Пожизненный срок - Лиза Марклунд

Нина посмотрела на часы. До конца смены оставался час, а они за весь день ни разу не заехали в участок.

Они долго добирались до Торкель-Кнутссонсгатан в Сёдермальме. Нина сразу загнала машину в гараж, а потом отвела водителя к дежурному офицеру. Водитель еще дважды дунул в трубку с одним и тем же результатом.

0,8 промилле.

— Это не так уж и плохо, — облегченно сказал водитель.

— Ты мог кого-нибудь убить, — сказала ему Нина. — Ты изуродовал этой женщине ногу, а мог искалечить ей жизнь.

Человек метнул в нее злобный взгляд.

— Пойду напишу рапорт, — сказала она Пелле Сисулу, вверив пьяницу его судьбе.

Нина страшно устала, несмотря на то что дежурство было относительно спокойным. Ей все время хотелось плакать.

Хорошо, что впереди несколько дней отдыха.

Она быстро написала рапорт и выключила компьютер.

По дороге в раздевалку заглянула в комнату дежурного офицера и остановилась в дверях. Пьяного уже увели.

Пелле Сисулу был черный мужчина лет сорока. Он работал в отделе все время, сколько помнила Нина.

— Хочешь доложить что-то особенное? — спросил он.

Нина переступила с ноги на ногу.

— Ничего особенного, ДТП, пара легких травм и вот этот пьянчужка… Что с поиском? Я имею в виду поиски Александра.

Она едва не сказала: «Сына Юлии».

Дежурный поднял голову и посмотрел на Нину.

«Наверное, это первый черный полицейский в Швеции».

— На сегодня поиски приостановлены, — сказал он. — Отвратительная видимость. Вертолет не может работать.

Он снова уставился в компьютерный экран.

— Но наземный поиск? — спросила она. — На земле ведь можно его продолжить.

Дежурный снова поднял голову.

— Может быть, какие-то полицейские продолжают рыться в грязи среди кустов, но никого из наших туда не посылали.

Нина кивнула.

— Наверное, там работает подразделение из Валлы, — предположила она.

Дежурный недоуменно посмотрел на Нину.

— Юлия родом из тех мест. Ее отец председатель местной ассоциации предпринимателей.

— Будет удивительно, если они что-нибудь найдут.

Он снова склонился к компьютеру.

Нина прошла в задние помещения участка. Здесь было пусто и безлюдно. Желтые кирпичные стены и красные двери поглощали падавший из-под потолка свет, и в коридорах царил вечный полумрак. Тихо жужжала вентиляция, поднимая пыль с линолеума, из подсобного помещения пахло залежалым мусором.

Нина расстегнула китель, бронежилет и облегченно вздохнула.

Она до сих пор помнила, как нервничала, придя сюда в первый раз. В четвертом семестре академии они с Юлией пришли в участок на практику. Тема называлась: «Целостная ориентация на рабочем месте». Юлия тогда очень радовалась.

«Ты только подумай, мы делаем это для себя, для нашей карьеры. Это же шанс изменить жизнь…»

Это было почти десять лет назад.

Нина открыла самую дальнюю левую дверь, вставив в замок карточку с кодом, и вошла в женскую раздевалку. Пройдя по лабиринту между синими шкафами, она подошла к своему шкафу. С глухим грохотом бросила сумку на пол. Ощущая невероятную тяжесть в плечах, сбросила куртку, сняла пояс с кобурой, наручниками, подсумком, дубинкой, сняла бронежилет, ботинки и форменные брюки. Окинула форму критическим взглядом. Брюки и куртка запачканы грязью, рвотными массами и кровью — им пришлось заниматься жертвой ДТП. Все придется стирать, со вздохом подумала Нина.

Ладно, на это у нее есть целых три дня.

Она открыла сумку и посмотрела на шлем, наколенники, фуражку, шарф, перчатки, карту и нижнее белье. Нет, его пока стирать не надо.

Нина приняла душ и вымыла голову. Потом сильно растерлась полотенцем и переоделась в гражданскую одежду — джинсы и серую водолазку. Она закрыла шкаф и попыталась причесать волосы. Потом направилась в оружейную комнату, чтобы оставить там пистолет. Собственно, с этого следовало начать, но она нарушила правила — все равно здесь никого не было.

Мгновение она стояла, глядя на ряды запертых гнезд с оружием.

«Каждый раз, когда я кладу на место пистолет, мне кажется, что я кладу его рядом с оружием Давида».

Нина направилась к выходу с таким чувством, словно сейчас выйдет из тюрьмы. В этот момент зазвонил ее мобильный телефон.

— Нина? Это Хольгер.

Папа Юлии.

Нина резко остановилась.

— Вы нашли его?

— Нет, но мне надо с тобой поговорить. Нина, ты можешь приехать?

