Силовой вариант ч. 1(СИ) - Александр Афанасьев

По решению временного правительства в городе Кандагаре будет проведен суд над жидом Яковом Шиффом, который посмел явиться в Афганистан, чтобы шпионить.

Правоверные! Только от нас сейчас зависит, будет ли Афганистан жить в мире, или по-прежнему на его земле будет литься кровь. Объединяйтесь! Вступайте в отряды самообороны! Изгоняйте с вашей земли иностранцев, многобожников и жидов! Только мы, народ Афганистана, имеем право решать судьбу своей Родины!

Аллаху Акбар!

Председатель временного правительства Афганистана

А.Ш. Масуд.

Лэнгли, штат Виргиния

17 июня 1988 года

Первая информация о провале операции в Афганистане пришла с большим опозданием: у ЦРУ в Афганистане не осталось нормальных источников, активов. Точнее — они то были, просто с ними не было нормальной связи, нужно было послать человека, который бы восстановил контакт с источниками. Его послали — как на Луну и без обратной связи. О том, что произошло — информацию передал агент, работающий в Москве, который вышел на связь с американцами совсем недавно, работал за обещание перевезти его и всю его семью в Штаты и которого не успели разоблачить. Он сообщил, что в Афганистане сотрудниками КГБ СССР при привлечении частей специального назначения (спецназ) отслежен и взят живым высокопоставленный сотрудник ЦРУ США и бывший генеральный секретарь ЦК НДПА Мухаммед Наджибулла. И тот и другой — взят живым и до сих пор находятся на советской военной базе в Афганистане.

Кстати, про инициативника. Опытный волк разведки серьезно бы задумался над ситуацией. Только что- в Штатах был арестован некий Олдридж Эймс, начальник отдела внутренней контрразведки ЦРУ, выдавший КГБ всю разведсеть в странах Восточного блока. Об этом — большую статью под названием «Охота на ведьм» написала Правда, где естественно — Советский союз открестился от каких-либо контактов с Эймсом. Но профессионалы с обеих сторон железного занавеса понимали суть игры: статья — это предупреждение тем, кто готовится предать и оплеуха врагам, мол, если у вас человек, профессионально занимающийся борьбой с проникновением в аппарат разведки шпионов сам становится шпионом — то вся ваша структура сгнила насквозь. При таких обстоятельствах, появление инициативника, да еще старшего офицера ПГУ КГБ выглядело сомнительным: он не мог не знать, что произошло и нужно было быть либо отчаянным смельчаком, либо редкостным кретоном, чтобы идти к американцам. Но в ЦРУ США работали тоже люди: они разом лишились всех своих источников, и им нужно было хоть что-то, чтобы оправдать существование гигантского департамента по борьбе с советской угрозой. Инициативника наскоро проверили: наполовину еврей (по матери, фамилия русская), обойден при продвижении по службе — есть мотив предать. Значит, сойдет. Агента назвали Трубадур и взяли на контакт.

В условиях холодной войны существовал цивилизованный способ решения проблем, подобной той, которая сейчас встала перед американской разведкой. В федеральной тюрьме томился Олдридж Эймс, советский агент — идеальный кандидат для обмена с советским КГБ, баш на баш и никаких обид. Такое делалось не раз, и не два, существовала целая процедура подобного рода действий, излюбленным местом для обмена была либо венгерско-австрийская граница, либо Западный Берлин. Но увы — только что специальным помощником директора ЦРУ был назначен некий Гас Авратакис а он при подобных случаях — разве что кипятком не писал. Узнав о том, что произошло одним из первых в ЦРУ — через секретаря Заместителя директора по анализу — Гас Авратакис приказал срочно собираться всем своим — оперативной группе по Афганистану.

— Какой придурок додумался послать туда еврея? Мать вашу, у кого хватило ума послать туда еврея?!

Гас Авратакис, руководитель специальной группы по Афганистану в ранге специального помощника директора ЦРУ в бешенстве ходил по своему кабинету на седьмом этаже здания в Лэнгли. Благодаря своей дружбе с исполнительским персоналом — ему удалось получить кабинет больше и удобнее, чем у директора. Директор сидел в угловом, зимой он продувался и по конфигурации он был неудобным.

— Сэр, это был единственный подходящий человек — робко возразил Марк Миллер — нужные языки, в том числе русский, таджикский, опыт жизни в России, и…

— Господи, он еврей! Вы можете это понять — еврей! У вас мозги совсем отказали, а? Теперь — с этим евреем, пойманным на джихаде, поднимется такая буча! Русские это знают, как вы думаете, почему они не расстреляли его, а устраивают открытый суд?!

