Внимание! Западня! - В. Чернявский

В письме от 15 декабря 1952 года, подписанном Вегнером, «свободные юристы» пишут:

«Мы советуем Вам немедленно отказаться от своей должности и дальнейшего сотрудничества в производственном кооперативе…»

Они открыто угрожают слежкой в настоящем и террором в будущем. Человек, получивший такое письмо, по мысли «свободных юристов», откажется от участия в строительстве социализма, то есть в строительстве будущей, еще более счастливой жизни.

Разумеется, «свободные юристы» открыто об этом не заявляют. Тогда станет понятен истинный характер их угроз. Поэтому «свободные юристы» облекают свои угрозы в оболочку «любви к ближнему». Они прибегают к арсеналу затасканных антикоммунистических лозунгов, давно набивших оскомину.

В письме, которое мы выше цитировали (копии с него были разосланы председателям различных сельскохозяйственных кооперативов), содержатся, например, такие лживые утверждения:

«На Вас, как председателя кооператива, возлагаются особые задачи. Вы должны максимально измотать физически членов кооператива. Вы должны исключить возможность проявления любой инициативы… Все убеждены, что нормальные тарифные ставки не доведены до нужного уровня. Полученной суммы членам кооператива вряд ли хватит на жизнь».

Творческая инициатива крестьян, впервые проявившаяся лишь в условиях кооперативно-социалистического способа ведения хозяйства, постоянно повышающееся благосостояние членов кооперативов опровергают эту неуклюжую ложь. Однако «свободные юристы» не заинтересованы в том, чтобы говорить правду. Иначе им придется признать превосходство социалистической системы хозяйства. Их цель заключается в том, чтобы способствовать разжиганию психологической войны против ГДР. И в своих письмах они «подсказывают» адресату, что единственный «выход» для него — это обратиться в шпионские центры.

Так, в письме от 9 декабря 1953 года говорится:

«Если Вы считаете, что Вас обвинили несправедливо, мы готовы переговорить с Вами, если Вы явитесь к нам».

В другом письме от 28 августа 1956 года «свободные юристы» делают гражданину ГДР весьма конкретное предложение. В ультимативной форме они предоставляют ему выбор: либо установить связь со шпионским центром, либо отдать себя в руки своего рода тайного судилища «свободных юристов».

«Однако мы обращаем Ваше внимание на то, что возможное опровержение выдвинутых против Вас обвинений мы должны получить до 1 ноября 1956 года. В противном случае мы будем считать, что Вы сознались в преступлениях, которые мы Вам предъявили, и против Вас будут приняты соответствующие меры… В Ваших же интересах мы настойчиво предостерегаем Вас от дальнейших наказуемых действий». Подобные откровенные угрозы не единичны. В письме, отправленном в январе 1956 года председателю фабрично-заводского комитета вагоноремонтного завода, «свободные юристы» утверждают, что пропаганда политики правительства ГДР среди трудящихся «есть уголовное деяние, наказуемое тюремным заключением сроком до 10 лет». Председателю комитета грозили, что «в недалеком будущем он будет привлечен к ответственности за политическую деятельность». Письмо заканчивается следующими словами:

«Вам предоставляется возможность побеседовать с нами в течение ближайших двух недель. Если Вы ею не воспользуетесь, мы будем считать, что Вы признаете себя виновным в незаконных действиях». В другом письме «Следственного комитета», разосланном судьям по вопросам труда, содержится прямое требование заняться шпионской деятельностью. Резидент Мампель в нем откровенно издевается над западногерманскими рабочими, которые выступают против капиталистической эксплуатации и гнета и борются за право участия в решении вопросов, затрагивающих их интересы. Мампель утверждает, что только шпионская деятельность в пользу «Следственного комитета» поможет трудящимся ГДР освободиться от «ига эксплуатации». «Каждый судья, уважающий право, сотрудничая со «Следственным комитетом», будет иметь возможность оказывать эффективное сопротивление системе несправедливости и вносить свой вклад в дело освобождения трудящихся от ига эксплуатации. Мы призываем людей, уважающих правовые нормы, сотрудничать со «Следственным комитетом».