В трубке слышался шум сильного дождя. Должно быть, Хольгер говорит с улицы.

— Конечно, могу, — сказала она, стараясь успокоить бешено бьющееся сердце. — У меня будет несколько выходных, поэтому я приеду завтра первым же поездом…

— Я хочу, чтобы ты приехала немедленно, Нина. Мы тут кое-что нашли.

Нина ухватилась рукой за кирпичную стену.

— Что? — переспросила она. — Что вы нашли?

В трубке послышались какие-то чужие голоса, но Нина не смогла разобрать слов.

— Хольгер? — сказала она. — Где ты? Кто там с тобой? Что вы нашли?

Отец Юлии ответил:

— Нас здесь четверо. Мы стоим на болоте в Согчеррете. Знаешь, где это?

— Нет, — ответила Нина.

— Это в трехстах метрах к юго-востоку от Бьёркбакена. Надо доехать до Нюторпа, а потом свернуть налево. Дорога ведет прямо сюда. Мы будем ждать тебя здесь.

— Хольгер, — сказала Нина, — ты можешь сказать, что вы там нашли?

Какое-то время в трубке слышался лишь свистящий шум дождя. Голос Хольгера стал сиплым, когда он снова заговорил.

— Мы поговорим об этом, когда ты приедешь, — сказал он. — Не хотим поднимать шум. Вдруг мы ошиблись. Лучше будет, если решение примешь ты.

— Но вы нашли не мальчика? — спросила она.

— Нет.

— Значит, надо звонить в полицию, — сказала Нина.

— Что я и делаю, разве не так? — спросил Хольгер. — Мы никуда отсюда не уйдем. Езжай аккуратно.

Он отключился.

Нина осталась стоять, чувствуя, как колотится сердце.

«Надо ехать в Сёдерманланд, ехать немедленно! Возьму 19–30, она ближе всех».

Она бросилась в гараж, вспоминая, где лежат ключи от машины.

Потом резко остановилась.

«Я сошла с ума. Собираюсь украсть служебную машину».

Застыв на месте, Нина стояла в коридоре, лихорадочно раздумывая, где взять машину.

Повернувшись, она побежала назад, в комнату дежурного офицера.

— Пелле, — едва отдышавшись, сказала она, — у тебя есть машина?

Шеф удивленно воззрился на Нину:

— Что?

— Это твой синий мерс стоит в гараже? Можно мне его взять? Я вернусь до конца твоей смены.

Пелле несколько секунд внимательно смотрел на Нину.

— Мне кажется, не стоит спрашивать, зачем она тебе нужна, — сказал он, доставая ключи из кармана.

Нина тяжело сглотнула.

— Потом я все тебе расскажу, — пообещала она. — Во всяком случае, надеюсь, что расскажу.

Он встал и обошел стол, держа ключи в руке.

— Стоит дать тебе машину за возможность увидеть тебя в джинсах и с мокрыми волосами.

Он уронил ключи в ее подставленную ладонь.

— Моя смена заканчивается в двадцать два часа. Если не успеешь, оплатишь мне такси до дома.

Нина схватила ключи, повернулась на каблуках и кинулась в гараж.

Анника миновала Норртелье и ехала по Е-18 к Спилерсбода, когда начался дождь. У нее не хватило духу еще раз просить Берит побыть с детьми, поэтому Калле и Эллен сидели сейчас на заднем сиденье, погруженные в свои компьютерные игры. Время от времени Анника задабривала их, давая каждому пакетик с конфетами. Она и сама не знала, разумно ли брать их с собой в приют для молодых наркоманов, но в то же время не хотела поддаваться предубеждению.

Приют «Вортуна» располагался где-то на окраине города. Она включила дворники на полную мощность и принялась напряженно вглядываться в ветровое стекло, чтобы не пропустить нужный поворот. Доехав до более застроенного места, она свернула направо к Клеменсбоде и, миновав Гравресен, свернула в направлении Мосхольмена.

Сейчас Анника всерьез жалела, что вообще поехала на эту встречу. Ночь она провела ужасно. Ей все время снились кошмары, и она дважды просыпалась в слезах. Утром была совершенно истощена и обессилена. Всю ночь вокруг нее горели дома, кричали дети, что-то орал Томас, а она чувствовала себя крайне одинокой и всеми покинутой.

Она понимала умом, что сейчас ей надо лежать на диване в гостиной Берит и вместе с детьми смотреть по телевизору утреннюю программу.

Вместо этого она за каким-то дьяволом тащится по дождю к раскаявшемуся наркодилеру, который будет петь осанну Давиду Линдхольму.

«Не следовало этого делать. Надо разворачиваться и ехать домой».

Она уже ухватилась за руль, чтобы развернуть машину, когда вдруг поняла, что упирается носом в приют «Вортуна».