Сам Гас Авратакис в то время, как несколько придурков устроили операцию с посылкой еврея в зону боевых действий — находился в поездке по странам Ближнего Востока, восстанавливал старые связи, завязывал новые и смотрел, что уже успели обосрать. Для того, чтобы противостоять русским, вооруженным тяжелыми штурмовиками и новыми вертолетами — нужно было принципиально новое оружие.

— Это послужило вам уроком?!

— Да, сэр — ответил Миллер, который, по правде и был во всем в этом виноват.

— В таком случае, давайте подумаем, как будем вытаскивать нашего парня из лап русских…

Одной из отличительных черт Авратакиса было то, что он довольно лояльно относился к подчиненным. Его карьера была полна взлетов и провалов, и он считал, что если человек делает дело — провалы неизбежны, их не бывает только у тех, кто ничего не делает. Главное — чтобы человек искренне переживал за дело, стремился сделать его как можно лучше — и если это есть, то простить можно многое. Почти все.

Судя по виду сотрудников оперативной группы — никто из них не желал лично отправиться в Афганистан на помощь попавшему в беду агенту. Да и сам Авратакис этого не желал… он был смелым, даже храбрым — но не сумасшедшим.

— Так, парни… Мне думается, нам потребуется тяжелая артиллерия. Мне нужно два толковых парня, чтобы съездить с ними в Пентагон. Возьмите с собой все материалы по этому делу. Они нам пригодятся…

В Пентагоне — на стоянках как всегда не было место, это означало, что русские в очередной раз что-то замышляют. Приткнуть машину удалось только за КП, в неположенном месте — под стеклом оставили карточку, чтобы не нарваться на штраф. Документы у них проверили дважды: первый раз на входе, второй раз — перед входом в сектор, занятый командованием USSOCOM. Там была своя охрана, пусть из военных полицейских, как и везде — но выглядела она весьма внушительно.

Марка Вебера, один из офицеров USSOCOM, который входил в комиссию по Афганистану, и к которому всегда можно было обратиться с маленькой просьбой — они нашли в ситуационной комнате, он разговаривал с каким-то бригадным генералом внушительного вида. Авратакис подождал, пока он в очередной раз по привычке осмотрится, махнул рукой. Вебер кивнул, плавно закруглил разговор, и через несколько минут уже подошел к ним, поднявшись по лестнице.

— Что тут у вас происходит? Выглядит как улей, в который ткнули палкой.

— Получены новые сведения. Русские собираются сбить американский самолет американским же ракетным комплексом Стингер в одной из стран Залива. Мы сейчас активируем все, что у нас есть, чтобы прикрыть аэропорты. А у вас что?

— У нас есть пропавший агент. Слышал?

— Да… — Вебер помрачнел.

— Какого черта его никто не прикрывал?

— Это не так просто.

— Черт возьми, а что там сложного?! — взорвался Авратакис — выделить пару крепких парней на подхвате?

— Эй, а как эти парни, по-твоему, должны работать в Афганистане! Не зная языка, не имея даже нормальной исходной информации. Там сейчас осиное гнездо! По нашим данным, русские сейчас создают дивизию специального назначения. Дивизию! Люди Масуда видели многих из нас, они учились в наших лагерях и знают, как мы работаем. Черт возьми, а почему бы вам не замочить Масуда, как русские замочили уль-Хака?!

— Извини — Гас похлопал маленького спецназовца по плечу — извини.

— Да ничего. Я понимаю, что это проблема, но не надо винить в ней только нас.

— Я и не виню. Найдется кофе?

В кабинете Вебера — кофе нашлось, и даже в достаточном количестве. В углу — на стене, на пыльном пуштунском ковре, который хозяин кабинета купил на приграничном рынке западнее Пешавара в восемьдесят седьмом — висел автомат АК-74, подаренный моджахедами. Скорее всего — ни одного из дарителей этого уже не было в живых.

— Я слышал, это был еврей?

— Эмигрант из Израиля — неохотно подтвердил Авратакис — местные евреи уже трясут задницами по кабинетам.

— Почему бы им не отправить туда Саарет Маткаль[78]?

— Очень смешно…

Гас одним глотком допил кофе, стукнул бокалом об стол, намекая, что не отказался бы от еще одной порции.