ему по голове чем-нибудь тяжелым? Вот ему и отшибло память, да и выглядел он так, словно прошедшую ночь провел в ближайшей сточной канаве. Кенджи вернулся к Тсотуму и сказал:
— Слушай, — он пытался представить, что пытается уговорить слушаться неразумное дитя, — ты должен пойти со мной. Я отведу тебя к человеку, который поможет тебе вернуться домой. Хорошо?
— Хорошо, — ответил Тсотуму, развернулся и быстрым шагом направился в противоположную от магистрата сторону.
Некоторое время Кенджи просто смотрел ему вслед — а после пустился вдогонку. Если Тсотуму и впрямь кто-то избил, то, видимо, помимо потери памяти это никак на него не повлияло, так как двигался он на удивление быстро и Кенджи еле-еле смог нагнать его в начале узкого проулка, куда тот собирался прошмыгнуть.
