Хой! Опасный путь через туман - Ирина Клинских
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Вообще, мы с Хоем дважды виделись. Первый раз я встретил его в коридоре компании Gala Records в Москве. Сам подошел к нему познакомиться, рассказал, что музыкой занимаюсь, что кассету на Gala привез, что «Сектор» люблю. Он обрадовался земляку, стал рассказывать, что компания все под себя гребет, жадничает. Вместо нормальных денег они дали Юре какой-то, кажется, «фольксваген» и небольшую сумму. Я уже не помню, за какой альбом. В общем, он был расстроен. И сказал мне: «На хер тебе весь этот шоу-бизнес? В нем одни мрази». А вторая встреча – это уже Липецк. То был концерт в клубе «Титаник». Помню, в ночь после выступления хозяйка кабака прирезала своего мужа-армянина, за что потом села – середина 90-х, чего ты хочешь. Мы тогда дали «Газу» барабаны, свои они почему-то не привезли. А после концерта хорошенько посидели все вместе. Хой, кстати, не пил. А вот я надрался вусмерть и стал звать «Сектор» играть вместе в футбол. Жаль, что они отказались. На прощание Юра хлопнул меня по плечу, сказав: «Эдик, водка – это хорошо. Все остальное – дрянь».
Юра Хой покоряет Rock Summer
Роман Богословский. Не успели музыканты «Газа» отойти от поездки в Германию, буквально через две недели их ждало новое путешествие – на сей раз в Таллин. Я уже писал об особой любви к «Сектору» в Прибалтике, но на сей раз она вышла на глобальный уровень: в Gala пришло приглашение для «Газа» на крупный европейский фестиваль Rock Summer. Борец за свободу Эстонии, организовавший первый фест в 1988 году на волне гласности, сам бывший музыкант, Юри Макаров, проводил шоу уже шестой год подряд. Вполне допускаю, что «Сектор» в Эстонии воспринимали как антикоммунистическую группу, и это явно шло им на пользу. Естественно, ничего анти– или прокоммунистического и даже просто политического Хой всерьез никогда не декларировал. Ну а то, что некоторые его стёб интерпретировали на свой лад – на вкус и цвет все флаги разные. Главное, что группу пригласили. И никому из зрителей не было дела до того, какие мысли ютились в головах организаторов.
И «Газ» прибыл на Rock Summer VII. Фестиваль проходил с 13 по 16 июля на двух сценах и собрал более 100 тысяч зрителей. В этот раз на фесте выступило около 30 артистов и групп из Голландии, Новой Зеландии, США, Эстонии, Финляндии и др. Из России на концерт пригласили Владимира Кузьмина, «Сектор Газа», некогда популярный техно-трансовый коллектив «Русский размер» и The Eyes in Acid – ныне почти забытую техно-группу из Питера.
Каких-то суперкультовых исполнителей из Европы и Америки на этой фееричной тусовке не было, но вполне успешные и знаменитые каждый в своей нише артисты в списке значились. Среди них американцы Hazmat, англичане M People и Simple Minds, финны 69 eyes, швейцарцы Lovebugs. Формат концерта предполагал, что группы играют попеременно на двух сценах: выступление на первой, затем перерыв и сет следующей группы на второй.
«Сектор» выступал на второй сцене, пока на первой готовились к выступлению хедлайнеры фестиваля группа M People. И когда «Газ» играть закончил, зрители не отпускали Юру со сцены еще минут сорок – орали, скандировали и всячески «рубились». У организаторов шок – M People не могут начать концерт, потому что публика не уходит от второй сцены и абсолютно не желает отпускать Юру Хоя.
Впечатления от фестиваля у Юры и остальных остались вполне положительными – европейский подход к делу разительно отличался от российского. Две огромные сцены, качественный звук и свет – все это воодушевляло. Тогда «Сектор» познакомился со многими зарубежными музыкантами: они общались, обменивались мнениями, делились опытом.
«Сектор Газа» в Секторе Газа
Роман Богословский. Время в Таллине пролетело быстро. Нужно было возвращаться в родные края. Тем летом «Газ» отыграл еще несколько концертов в Украине, затем их перенесло на другой конец страны – в Артем и Владивосток, а потом ждало возвращение в родные края – Воронеж, Липецк, Тверь, Самара, Тула, Серпухов.
А ближе к концу года снова заграница. Да еще какая! Солнечный в любое время года Израиль. Юра поехал туда, где находится та самая территория – Сектор Газа – в каком-то смысле это самые родные места для группы после Воронежа! Принимающую сторону представлял литератор, продюсер, поэт-песенник Александр Елин, который уехал на Землю обетованную на пмж еще в 1990 году. Специально для нашей книги Александр Михайлович рассказал о том, как «Сектор» покорял Святую землю:
– Все началось с того, что мы с моим другом Леней привезли в Израиль с гастролями группу «Крематорий». Концерты прошли удачно, заполняемость была хорошая. И тут все вокруг нас стали говорить: «Привезите “Сектор Газа”!» И мы решились. Нашли телефоны, позвонили. Ребята обрадовались, что их зовут в Израиль.
Тем временем мы придумали идею: нужно делать концерты «Газа» не в маленьких клубах и дворцах культуры, а в спортзалах, чтобы люди могли свободно прыгать при отсутствии сидячих мест, кресел. Ну а если кому-то приспичит присесть, в спортзалах всегда есть длинные скамьи справа и слева. Это удобный формат для такого коллектива, как «Сектор», да еще и по аренде дешевле, чем другие залы.
К сожалению, билетов мы продали мало. Просить-то все просили, а вот когда до дела дошло, многие постеснялись идти на концерт группы, которая поет матом. Типа: «Это что, значит, я не интеллигентный, раз пойду?» Да, все «Сектор» слушали, но вот идти на шоу побоялись – то, что можно под одеялом, нельзя на всеобщем обозрении. Но дело не только в этом – мы сами тогда не очень понимали, как делать маркетинг, рекламу. А концерт был прекрасен. И пусть то, что мы заработали на «Крематории», потеряли на «Секторе Газа», зато получили удовольствие.
Чем еще мне запомнился приезд Хоя? Я ведь человек пытливый. И решил кое-что у него выяснить. Оказалось, что мы оба большие любители настольного тенниса. И вот, когда мы в него играли, беседовали о рок-музыке, о рок-н-ролле. И меня поразило то, что он сказал: «У нас в России все группы обычно снимают с западных команд звук, стиль. Если это метал, играют как Iron Maiden или Judas Priest. Если панк, “рубят” как The Clash и Sex Pistols. А я взял за основу концепцию. И это – негритянский американский