По приведенным выше выдержкам можно составить довольно полное представление о политической цели, которую преследует «Следственный комитет», рассылая такие письма. Это непосредственное содействие психологической войне. Однако нельзя оставить без внимания и юридическую сторону вопроса, присущую данной деятельности. Авторы писем называют себя «юристами». Любому студенту юридического факультета, самое позднее по истечении половины срока обучения, известно, что в уголовном кодексе (как ГДР, так и Западной Германии) имеется § 240, гласящий:

«Принуждение

§ 240

1. Лицо, противозаконно принуждающее другое лицо совершать какое-либо действие, наносящее ущерб, не препятствующее нанесению ущерба или не исполняющее своих обязанностей, карается за принуждение тюремным заключением или присуждается к денежному штрафу, а при отягощающих обстоятельствах — к заключению в каторжной тюрьме или простому тюремному заключению на срок не менее шести месяцев.

3. Попытка к принуждению преследуется законом».

Разумеется, шпионам с Лимаштрассе известна эта статья. Они знают, что текст их писем с угрозами любым судьей обоих германских государств будет квалифицирован как принуждение, предусмотренное § 240. Тот факт, что они все же прибегают к уголовным средствам, доказывает, что содержанием и целью действий юристов-преступников является не юридическая помощь, а самый настоящий террор.

Однако в письмах с угрозами принуждение бывает не только в той форме, в какой оно квалифицировано в уголовном кодексе. В некоторых случаях «свободные юристы» не стесняются требовать от граждан ГДР денег для «Следственного комитета».

Так, в одном письме от 28 октября 1955 года, адресованном заслуженному изобретателю Отто Фоглеру (Хетштедский прокатный завод), говорится:

«Многоуважаемый г-н Фоглер!

Социалистические руководители в советской зоне присвоили Вам недавно почетное звание, наградили знаком «Заслуженный изобретатель», вручили крупную денежную премию, не облагаемую налогами, и т. д. Мы рекомендуем Вам использовать эти деньги на оказание помощи жертвам режима СЕПГ.

Окажите помощь жертвам бесчеловечной системы лично или через посредство какого-нибудь учреждения, например «Комитета помощи политическим заключенным», находящегося по адресу Берлин-Целендорф-Вест, Лиманштрассе, 30—с. Помощь может быть оказана и анонимно, необходимо лишь доказательство Ваших истинных взглядов». Письма подобного содержания агенты «Следственного комитета» разослали и ученым с мировым именем, получившим Национальную премию.

Не только юрист, но и человек, не изучавший юриспруденцию, назовет подобные требования вымогательством. § 253 Уголовного кодекса ГДР (равно как в Западной Германии и Западном Берлине) квалифицирует это преступление как вымогательство:

«Вымогательство

§ 253

Лицо, насильно или под угрозой нанесения серьезного телесного повреждения принуждающее другое лицо совершать какое-нибудь незаконное действие, или не препятствующее совершению этого действия, или не исполняющее своих обязанностей и причиняющее ущерб имуществу другого лица или какой-нибудь другой ущерб с целью получения выгоды третьим лицом, карается за вымогательство заключением в каторжной тюрьме или тюремным заключением в обыкновенной тюрьме на срок не менее шести месяцев». Объединение демократических юристов Германии уже давно указало на этот параграф. 13 апреля 1957 года оно подало в суд на Эрдмана и других официальных сотрудников «Следственного комитета». В мотивировке, в частности, говорится:

«Принуждение является одним из главных средств, с помощью которых «Следственный комитет» пытается добыть различные шпионские сведения. Письма крестьянам, представителям интеллигенции, хозяйственным работникам и другим гражданам ГДР, в которых содержится угроза привлечь их к уголовной ответственности, установить слежку, начать преследование, а также дается указание не выполнять обязанности, закрепленные в конституции, представляют собой явное принуждение, предусмотренное § 240 УК.

Письма с угрозами часто адресуются представителям технической интеллигенции и преследуют цель заставить получателей переслать крупные денежные суммы в адрес филиала «Следственного комитета», известного под названием «Комитета помощи политическим заключенным».

Рассылка таких писем представляет собой вымогательство, наказуемое в соответствии с § 253 УК».

Главный прокурор Большого Берлина, которому было вручено это заявление, передал его на рассмотрение главному прокурору западноберлинского земельного суда. 31 июля 1957 года старший прокурор Западного Берлина Кантор, снискавший печальную славу своими провокационными и враждебными выступлениями на политических процессах против прогрессивно настроенных граждан, ответил, что не усматривает «ничего противозаконного в действиях сотрудников «Следственного комитета».